— А вам, сударь, как я погляжу, не очень-то хочется, чтоб я вступал с ними в сделку?
— Рискуя снова быть неправильно понятым, — важно ответил майор, — я, однако, считаю своим долгом сказать «нет». Добро есть добро, а зло есть зло. Что касается благодарности, то я не вижу причин для нее. Этот хват использовал нас как инструмент для осуществления своих замыслов, вот и все. Я не буду настаивать на том, что вы ошибаетесь относительно меня. Однако должен сказать вам начистоту, что среди всей этой шайки головорезов не нашлось ни одного храбреца, который отважился бы выполнить это поручение.
Грузное тело сэра Генри вдруг содрогнулось от смеха.
— Ого! Черт побери! Я верю вам! К моим реям они относятся с большим почтением! Быть может, вы и в самом деле правы, майор, как знать…
Он резко повернулся к молодому офицеру, стоявшему во главе вооруженных матросов:
— Возьми-ка человек двенадцать, Шарпл, и отправляйся на берег с белым флагом. Да передай этим сукиным сынам, что, прежде чем обсуждать их условия, я требую, чтобы они выдали мне не только Тома Лича, но и этого шельмеца де Берни. Как только оба этих мерзавца будут у меня на борту, я решу, что делать дальше. Но не раньше. И напомни им, что мои пушки нацелены на берег, так что пусть только попробуют сунуться в заросли, тут же отправлю их к чертям в преисподнюю. Ясно? Теперь ступай.
Козырнув в ответ, красавчик лейтенант дал понять, что приказ ему ясен. Мальчишеским голосом он отдал короткое распоряжение. Бросившись выполнять команду, матросы один за другим устремились к трапу.
Майор ликовал. За этот приказ он готов был все простить Моргану. Хотя этот дородный молодец и был когда-то отъявленным злодеем и пиратом, сейчас он знает свое дело.
Мисс Присцилла, у которой побелели даже губы, дрожа всем телом, приблизилась к сэру Генри и робко коснулась его могучей, как у настоящего моряка, руки.
— Сударь… сударь! — проговорила она умоляющим голосом. — Сударь, все, что сказал вам майор, едва ли можно назвать правдой. Я уверена, отправив нас сюда, де Берни прежде всего помышлял о нашем избавлении. Я стольким… стольким обязана ему. Он такой благородный, такой благородный…
Из груди сэра Генри вырвался смех, от которого он даже содрогнулся. Потом он нахмурил брови, и от этого у него на переносице образовалась глубокая недобрая складка.
— Ох-ох! Конечно-конечно! Они прекрасные кавалеры, эти французы, но куда им тягаться с Берни! Ох-ох! Могу поручиться, что он и впрямь переплюнул всех рыцарей на свете!
— Сударь, вы не поняли меня! — воскликнула мисс Присцилла.
— Да, сударыня, да. Этот плут де Берни никогда не упустит своего. Я прекрасно вас понимаю. Пусть с меня живьем сдерут шкуру, если это не так! Это он молодец! Я стал старый, сударыня, раздобрел вот, но под этим слоем жира еще бьется юное сердце.
Его слова показались девушке ужасными, а от его игривого взгляда у нее по телу пробежала дрожь. Но она с достоинством справилась с охватившим ее чувством неприязни и сказала:
— Сэр Генри, прошу вас, выслушайте меня… Я вас умоляю.
— Поверьте, сударыня, Генри Морган всегда отступал перед женской красотой…
Морган, казалось, радовался душой, вспоминая о своих былых приключениях.
— Так что вы хотели сказать, сударыня?
— Речь идет о де Берни. Я обязана ему жизнью, и даже больше, чем жизнью.
— Честное слово, я это уже понял.
Его мрачные глаза подмигнули ей, что больно задело ее. Но она сделала вид, будто этого не заметила.
— Мой отец был верным и достойным слугой его величества. И разумеется, сударь… разумеется, услуга, оказанная господином де Берни его дочери, должна быть зачтена в его пользу в случае, если ему будет суждено предстать перед правосудием!
Сэр Генри посмотрел на нее с нарочитой серьезностью. Затем его вновь охватила безудержная веселость, причинявшая ей столько душевных мук.
— Э, сударыня! В своей жизни я успел оказать столько услуг дочерям достойнейших отцов, что и не счесть! Но какой благодарностью они отплатили мне за мою доброту! Увы, я не нуждаюсь в вашей защите.
И он отвернул от нее глаза.
— Сэр Генри, — снова начала девушка в отчаянии… Однако сэр Генри и слышать ничего не хотел.
— Не стоит больше ничего говорить, сударыня.
С этими словами он бесцеремонно повернулся и тяжелой поступью направился к комендорам, выкрикивая направо и налево какие-то команды.
Мисс Присцилла с тяжелым сердцем наблюдала, как отдалялась шлюпка, которой командовал лейтенант Шарпл и где вместе с вооруженными мушкетами матросами сидел Пьер.
К ней подошел офицер и от имени сэра Генри пригласил ее и майора Сэндза разделить общество адмирала в кают-компании.
Майор охотно принял приглашение; сейчас у него на смену раздражению, от которого последние дни он не мог избавиться, хотя знал, что проку в нем нет никакого, пришло чувство отеческой заботы.
— В кают-компании вам станет лучше, Присцилла, — сказал он.
— Благодарю вас, — холодно ответила девушка. — Мне и здесь хорошо.
— Как вам будет угодно, сударыня.
Офицер поклонился и покинул их. А она так и осталась стоять, опершись на релинги, и все смотрела вслед шлюпке, быстро приближавшейся к берегу, где ее уже поджидали буканьеры. Она отчетливо видела, что впереди всех возвышалась величественная фигура де Берни. Рядом с ним стояли Бандри, Холлиуэл и Эллис — все четверо составляли отдельную группу.
Майор Сэндз снова подошел к мисс Присцилде.
— Дорогая девочка, наше приключение закончилось, и у нас есть все основания поблагодарить за это Небо… Самые серьезные основания.
— Да, — проговорила она. — Поблагодарим лучше Шарля де Берни.
Майор ждал от нее совсем другого ответа. Однако он понимал, что нет смысла спорить с женщиной, ставшей жертвой какой-то навязчивой идеи и своего упрямства. Наверное, надо быть с нею повеликодушнее. От кошмара, начавшегося месяц тому назад, постепенно наступало пробуждение. Скоро этому задаваке-пирату воздастся по заслугам, и они наконец спокойно продолжат свой путь в Англию, этот жуткий сон будет далеко позади, а пройдет немного времени, и в их памяти от него не останется и следа. Мисс Присцилла найдет успокоение. А майор великодушно забудет все недоброе, что было между ними. Коротко говоря, все образуется.
Майор продолжал тешить себя подобными надеждами, а мисс Присцилла все следила за шлюпкой — она должна была вот-вот уткнуться носом в берег.
И вот ее днище со скрежетом проползло по прибрежной гальке; из нее высадился только лейтенант Шарпл в сопровождении Пьера, а матросы, держа пальцы на спусковых крючках мушкетов, остались в шлюпке.
