Балконами, колоннами, нишами с вазами, равно как и иными архитектурными излишествами, дома отягощены не были. Здешние зодчие, видимо, полагали, что красота заключается в простоте и удобстве.
Для осмотра – ну как не заглянуть хотя бы в один из домишек, в самом-то деле! – Артем выбрал дом с крыльцом. По его мнению, там должны были проживать люди зажиточные, раз они решили выпендриться с крылечком.
Переступая порог, он ощутил нечто вроде трепета. Может быть, все это отстроено одновременно с египетскими пирамидами, а то и раньше них? Может, древний народ, проживавший тут, происходил от атлантов, а Атлантида вовсе не затонула, ее засыпало землей, что, впрочем, не меняло итоговый результат?.. Но Артем отдавал себе отчет еще и в том, что у этого трепета была еще и иная подоплека, с потусторонним душком. После ночного свидания с призрачной конницей он теперь не мог ничего исключать. Артем был готов забиться на что угодно за то, что между призрачной конницей и этим городом существовала не просто какая-то связь, а связь наипрямейшая.
Однако никакое привидение из стены не выступило, стенаний и завываний никто не слышал, демон, разбуженный бесцеремонными людишками, не спикировал на них, расправив перепончатые крылья. Тишину заброшенного дома не нарушало ничего, не считая легкого похрустывания камушков под ногами незваных гостей. Ничем особенным в доме не пахло, какой-нибудь изысканно-декадентский аромат тления здесь не витал. Разве что воздух был чуть более затхлый, чем снаружи, но причина этого крылась всего лишь в недостаточной его циркуляции.
Внутри жилища сразу обращало на себя внимание множество прямоугольных, широких в обхвате колонн. Артему нетрудно было понять, что колонны не являлись украшением жилища, а служили строго утилитарной цели. Они поддерживали широкие каменные плиты, уложенные на них сверху и по совместительству являющиеся полом второго этажа. Дополнительной опорой этим плитам служили внутренние стены, разбивающие пространство дома на отдельные помещения. Трудно сказать, так ли тут строили все дома или этот оказался скорее исключением, чем правилом, по причине того, что жили в нем местные буржуи. Выяснять это, проводя археологические исследования, бегать по разным домам и сравнивать их Артем не собирался. Диссертацию ему не надо было писать.
Камень явно был здесь основным строительным материалом. Да оно и неудивительно. Горы, пусть и не такие, как сейчас, здесь были и раньше, ну так и нечего огород городить. Ходи в эти горы, ломай камень, обрабатывай его и складывай, как из кубиков, чего душе угодно. Артему пришло в голову, что тут наверняка и рабы имелись, а каменоломня – самое подходящее место для приложения дешевой рабской силы.
Весь первый этаж был основательно завален каменными обломками разной величины. Происхождение некоторых из них определялось на первый же взгляд. Обвалилась часть колонны и одна из каменных потолочных плит. Артем сразу же предупредил своих, чтобы шуровали тут поделикатнее, не сотрясали дом ударами кулаков о стены и иных штучек в таком духе не выкидывали. Не хватало только, чтобы все это многотонное хозяйство обрушилось им на головы. Зачем пополнять призрачную конницу еще на три боевые единицы? Там и так хватало народу.
А это что? Артем носком ноги откинул в сторону несколько камушков, нагнулся, высвободил из-под обломков глиняный черепок, поднял и стряхнул с него песок. Черепок как черепок, наверное, от кувшина или иной домашней посудины. На его стенках не было никаких остатков росписи или налета золотой пыли. И не пах он ничем. Археолог двухтысячных годов пришел бы в дикий восторг от этой фигни, Артем же ее выкинул.
Хидейоши тоже что-то подобрал с пола и показал всем остальным. Его находка была малость поинтересней Артемовой – широкий клин с цилиндрическим выступом. Вещица была покрыта темно-зеленой патиной, но в принципе еще вполне себе годилась в дело. Этой фигней, например, можно было скоблить шкуры или драить котлы.
«Стало быть, бронзу обитатели сих мест знали – подумал Артем, вертя в руках клин, переданный ему самураем. – А может, и не только бронзу. Город сам по себе, знаете ли, говорит о многом, о какой-никакой цивилизации говорит. Эх, знать бы в свое время мне, воздушному гимнасту, что судьба занесет на задворки истории, так подготовился бы, конечно, книжки бы соответствующие проштудировал, по музеям походил бы. Глядишь, сейчас уже и угадал бы, к какой такой исторической эпохе это все принадлежит».
– Сунь себе в узел, – сказал он и вернул находку Хидейоши. – Отдашь отцу, он найдет применение в хозяйстве.
Ах да. Следует обязательно упомянуть, что залежи сокровищ, вывалившиеся из сгнивших сундуков, по углам не пылились, брильянты сквозь обломки зазывно не поблескивали. Охотникам за кладами тут в момент стало бы скучно, зато Артем заметил каменную лестницу, ведущую на второй этаж.
– Я схожу наверх, а вы оставайтесь здесь. – Как-то само собой так получалось, что он говорил негромко, практически шепотом.
Лестница состояла из каменных блоков, сложенных друг на друга. Штука крайне долговечная, по ней еще парочку тысячелетий можно будет подниматься спокойно, не боясь, что под ногами что-то хрустнет и обвалится.
Достигнув второго этажа, Артем сразу обнаружил, что лестница продолжалась дальше, вела на крышу. Этот этаж почти в точности копировал первый. В тех же местах торчали колонны, так же шли внутренние стены. Второй этаж уступал первому разве что высотой потолков. Бродить здесь Артем не стал. Он и так видел, что ничего тут нет, кроме мусора. Может быть, тут что и обнаружится, ежели добросовестно заглянуть за все стенки и разгрести кучи камней, найдется очередной черепок или даже два. На более значительные находки всерьез рассчитывать не стоило – что в этом доме, что в других.
«Рассуждая здраво и логично, раз часть города уцелела, значит, и часть жителей должна была уцелеть. Хотя бы обитатели квартала, по которому мы сейчас разгуливаем. Сперва, понятное дело, люди бросились прочь из города, на открытые пространства, где ничего не может обрушиться на голову. Там они и переждали беду. Долго ли, коротко ли, но все улеглось. Выждав еще немного для верности, люди стали возвращаться в город, разбирать завалы, какие поддавались, и хоронить близких.
Вскоре перед уцелевшими горожанами встал вопрос: как быть дальше – оставаться или уходить? Неизвестно, кто у них тут принимал решения – совет старейшин, народное собрание или единоличный правитель. Но даже если единоличный, все равно он должен был опираться на мнение подданных. А подданные, думается, единодушно склонялись к тому, что надо отсюда линять, и чем быстрее, тем лучше. Они наверняка шушукались между собой о том, что вот, мол, прогневали мы богов, а теперь они и гонят нас отсель, тряся твердь и сыпля с небес каменные дожди. Не иначе гнев ниспослан за то, что слишком высоко мы, люди, забрались, почти под самые небеса, почти до первых ступеней божественных хижин. Боги, мол, велят нам спускаться вниз, уходить на равнины.
