"Но мы на самом деле гоним теперь федералов," - запротестовал Венейбл.
Я тоже в востоге от того, что они теперь отступают, майор," - сказал Ли. - "Но как только мы загоним их в эти укрепления у Потомака в Вашингтоне, то мы потеряем самое драгоценное - время, и они смогут использовать его гораздо эффективнее, чем мы. Они уже это делали после многих поражений. Я хочу преподнести им такой урок, чтобы он оказался достаточно жестким и ощутимым даже для самых непримеримых и упрямых их лидеров ".
"И что вы собираетесь предпринять, сэр?" - спросил Чарльз Маршалл.
Вторжение прямо по линии Оранж - Александрия уже не казалось столь привлекательным Ли, как это было раньше. Он начал наносить на карту свой план, который сложился в результате напряженной работы его ума. "От генерала кавалерии Стюарта потребуется более эффективно маскировать свои силы от врага, чем это было в прошлогодней кампании, но я верю в него, и знаю, что он крепко усвоил этот урок. Кроме того считаю, что автоматы его солдат, как никогда лучше, помогут частям генерала Лонгстрита в сдерживании противника. Майор Маршалл, за это отвечаете вы".
Маршалл сделал пометку на плане. Главнокомандующий армии Северной Вирджинии продолжал раздавать уточняющие команды.
Лошадь Андриса Руди поравнялась с лошадью Ли, когда он ехал рядом с авангардом длинной серой колонны. Ривингтонец вежливо держался в нескольких футах от группы генералов и офицеров, сопровождающих Ли, ожидая приглашения.
"Доброе утро, мистер Руди," - сказал Ли. Он внимательно наблюдал за тем, как Руди справляется со своим гнедым мерином. "Ваш верховая езда, сэр, значительно улучшилось с тех пор, как я впервые имел удовольствие познакомиться с вами."
"У меня было много практики с тех пор, генерал Ли," - ответил Руди. "До моего появления здесь у меня не было возможности подобной тренировки, я предпочитал ездить в ммм… колесных экипажах".
Офицеры с Ли с трудом скрывали свое презрения - некоторые хорошо, некоторые не очень. Человек, который постоянно ездил в коляске, вряд ли человек вообще - и какая вообще может найтись причина, чтобы воздерживаться от верховой езды?
Ли- то знал ответ на этот вопрос, впрочем чисто риторический: в отдаленном 2014 году люди, конечно, использовали более совершенные средства транспорта, чем лошадь или повозка. Ли подумал, интересно, проложили ли железные дороги по центру каждой улицы в каждом городе в том почти невообразимом времени, из которого явился человек из Ривингтона?
Он надеялся, что однажды сможет спросить Руди о таких вещах. Эти бесценные знания в его голове! Нет, сейчас на это нет времени, да и его предположения насчет будущего развития войны уже не имели особого значения. Все, что необходимо было сделать для немедленного перелома войны, было сделано. Впрочем, кое-что не мешало уточнить.
"Мистер Руди, у вас ко мне есть вопросы?"
"Я хотел бы поговорить с вами наедине, если, конечно, можно, генерал Ли," - сказал Руди.
"Подождите, пока я не закончу разговор с этими господами, сэр, а потом я в вашем распоряжении," - сказал Ли.
Штабные офицеры выразили свое молчаливое согласие, в отличии от остальных, поднявших в недоумении брови. Руди совершенно не скрывал свою пятнистую одежду, характерную для ривингтонцев. Но Ли не дал им ни малейшего шанса углубиться в эту тему:
"Итак, господа, давайте обсудим наши диспозиции у Мидлбурга."
Через некоторое время большинство командиров дивизий и бригад, получив указания, уже уехали, чтобы заняться их исполнением. Он посмотрел на своих помощников. Они отъехали в сторону на пятнадцать или двадцать ярдов. Ли кивнул Андрису Руди. Его конь подошел и встал бок о бок со Странником.
"Итак, что я могу сделать для вас, сэр?" - спросил Ли.
Ответ Руди поразил его: "Вы можете отменить свой приказ о лечения захваченных кафров-негров наравне с белыми военнопленными. Мало того, генерал Ли, это нужно сделать немедленно."
"Нет. И позвольте мне напомнить вам, что у вас нет права командовать мной, сэр," - холодно сказал Ли. "Кроме того, что этого требует гуманизм, есть и практическая ценность для нас: делов том, что федералы обещали истязать захваченных в плен конфедератов в той же степени, в которой мы злонамеренно будем причинять вред их солдатам."
"Если вы один раз вступили на дорогу, ведущую к равноправию негров, генерал Ли, то вам и в дальнейшем не удастся свернуть с нее." Голос Руди звучал менее настойчиво, чем за мгновение до того, но он был очень серьезным. "Это не поможет в победе над США, генерал. Если вы не примете нашу просьбу во внимание, то мы не сможем помогать вам и дальше с боеприпасами."
Ли повернул голову и пристально посмотрел на ривингтонца. Улыбка Руди была весьма неприветливой.
Ли медленно кивнул. Мысленно он был готов, к тому, что сейчас происходило. Он сказал: "Если президент Дэвис прикажет мне сделать такое, сэр, то я тут же подам в отставку, а пока я просто повторю вам то, что сказал минуту назад:… Нет." Он пришпорил Странника, оставив Руди позади.
Руди, однако, не отстал от него; он был лучшим наездником, чем казался. Он сказал: "Подумайте, о своем решении, генерал. Помните, что произойдет с Конфедерацией без нашего оружия."
"Я помню, что вы сказали," - ответил Ли, пожимая плечами. - "Но у меня нет возможности проверить ваши слова, я просто не доживу до этого. И я также прошу вас самого помнить о том, что если наше дело будет проиграно, то не оправдаются и ваши надежды. Действуйте, как подсказывает вам ваша совесть, мистер Руди, ну а я буду действовать по своей. "
Теперь настала очередь Руди, чтобы удивленно посмотреть на Ли. "Вы в состоянии пожертвовать своей драгоценной Вирджинией ради кафров, которые будут делать все возможное, чтобы убивать ваших людей?"
"Как- то генерал Форрест говорил, что война означает борьбу, а борьба означает убийство. Но есть принципиальная разница между погибшими на поле боя, где враги сталкиваются друг с другом, человек против человека, а армия против армии, и убийством беззащитных пленных после боевых действий. Это различие, если хотите -это различие между человеком и животным, сэр, и если вы этого не понимаете, мне только остается молиться перед Богом о спасении вашей души".
"Убеждения в моем сердце таковы, генерал Ли, что Бог установил, что белые люди должны господствовать над неграми," - сказал Руди, и Ли, привыкший разгадывать характеры людей, не разглядел ничего, кроме убежденной искренности в его голосе.
Ривингтонец продолжил "Что касается генерала Форреста, то его люди не заботились о какой-то высокой нравственности, когда они захватили форт Пиллоу в прошлом месяце. Они там взяли в плен кафров и просто выпотрошили их."
