Вдруг стало невероятно тихо. В комнату зашли те, кто стоял на балконе, Горнт — впереди всех.
— Что-что?
— Я только что узнал, что Банк Китая одалживает Гонконгу — одалживает «Виктории» для передачи другим банкам — полмиллиарда наличными и ещё сколько потребуется. С паникой в банках покончено! — Данросс поднял бокал. — За «Викторию»!
Тотчас поднялся гвалт, со всех сторон сыпались вопросы. Среди этого бедлама ноги Кросса вдруг пришли в движение, и в тот самый момент, когда Данросс собрался выпить, суперинтендент, якобы споткнувшись, столкнулся с ним и выбил у него из руки бокал, который упал на паркетный пол и разбился.
— О господи, простите меня, — извиняющимся тоном произнес он.
Пламм смотрел на него в ужасе.
— Боже мой...
— Ах, Джейсон, мне так неудобно, — перебил его Кросс. — Может, принесешь Иэну другой бокал? — добавил он, пока официант собирал осколки.
— Э-э... да, но...
Пламм оцепенело пошёл за бокалом, но остановился, потому что послышался голос Рико:
— Тайбань, прошу вас, возьмите мой.
Потом шум перекрыл громкий голос Джонджона:
— Тише, помолчите минуту! — Он протолкался к Данроссу. — Иэн, ты уверен? Уверен насчет наличности?
— О да, — ответил Данросс, отпивая из бокала Рико и наслаждаясь моментом. — Мне звонил сам Типтоп. Об этом объявят в девятичасовых новостях.
Отовсюду послышались громкие одобрительные возгласы, и Данросс заметил, что через комнату на него неотрывно смотрит Горнт. Улыбаясь, но уже не так добродушно, Данросс поднял бокал.
— Твое здоровье, Квиллан! — насмешливо провозгласил он. Разговоры быстро утихли. Всеобщее внимание сосредоточилось на этих двоих.
— Твое здоровье, Иэн, — с ехидцей отозвался Горнт. — Мы на самом деле получаем деньги Китая?
— Да, и кстати, я только что договорился о новом возобновляемом кредите на сумму пятьдесят миллионов американских долларов. Теперь Благородный Дом стоит крепче всех хонгов в колонии.
— Под какое обеспечение? — В наступившей тишине голос Горнта прозвучал хлестко, как удар бича.
— Под честное имя Благородного Дома! — С беспечностью, которой он на самом деле не ощущал, Данросс повернулся к Джонджону: — Заем предоставляет банк «Ройял Белджэм», а за ним стоит Первый центральный банк Нью-Йорка — «Ройял Белджэм» их дочерняя компания. — Он нарочно не стал оборачиваться к Горнту, когда повторил, с наслаждением выговаривая слова: — Пятьдесят миллионов американских долларов! О, кстати, Брюс, завтра я погашаю займы на оба своих судна. Заем «Виктории» мне больше не нужен: «Ройял Белджэм» предлагает более выгодные условия.
Джонджон смотрел на него, вытаращив глаза.
— Ты шутишь!
— Нет. Я только что говорил с Полом. — Данросс на секунду перевел взгляд на Пламма: — Извини, Джейсон, потому я и опоздал. Мне, естественно, пришлось увидеться с ним. Брюс, старина, Пол уже в банке — дает распоряжения по перевозке наличности, чтобы успеть до открытия. Он просил, чтобы ты немедленно отправлялся туда.
— Что?
— Немедленно. Извини.
Джонджон тупо посмотрел на него, открыл было рот, но замолчал, а потом, издав радостный вопль, который подхватили все, пулей вылетел из комнаты.
— Господи, тайбань, но разве вы...
— Типтоп? Значит, деньги действительно предоставлены! Как ты считаешь...
— Первый центральный Нью-Йорка? Это что, те самые болваны, которые...
— Боже, а я играл на понижение...
— Я тоже! Черт, надо первым делом покупать или...
— Или я разорюсь и...
Данросс видел, как склонились друг к другу сэр Луис, Джозеф Стерн и Филлип Чэнь, а Горнт с застывшим лицом не спускает с него глаз. Потом он заметил радостно улыбающуюся Кейси и поднял бокал, приветствуя её. Она в ответ подняла свой. Это не ускользнуло от внимания Горнта, который подошел к ней с таким видом, что стоявшие поблизости, вздрогнув, замолчали.
— Ведь Первый центральный — банк «Пар-Кон», верно?
— Да, верно, Квиллан. — Она проговорила это негромко, но её слова услышали все в комнате, и они снова оказались в центре внимания.
— Это ваша работа, ваша с Бартлеттом? — Горнт смотрел на неё с высоты своего роста.
— О своих займах я договариваюсь сам, — быстро вставил Данросс.
Горнт не обратил на его слова никакого внимания, не отрывая глаз от Кейси.
— Ваша с Бартлеттом. Вы помогли ему?
Сердце у неё колотилось, но она выдержала его взгляд.
— Я этот банк не контролирую, Квиллан.
— А-а, но вы к этому приложили руку, — холодно проговорил Горнт. — Верно?
— Мэртаг поинтересовался у меня, считаю ли я хорошим риском вложение в «Струанз». — Голос её звучал ровно. — Я сказала, что да, «Струанз» — риск великолепный[361].
— У «Струанз» нет ни гроша, — не отставал Горнт. К ним подошел Данросс.
— Ты заблуждаешься, Квиллан. Кстати, сэр Луис согласился не выставлять акции «Струанз» на торги до полудня.
Все посмотрели на Базилио, который невозмутимо стоял рядом с Филлипом Чэнем, а потом снова обратили взгляды на Данросса и Горнта.
— С какой это стати?
— Чтобы дать рынку время адаптироваться к буму.
— Какому буму?!
— Буму, который мы все заслужили, буму, который предсказал Старый Слепец Дун. — Все, даже Кейси, вздрогнули, словно от электрического разряда. — А также чтобы скорректировать стоимость наших акций. — Голос Данросса заскрежетал. — На открытии мы начинаем с отметки тридцать.
— Это невозможно, — ахнул кто-то, а Горнт рявкнул:
— Ничего у вас не выйдет! При закрытии вы были на отметке девять пятьдесят, клянусь Господом! Ваши акции при закрытии шли по девять пятьдесят!
— Так вот мы будем предлагать их по тридцать, клянусь Господом!
Горнт стремительно повернулся к сэру Луису:
— И вы допускаете этот грабеж?
— Никакого грабежа, Квиллан, — спокойно ответил сэр Луис. — С единогласного одобрения комитета ради безопасности инвесторов я пришел к заключению, что всем на пользу пойдет некий период покоя — чтобы все смогли подготовиться к буму. Мы считаем, что повременить с торгами до полудня будет справедливо.
— Справедливо, говорите? — заскрипел зубами Горнт. — У вас целая куча акций, которые я продал, играя на понижение. Теперь я их все выкупаю. Какая будет цена?
Сэр Луис пожал плечами.
— Я буду заключать сделки завтра в полдень, в торговом зале, а не где-то вне биржи.
— Могу заключить с тобой сделку прямо сейчас, Квиллан, — резко бросил Данросс. — Сколько акций ты продал? Семьсот тысяч? Восемьсот? Я разрешу тебе выкупить их по восемнадцать, если ты продашь контрольный пакет «Ол Эйша эр» по пятнадцать.
