В конце концов, на празднике дня рождения коменданта крепости Вокулера он получил предложение обвенчать Брунисенту с легендарным рыцарем Жиро де Вавиром. Рыцарь этот имел прозвище Божье Наказание за свои воинские подвиги и склонность впадать в ярость, в которой он не щадил ни своих, ни чужих. Жиро де Вавир только недавно прибыл из ставки Девы, чтобы собрать на свои средства отряд, и вскоре должен был вернуться на фронт. Граф Гийом ля Жюмельер дал себе время обдумать предложение до вечерней службы и, посоветовавшись со знакомыми, знавшими претендента лучше, нежели он сам, с радостью дал согласие.
Новую свадьбу назначили на третью декаду июня. Услышав имя жениха, Брунисента, не стесняясь прислуги, запрыгала на месте, хлопая в ладошки. Божье Наказание был героем множества прекрасных песен и сказок, которые она слышала еще в детстве. Долгие годы девочка мечтала о женихе, похожем на прекрасного рыцаря из сказок, доблестного и отважного Жиро де Вавира, и вот же повезло! В самое ближайшее время Божье Наказание, на зависть окрестным девицам и вдовам, был готов вступить в брак с Брунисентой ля Жюмельер.
Очарованная и точно сошедшая с ума от радости девочка уже представляла, как они вместе с мужем будут выезжать на праздники и турниры в окрестные города, какая у нее будет свита и на каких конях. Как рыцарь Жиро де Вавир станет победителем всех турниров, принародно назвав ее – свою жену – королевой Любви и красоты.
Она уже слышала радостные крики зрителей и приветственные речи, например: «А вот и он – победитель многих турниров, самый сильный, самый смелый рыцарь, легендарный сьер Божье Наказание на своем вороном коне!» Или: «Вы слышали, говорят, Божье Наказание женился? Интересно, кому же из самых достойных дам королевства досталось Божье Наказание? Не иначе как какой-нибудь прекрасной принцессе. Нет, смотрите, это Брунисента ля Жюмельер! Нет, бери выше, Брунисента де Вавир! Брунисента Божье Наказание! Да здравствует прекрасная Брунисента и ее славный супруг! Долгих лет жизни и множества сыновей!»
Как немного нужно девушке для счастья! С этого дня вновь просватанная Брунисента пуще прежнего начала заботиться о приданом, и замок снова огласился ее заливистым смехом и веселыми песнями.
Радость исчезла, когда в замок пожаловал сьер Божье Наказание. Конечно, великий воин Жиро де Вавир был одним из самых лучших и знаменитых воинов Франции. Ровесники Брунисенты росли на историях его подвигов, и сама она нередко, заслушавшись песен трубадуров о славных скитаниях великого де Вавира, мечтала хотя бы увидеть чудесного рыцаря, не то что сделаться дамой его сердца. Но, увы, когда Брунисента узрела, наконец, предмет своих детских мечтаний, она была вынуждена с ужасом признать, насколько подходило прославленному рыцарю его прозвище! Сьер Жиро был невысок, но очень широкоплеч, говорили, что он спокойно поднимал на плечи лошадь и шел с ней как ни в чем не бывало. Его рыжая жесткая борода торчала, точно взъерошенная сухая мочалка, а лицо было обезображено красными, похожими на червяков, шрамами. Кроме всего прочего, это был грубый, привыкший командовать солдафон, для которого не было разницы между мирным временем и войной, всех и вся он судил по законам военного времени. И мог убить пролившего суп трактирного слугу или повесить собственного оруженосца, промедлившего с выполнением его приказов.
К слову, нередко воины его отряда заканчивали жизнь на острие его же мизерикордии или были вынуждены бежать от безумного военачальника куда глаза глядят, вступая затем в отряды вольных стрелков или вешаясь от невозможной жизни.
Дождавшись, когда гость напьется и, усладив свою плоть тремя служанками, уснет в своей комнате, Брунисента бросилась на колени перед отцом, умоляя его не отдавать ее Божьему Наказанию. Но тот был и сам рад разорвать договор, вдоволь наглядевшись на буйное поведение будущего зятя. Только мало сказать: мол, разрываю договор, а как это сделать, не навлекая на себя беду и гнев Божьего Наказания?
Скажи ему такое старый Гийом ля Жюмельер, проклятый жених тут же вырежет всех мужчин, изнасилует всех женщин. И в довершение бесчинств, к гадалке не ходи, спалит замок.
Свадьба должна была состояться через месяц в домашней церкви, куда был вызван священник из Нанси, но неожиданно само провидение вмешалось в это дело.
В субботу 4 июня сразу же после мессы на дороге в сторону замка Лявро появилось облачко золотистой пыли. Наблюдавший за этим явлением из окна замка граф долго щурил глаза, стараясь понять, что происходит. Как вдруг золотое облачко сделалось более прозрачным, и обитатели замка ясно увидели приближавшихся всадников. Утреннее солнышко играло на их панцирях и шлемах, – казалось, что из золотистого облака пыли проглядывают крохотные звездочки.
Вскоре у ворот прозвучал хриплый звук рога, и графу донесли, что рыцарь, называющий себя Жаком ле Ферроном, сыном славного рыцаря Гийома ле Феррона и женихом несравненной мадемуазель Брунисенты, просит дозволения войти в замок.
В полном замешательстве граф сошел вниз и велел пропустить рыцаря, на щите которого был начерчен герб в виде сокола, несущего в своих лапах меч, и его оруженосца, ведущего под уздцы двух великолепных коней черной масти.
Несмотря на то что граф ни разу до этого не видел сына своего друга, не было никакого сомнения в том, что юный рыцарь действительно ле Феррон. Невысокого роста, с прямыми каштановыми волосами, подстриженными под горшок, как носили военные, юноша больше походил на свою мать, несравненную госпожу Марию. Ее же граф знал с малолетства.
Его лицо было темным от загара. Зеленые яркие глаза светились юношеским задором.
– Я несказанно счастлив, что могу приветствовать благородного графа ля Жюмельера в его родовом замке! – звонко произнес рыцарь. – Давно мечтал засвидетельствовать вам свое почтение, и… прошу прощения за то, что не сумел явиться к сроку, – он покраснел, опустив глаза с пушистыми, точно у девицы, ресницами. – Но причиной тому стало ранение, полученное мною под Орлеаном, которое я был вынужден лечить, скрываясь от мести врагов Франции в монастыре Святого Бенедикта. – Юноша вежливо поклонился графу, плохо скрывая смущение. – Жанну схватили, сьер Гийом. Я услышал об этом уже на подступах к вашему замку и, к сожалению, не знаю подробностей. Говорят, она попала в плен к бургундцам в битве при Компень…
Молодой рыцарь покачнулся и, наверное, упал бы, не поддержи его верный оруженосец.
– Простите мне мою слабость, должно быть, я еще не достаточно оправился после ранения, – он снова покраснел. – Простите меня… за то что… я не был с Жанной и не предотвратил позорный плен… Боюсь, что теперь мы должны лишь уповать на волю провидения и на то, что дофин сделает все возможное, чтобы вызволить Деву.
