Когда Бруно ушел, Митнахт как ни в чем не бывало вернулся к столику офицеров.
– Не думай, что я испугался этого наглеца, – сказал он, обращаясь к Брандту. – Не хотелось заводить ссору в обществе твоих товарищей.
Брандт поспешил уверить, что и не думал считать его трусом, и сообщил о предстоящей дуэли с Вильденфельсом.
Это известие, казалось, очень обеспокоило Митнахта.
– К чему такая горячность, – сказал он. – Я сам должен был вызвать его, но ты меня опередил.
– Если мне не удастся рассчитаться с ним, тогда ты пошлешь ему вызов. Надо хорошенько проучить наглеца.
– Прошу вас, лейтенант Брандт, не отзываться так о Вильденфельсе в моем присутствии, – заметил Ильменау. – Он мне друг, и я не потерплю, чтобы его оскорбляли.
Брандт и Митнахт поднялись со своих мест.
– Я думаю, нам пора расходиться, – сказал Брандт и обратился к своему другу барону Альгейму: – Прошу вас, барон, условиться обо всем с фон Ильменау. Прощайте, господа.
Выйдя из таверны, они, пока было по пути, шли вместе, а потом распрощались. Митнахт пообещал молодому офицеру заменить его, если тому не удастся убить асессора.
– До сих пор мне на дуэлях везло, – сказал Митнахт, – потому-то и досадно, что ты подвергаешь себя опасности из-за меня. Впрочем, теперь уже ничего не переменишь.
– Все равно, – возразил Брандт, – мне рано или поздно пришлось бы с ним драться. Я давно его знаю и питаю к нему необъяснимую неприязнь. Сегодня просто представился удобный случай. Ну, и кроме того, я и сам неплохо стреляю.
– Ты выберешь пистолеты?
– Конечно. В загородном лесу можно найти удобное место для нашей встречи. Ну, прощай. Спокойной ночи. Надеюсь, ты скоро обо мне услышишь.
С этими словами они расстались. Храбрый офицер и не подозревал, чью руку он пожимает и чьим защитником собирается стать.
Когда Брандт отошел довольно далеко, фон Митнахт вернулся к таверне и, укрывшись в тени стоящего напротив дома, стал наблюдать за входом в таверну.
Спустя несколько минут вернулись двое из собеседников доктора, которые уходили, опасаясь скандала.
Наконец через четверть часа показался и сам доктор. Он побывал у больной и теперь возвращался к друзьям.
На это и рассчитывал фон Митнахт.
Когда доктор скрылся в дверях таверны, управляющий оставил свой наблюдательный пост и поспешил к тому месту, где его ждал экипаж, чтобы отвезти в Варбург.
XX. СУДЕБНОЕ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО
Новый поворот дела Губерта Бухгардта получил в городе широкую огласку. Пронесся слух, что, по словам спасенной девушки, называющей себя молодой графиней, преступление против нее совершил не лесничий. Многие, в том числе и фон Эйзенберг, считали это вымыслом, тем более что владелица Варбурга отказалась признать в найденной девушке свою падчерицу.
Самые разноречивые толки вызвало и заявление графини в суд. Она просила ускорить рассмотрение дела по обвинению Губерта в убийстве и попутно выяснить, что за личность некая молодая девица, выдающая себя за ее падчерицу, и кто за ней стоит, ибо, по мнению графини, девушка слишком молода и неопытна, чтобы самостоятельно решиться на столь подлый обман, и является всего лишь орудием в чьих-то руках.
Вскоре в суд поступил встречный иск и от самой девушки – о признании ее молодой графиней Варбург.
Вследствие этого двойного иска назначено было новое судебное разбирательство.
Для восстановления истины в суд было вызвано большое число свидетелей, знавших молодую графиню с детства.
В назначенный день и час открылось заседание суда.
– Итак, вы утверждаете, что являетесь графиней Варбург, дочерью покойных графа и графини Варбург? – обратился председатель к Лили.
– Да, утверждаю, – ответила Лили голосом, изобличавшим сильное внутреннее волнение.
– Лесничий Губерт Бухгардт обвиняется в том, что он ночью столкнул в пропасть молодую графиню Варбург. Вы же, напротив, утверждаете, что истинный преступник – другое лицо. Повторите суду ваше показание.
– Лесничий невиновен. Меня столкнул в пропасть управляющий замком Варбург. Его имя Курт фон Митнахт.
– Расскажите нам, как было дело.
– Во время грозы я шла по дороге в замок. Дорога в одном месте пролегает над самой пропастью. По пути я встретила лесничего Губерта. Он хотел проводить меня, но я не позволила ему этого. Было очень темно, но я помню каждый свой шаг, всю дорогу. Когда я подошла к известковым скалам, где дорога проходит над пропастью, кто-то схватил меня сзади и потащил к обрыву. Я прилагала усилия, чтобы освободиться. Как могла, боролась с напавшим на меня человеком, но мои усилия были слишком слабыми, я не смогла противостоять ему…
– Вы говорите, что было очень темно, – заметил председатель, – как же вы могли разглядеть лицо преступника?
– В тот миг, как он толкнул меня в пропасть, вспышка молнии осветила его лицо, и я узнала своего губителя. Это был фон Митнахт. Дальше я ничего не помню…
Этот короткий безыскусный рассказ произвел впечатление на слушателей.
– Дело происходило в воскресенье, двадцать третьего июля, – сказал председатель. – Только седьмого августа вы были найдены на скамейке у дома доктора Гагена. Можете ли вы объяснить, что произошло с вами в этот промежуток времени?
– Нет, этого я не могу сделать, – отвечала Лили.
– Можете ли вы объяснить суду, каким образом вы оказались в городе?
– Нет.
– Приведите обвиняемого, – приказал председатель.
Губерт еще не виделся с Лили, только слышал, что она жива. От их встречи ожидали многого.
Когда Губерт в своей арестантской одежде появился в зале суда, Лили со слезами на глазах пошла ему навстречу и протянула руку.
– Губерт, – сказала она дрожащим голосом, – ну вот мы и свиделись. Вы пострадали из-за меня.
– Графиня жива! – воскликнул Губерт. – Она спасена. О, тогда все хорошо! Я прошу вас, графиня, простить те слова, которые вырвались у меня той злополучной ночью.
– Я уже давно простила, Губерт, и больше не сержусь на вас.
– Вот и хорошо! – воскликнул он с сияющим от счастья лицом. – Я прощен, и это главное, а остальное – будь что будет.
Видно было, что слова эти вырвались из самой глубины его сердца.
Лили поспешила ободрить лесничего.
– Вы невинно пострадали из-за меня, Губерт, но теперь вас оправдают.
– Признаете ли вы, что стоящая перед вами особа не кто иная, как графиня Варбург? – спросил обвиняемого председатель.
– Конечно. Кто же это может быть, как не графиня? Слава Богу, я ее хорошо знаю.
– Вы уверены, что человек, который столкнул вас в пропасть и лицо которого вы разглядели при вспышке молнии, не был лесничим? – спросил председатель, обращаясь к Лили.
