— Нет, Ласло, возьмите себя в руки, эти пауки не ядовитые. Давайте, пойдемте уже. Такой мужчина, как вы! Выпейте еще немного! Вам станет лучше.
Но Ласло хрипел все сильнее. Он нашел ее руку и прошептал:
— Никому не верьте. Никому. Все лгут. Не забывайте радость. Любите.
Он больше ничего не сказал. Он больше не дышал. Она в панике пыталась нащупать пульс на его запястье, на сонной артерии, склонилась к его сердцу. Ничего.
— Нет!
Паула посмотрела на Ласло. Это было невозможно, он был слишком красивым, слишком молодым, слишком живым, чтобы так просто умереть. Она погладила его по щеке. Вчера он подтолкнул ее к тому, чтобы она дала ребенку имя. Сегодня утром он кормил ее медом, и вот только что они вместе лежали в грязи и смеялись. Этого просто не может быть. Только не Ласло, не этот здоровый, красивый, дружелюбный молодой человек. Почему такие люди, как барон Вагенбах, живут вечно, а такой человек, как Ласло, просто взял и умер? Так быстро. Это несправедливо.
Она как оглушенная сидела возле Ласло и смотрела на золотистые клочья, оставшиеся от паутины.
Также имеет название абельмош, мускус, мускус амбровый. Представляет собой семена растущего в Центральной Африке, Аравии и Индии мускуса Hibiscus Abelmoschus L. Зерна имеют красновато-серый цвет, почкообразную форму и слабый мускусный запах.
Паула все еще смотрела на мертвого Ласло, который выглядел так, будто просто спал. Могла ли она что-нибудь сделать, должна ли была что-нибудь сделать, чтобы спасти его? Если укусы пауков не ядовиты, что же погубило его так быстро? Возможно, все-таки на Мадагаскаре водятся ядовитые пауки, которых ни один исследователь еще не обнаружил.
Тогда ей нужно немедленно обезопасить Йо и себя, но прежде следовало достать фрукты с дерева, иначе Ласло действительно умер зря. Она осмотрелась, нет ли вокруг пауков, но нигде их не увидела. Вокруг Ласло кружили комары, будто они уже знали, что он мертв. Что ей с ним делать? Она не могла его нести, но не могла и просто бросить. А что делать с его вещами? Она осталась одна, невозможно все взять с собой. А как отреагируют остальные, если она вернется без Ласло? Паула содрогнулась при одной мысли о том, что ей придется сказать Вильневу, что Ласло умер, лицо Нориа при этом она даже представлять себе не хотела. Мортен удивится, но не рассердится, он просто скажет что-то вроде «пути Господни неисповедимы».
В этот момент проснулся Йо и начал плакать жалобнее, чем прежде. «Будто он тоже понимает, что произошло», — подумала Паула. Она прижала его к себе и попыталась успокоить, но ей это не удалось.
— Ты голоден, тебе нужно молоко, но у меня его нет.
Паула посмотрела вверх на коричнево-зеленые фрукты. Она должна их как-то снять, открыть и покормить ими Йо.
Йо кричал все громче, что с каждой секундой раздражало Паулу все сильнее. Она положила малыша на живот Ласло, взяла ветку, сцепив зубы, толкнула ее вверх. Не хватало совсем чуть-чуть.
«Ничего больше нет, — подумала она, — что делать? Возле меня лежит труп и орущий младенец. Мы голодны, и эти фрукты, которые стали причиной смерти Ласло, очень близко, но я не могу сорвать их».
Паулу накрыла волна мощнейшего гнева. Она сделала еще одну попытку: подпрыгнула с палкой в руках, в результате чего та выпала у нее из рук, а она подвернула лодыжку. Йо был уже темно-красный от крика, из глаз у него текли слезы.
Пауле тоже хотелось заплакать, лечь и умереть рядом с Ласло, но она спасла Йо из муравейника не для того, чтобы обречь его на голодную смерть, потому что это было бы, по словам Ласло, очень странно с ее стороны.
Паула искала что-то, куда она могла бы залезть: ствол дерева, большой камень, хоть что-нибудь. Но она не видела ничего подходящего. Крик Йо учащал пульс Паулы. Она должна что-то сделать, чтобы хотя бы на какое-то время успокоить его, она должна думать.
Паула раскрыла узел, в который Ласло упаковал ее вещи, нашла флягу, потрясла ее. Слава богу, там оставалось немного воды. Она напоила Йо водой, что успокоило его ровно на столько, сколько он пил воду. Как только фляга опустела, он опять начал кричать.
В ее голове злой голос предлагал ей просто умчаться прочь, оставить ребенка и Ласло и броситься бежать. Возможно, этот ребенок должен был умереть, может быть, знахари в деревне были намного мудрее, чем она, и знали, почему этот ребенок проклят и приносит всем смерть.
Этот ребенок, ты что, с ума сошла? Это Йо. Прекрати! Ты за него отвечаешь.
Она села рядом с Ласло, покачала мальчика, глядя вверх и лихорадочно соображая, что ей делать дальше. Наконец ей в голову пришла мысль, которую она сразу же отбросила. Но затем ей стало ясно, что у нее нет другой возможности. Она протянет еще пару дней без еды, но маленький Йо точно умрет.
«Любите!» — сказал ей Ласло, он в этом разбирался, он это одобрял.
Паула нашла несколько больших пальмовых листьев и сделала из них и москитной сетки своего рода гамак, повесила его между двумя деревьями и положила туда Йо. Затем она извинилась перед Ласло, перетащила его к стволу и прислонила к нему. Она посмотрела, нет ли поблизости пауков, но ни одного не обнаружила. Пот бежал ручьями по ее лицу, пока она ставила его на колени, чтобы он в согнутом положении прислонился к дереву.
— Прости меня, Ласло, пожалуйста, я делаю это для Йо.
Затем она взяла палку и, опираясь на нее, залезла на мертвого Ласло. У нее болела подвернутая лодыжка и горели мышцы рук. Она в отчаянии подняла палку вверх, к фруктам, и на этот раз у нее получилось! Несколько фруктов упало на землю, и только сейчас Паула поняла, какие они большие. Как хорошо, что она оставила Йо в безопасности!
Два плода треснули при падении, три остались целыми.
Она рухнула на еще теплое тело Ласло. Несмотря на странное положение, которое она ему придала, казалось, что он просто отдыхает.
— Спасибо, Ласло, спасибо, без тебя я никогда не справилась бы.
Неприятный запах сладковатого разложения привлек ее внимание к фруктам. Почему они пахли так, будто были испорчены?
Она слезла с Ласло и внимательнее рассмотрела треснувшие фрукты. Под скорлупой была желто-белая мякоть, разделенная перепонками на овальные дольки, расположенные плотно друг к другу. Светлые, размером с фасоль ядра светились внутри. Какую часть можно есть? Все, или что-то было ядовитым?
Паула хотела достать мякоть, но у нее ничего не получилось: та была крепко окутана перепонками, кроме того, оказалась очень липкой. Она попыталась вытереть руки о листья, но пальцы приклеивались друг к другу. Она схватила нож, отделила мякоть от скорлупы и положила ее себе в рот без косточек. Твердая мякоть была вкусной, сочной и сладкой, чем-то напомнила Пауле бананы. Она облегченно вздохнула, взяла еще немного и съела с удовольствием. Не может быть, чтобы эта мякоть была ядовитой. Она вспомнила, как они с Вильневом спорили о сладости. Хотелось, чтобы он оказался рядом и скорбел вместе с ней о Ласло. Ее взгляд упал на тело, на котором уже начали собираться муравьи. Так быстро.
