— Какой же?..
— Чтобы увидеть племянника Муда-Хассина.
— А кто он?
— Соперник раджи Брука, который здесь проводит свое время, мечтая о заговорах против него.
— Значит, он интересный человек?
— Может быть.
— С вашего разрешения, я не премину посетить его.
— Никому другому я бы не разрешил, но вам, ваша милость, я не откажу в подобной услуге. Ведь вы просите о ней из чистого любопытства?..
— Именно так. Благодарю вас, сэр.
— Вы надолго задержитесь здесь?
— Несколько дней, пока на моей яхте устронят повреждения.
— Вы прибыли на яхте?..
— Да, сэр.
— И отправитесь потом в Саравак?
— Конечно. Я хочу увидеть раджу Брука, знаменитого истребителя пиратов, ведь я одна из его горячих поклонниц.
— Раджа — замечательный человек!
— Я думаю.
— Вы вернетесь на яхту сегодня вечером?..
— Нет, я сняла маленький дом.
— Надеюсь, вы окажете мне честь, остановившись в моем доме.
— Ах сударь!..
— Он лучший в Седанге.
— Благодарю, сэр, но я больше люблю быть свободной.
— Тогда надеюсь, вы хотя бы сегодня уделите мне время.
— Я бы не смогла отказать вам в подобной любезности.
— Я сделаю все возможное, чтобы вы не скучали, ваша милость.
— И в том числе, покажете мне вашего царственного пленника, — сказала Ада, смеясь.
— После обеда, ваша милость. Пообедаем у меня, а пить чай пойдем к Хассину.
— Надеюсь, он не очень дикий?
— О что вы! Он человек умный и образованный. Вам обеспечен хороший прием.
— Рассчитываю на вас, сударь. Сегодня вечером я буду вашей сотрапезницей.
Ада поднялась и направилась к двери. Губернатор проводил ее до ворот, где отряд сипаев снова отдал ей почести, как индийской принцессе.
Вернувшись домой в сопровождении все того же Каммамури и четырех матросов с яхты, она встретила индийца Бангавади, который ждал ее в дверях с видом человека, сгорающего от нетерпения.
— Опять ты? — спросила девушка.
— Да, госпожа, — отвечал тот.
— У тебя новости?..
— Я говорил с Хассином.
— Когда?
— Несколько минут назад.
— И что ты ему сказал?..
— Что есть люди, которые интересуются его судьбой и пытаются устроить его побег.
— И что он тебе ответил?..
— Что он готов на все.
— Ты славный малый, Бангавади.
— И будешь еще лучше, если вернешься к нему, — добавил Каммамури.
— Я в вашем распоряжении.
— Тогда ступай и скажи ему, что сегодня вечером принцесса Раиб явится к нему в компании с губернатором. Пусть он будет один, по крайней мере в своих комнатах. И добавь, что я собственноручно должен приготовить губернатору чай.
Он достал из-за пояса маленький алмаз и, протягивая Бангавади, добавил:
— Это для тебя. Позаботься о выпивке для часовых, которые охраняют дом Хассина. За все плачу я!..
Глава 17
ПОБЕГ ПРИНЦА ХАССИНА
Сэр Хантон, который ни минуты не сомневался, что принимал настоящую индийскую княжну, не подозревая об интриге, так ловко сплетенной хитрым маратхом, принимал гостей с самой изысканной любезностью, не щадя затрат.
Обед, предложенный приглашенной княжне, был поистине королевский. Все лучшее, что нашлось в кладовой, а также в курятниках и рыбных садках местных жителей, было подано поваром на стол. Не было недостатка и в винах. Нашлось даже настоящее испанское вино, которое губернатор получил в подарок от своего приятеля с Филиппин и которое хранил в подвале для особо торжественных случаев.
Ада хвалила кушанья и соревновалась с губернатором в любезности. Весьма искусно она старалась напоить своего гостеприимного хозяина, приступая к нему с бесконечными тостами: за Индию, за процветание Саравака, его любезного Седанга, за раджу и старую добрую Англию.
Начинало уже темнеть в окне, когда подали наконец пудинг.
— Принц Хассин, наверное, беспокоится, не видя нас, — сказала Ада, бросив взгляд в окно. — Темнота быстро спускается, господин губернатор.
— Он уже предупрежден, что мы придем пить у него в доме чай, ваша милость, — отвечал сэр Хантон.
— Не будем заставлять его слишком долго ждать.
— Я готов, если желаете.
— Прогулка на свежем воздухе будет нам очень кстати.
Ада встала, набросив на голову богатую шелковую мантилью, чтобы защититься от ночной сырости, и направилась к двери.
Каммамури, который сидел за столом в качестве секретаря любезной принцессы, уже вышел. Два матроса с яхты ожидали его на берегу реки.
— Все готово? — быстро спросил он.
— Да, — ответили они.
— Сколько лошадей вы купили?
— Восемь.
— Где они ждут нас?
— На краю леса.
— Хорошо, идите к товарищам.
В этот момент Ада выходила под руку с губернатором. Каммамури подошел к ней и быстрым жестом дал понять, что все готово.
Ночь была чудесная. Легчайшее розовое облачко, которое быстро становилось серым, указывало на западе место, где скрылось солнце. Над головой одна за другой зажигались звезды, отражаясь в спокойных водах реки. Китайские джонки, единственные суда, которые заходят в Седанг, зажигали на мачтах свои неизменные бумажные фонарики, уютно светившееся вдоль берега.
Тысячи цветов доносили свои благоухания из ближайшего леса; камфарные деревья, мускатный орех и цветущий жасмин напоили вечерний воздух своими пряными ароматами.
Ада шла молча, но старалась ускорить шаги. Губернатор, который выпил немного лишнего, следовал за ней, развлекая ее разговором, но прилагая немало усилий, чтобы держаться прямо.
К счастью, путь этот был краток. Через несколько минут они уже находились перед резиденцией наследника султана, очень скромной, поскольку это был всего лишь двухэтажный домик с верандой, который охраняли четыре вооруженных индийца — неусыпная стража, сменявшаяся ночью и днем.
Губернатор велел доложить о себе и ввел княжну в маленькую гостиную, обставленную потертыми диванами и стульями и украшенную коврами, по большей части изношенными. На столе в полнейшем беспорядке были навалены китайские безделушки, фарфоровые чашечки, ажурные шарики из слоновой кости и тому подобные пустячки.
Племянник Муда-Хассина ожидал их, сидя в старом, наполовину изодранном кресле, увенчанном маленьким золоченым гавиалом 6, эмблемой султанов Саравака.
Ему было в то время не больше тридцати лет, и это был высокого роста мужчина, с величественной осанкой, с красивой головой, покрытой длинными черными волосами, и с черной, как сажа, но редкой бородой.
На голове он носил зеленый тюрбан султанов Борнео, и был одет в длинную одежду из белого шелка, стянутого широким красным шелковым поясом, из складок которого выступали рукоятки двух криссов — отличительный знак человека высокого ранга, а на боку свисал еще и «голок» — малайская сабля из особой закаленной стали.
