— Где он? — хрипло спросил парфянин. — Убежал?
Шкипер кивнул.
— Проклятие. Растяпа... как же ты...
И внезапно Никомеда осенило. Вот это случай, другого такого уже не представится! Ему ведь никак не хотелось ехать в Иудею, да еще и шпионить там за Валерием Сабином. А теперь Феликс точно донесет тому о неприглядной роли шкипера во всей этой истории...
Нет, Бога дарят ему чудесный шанс раз и навсегда решить свои проблемы. Обе сразу. Двух зайцев одной стрелой... точнее — кинжалом.
— Что ты стоишь? — слабо произнес Абнир. — Помоги мне... Где Барсет? Позови мне...
Никомед вдруг истерически всхлипнул, отвел назад руку с кинжалом и с силой всадил лезвие в грудь парфянину. Тот вздрогнул, его глаза снова закрылись, а голова медленно завалилась набок. На плаще выступило быстро расползающееся пятно крови.
"Вот так, — подумал Никомед, чувствуя приступ тошноты, но героически с ним сражаясь. — Не будешь ты теперь меня шантажировать. А того шустрого пирата опять отправят на арену за убийство парфянского посла. А вы еще хотели обвести вокруг пальца меня, Никомеда из Халкедона? Дураки безмозглые, ослы... ".
Шкипер бегло огляделся по сторонам, размазал по лицу текущую из носа кровь, бросил на пол кинжал, сделал дикие глаза и стремительно выбежал из комнаты, отчаянно вопя:
— На помощь! Убили! Убили!
* * *
Феликс благополучно выбрался из «Трех циклопов» и углубился в темные улочки Эсквилина. Погони не было. Пока...
Сразу же с утра он решил отправиться к префекту города и сообщить о парфянском шпионе и его агенте — греке Никомеде.
Пират понимал, что ночью по городу ходить опасно — еще арестуют. А он хотел первым изложить свою версию — ведь, чего доброго, если он сейчас попадется, его могут запросто обвинить в нападении на посла. И подлый Никомед охотно подтвердит это, спасая свою шкуру. Да и хозяин кабака Гортензий Маррон вряд ли станет выгораживать Феликса. Он, скорее всего, вообще не признается, что знаком со столь подозрительным человеком, разбойником и преступником. Пусть даже помилованным.
Пират решил переночевать у Амиры — у той была своя комната в доме старой сводни Тертуллы, у которой девушка регулярно подрабатывала проституцией. Там было тихо и спокойно — окружные вигилы получали хорошую мзду от опытной хозяйки публичного дома и особенно ей не досаждали, чтобы не распугивать клиентов, среди которых преобладали вполне приличные люди — торговцы из Аргентарского квартала и мастеровые с виа Импудика.
Все знали, что девочки у Тертуллы чистые, здоровые и не обворовывают посетителей, поэтому заведение под названием «Лепесток розы» пользовалось устойчивой популярностью.
Но чтобы добраться туда, Феликсу пришлось сделать солидный крюк через Кливус Вибриус — он не хотел быть замеченным и выбирал самые темные переулки. Дорога заняла у него больше часа, но — слава Богам — ни вигилы, никто другой его не зацепили.
Пират осторожно приблизился к дому Тертуллы — большому шестиэтажному зданию с занавесками на окнах — и вновь воспользовался черным ходом, скупо освещенным единственным факелом.
Привратник и вышибала — бывший гладиатор Марсий — который сидел у двери на низеньком табурете, сонно подмигнул пирату, узнав его.
— К Амире идешь, Феликс? — проницательно прохрипел он. — Давай, давай. Она у себя и, кажется, свободна.
Феликс кивнул ему в знак приветствия и быстро взбежал по узкой и крутой лестнице.
Амира жила на втором этаже. Пират бесшумно приблизился к ее двери и коротко постучал. Через несколько секунд послышались легкие шаги и дверь открылась.
Девушка была в одной набедренной повязке, ее красивая упругая грудь возбужденно вздымалась. Видно было, что Амира еще не спала.
— Я так и знала, что это ты, — с радостью сказала она. — Заходи, я ждала тебя.
В освещенной маленьким изящным бронзовым светильником комнате стояла застеленная кровать, стул, столик и резной шкаф для одежды. На столе Феликс увидел кувшин с вином и блюдо с орехами и фруктами.
Он тепло улыбнулся — действительно, верная подруга ждала его и приготовилась к встрече. Ну что ж, сейчас он оправдается перед ней за то, что так неожиданно покинул бедную девчонку.
Феликс обнял ее за шею и прижал к себе, чувствуя каждой клеткой горячее тело Амиры. Девушка блаженно закрыла глаза.
В этот момент в коридоре послышались быстрые шаги, а потом — резкий стук в дверь. Амира в испуге отпрянула от пирата и недовольно скривила губы. Опять им мешают!
— Кто там? — нетерпеливо спросила она. — Обязательно нужно шляться по ночам?
— Это я, Солон, — раздался встревоженный голос. — Феликс у тебя? Мне надо предупредить его...
Пират быстро открыл дверь. На пороге действительно стоял Солон — его товарищ по банде с Аврелиевой дороги.
— Что случилось?
Грузный Солон с трудом дышал, запыхавшись после быстрого подъема на второй этаж.
— Плохо дело, — прохрипел он. — Как же ты так вляпался? Вигилы уже вовсю ищут тебя...
— Во что вляпался? — напряженно спросил Феликс. — Говори толком. Мне бояться нечего...
— Ну, мне-то можешь не заливать, — ухмыльнулся Солон, уже немного отдышавшись. — Сейчас ко мне прибежал Бурр и сказал, что вигилы прочесывают весь район — ищут тебя. Они уже были у Кротона и у Септимия, при случае скрутили Эния...
— Да причем тут я? — нетерпеливо бросил Феликс. — Я же еще ничего не сделал!
— Да-да, — покачал головой Солон. — Убийство парфянского посла — это, по-твоему, ничего?
— Убийство? — переспросил изумленный Феликс. — Да он ведь был жив, когда я уходил...
— Ну, не знаю, — протянул Солон. — Да только там есть какой-то свидетель, который видел, как ты всадил нож в посла. И тот ублюдок, Гортензий Маррон, дал показания против тебя — это Бурру сообщил один знакомый вигил. Так что думай сам. Если тебе нужна помощь...
Пират схватился руками за голову; Ему все стало ясно. Конечно, это Никомед убил посла, чтобы избежать хлопотной поездки в Иудею, но дело-то в том, что все улики против него, Феликса.
Грек, естественно, поклянется, что видел все своими глазами, да и Гортензий наверняка припомнит, как сицилиец упоминал о счетах, которые должен свести. Уж покрывать он его не станет — не захочет портить отношения с властями.
Нечасто в жизни Феликс чувствовал растерянность, но сейчас был как раз такой момент. О Боги, надо же так попасть — из огня да в полымя. А ведь как все хорошо складывалось...
А если пойти сейчас к префекту города и рассказать правду? Нет, кто ему теперь поверит? Скажут: пират, разбойник, уже побывал на арене и вот опять взялся за старое. Такого только могила исправит.
