на себя важную мину. — По личному делу. Кстати, капитан судна, что стоит на рейде, уже здесь? Очень хотелось бы встретиться.
Слуга из местных критически оглядел гостя, но ответил утвердительно.
— Он здесь, сеньор. Прошу подождать. Я доложу.
Минут десять Хуан стоял у калитки в ожидании. Наконец слуга появился.
— Прошу следовать за мной, сеньор.
Во внутреннем дворике, с крошечным фонтаном в тени развесистого дерева, сидели высокий худой хозяин и кряжистый, с обветренным лицом и трубкой во рту, португалец, в котором легко было узнать морского волка.
— Чем обязан? — спросил хозяин, с любопытством оглядывая гостя. — Представляться не стоит. Слуга уже назвал вас. Что вы хотите? Садитесь.
Хуан поблагодарил, сел, оглядевшись по сторонам.
— Мне срочно нужно быть в Португалии или Искании, сеньор Ботто. Мне порекомендовали обратиться к вам, как влиятельному человеку, сеньор, — Хуан учтиво склонил голову в сторону хозяина. — К тому же у вас часто бывает капитан судна, уходящего в том направлении.
— А кто вы, позвольте спросить?
— Я год пробыл в здешних княжествах по заданию властей, сеньор Ботто. В Гоа добираться далеко и не безопасно. А дело не терпит отлагательства.
Заявление было многозначительным, достаточно туманным, чтобы вызвать у собеседников противоречивые чувства и смотреть на Хуана с некоторым уважением или даже осторожностью.
Ботто и капитан переглянулись. Долго молча переваривали слова гостя.
— Мы не скоро будем готовы к отплытию, дон Хуан, — наконец вымолвил капитан. — Хотите, мы посодействуем вам перед начальством и вас постараются отправить в Гоа побыстрее.
Было понятно, что капитан не очень-то хотел иметь на борту такого непонятно откуда взявшегося пассажира.
— Простите меня, сеньоры, но я уверен, что ваше судно уйдёт намного раньше, чем я доберусь до Гоа. А там чиновники, взятки и проволочки на многие недели. Вы же за это время обогнёте мыс Доброй Надежды.
Хозяин с капитаном вновь переглянулись.
— Вы сможете оплатить проезд, сеньор? — полюбопытствовал капитан.
— К сожалению, я сильно стеснён в средствах. Могу работать матрасом или кем угодно сеньору капитану. Я долго плавал и свободно исполню любую работу на судне, — Хуан испытующе смотрел в прикрытые бровями глаза капитана. Тот напряжённо думал.
— Во всяком случае, дон Хуан, мне необходимо подумать, — заметил капитан. — Один я не пойду через океан. Зайду в Котту. Там скоро должен быть корабль моего друга и ещё есть надежда на третий, если успеет…
— Я согласен ждать здесь, сеньор капитан, чем тащиться в Гоа и обивать пороги колониальных чиновников. А что я могу без денег?
— А жить здесь без денег вы сможете столько времени? — поинтересовался купец. Его бритое лицо вытянулось, впалые щёки были бледны.
— Надеюсь заработать на пропитание, сеньоры. Я готов к любой работе. Кстати, я довольно хороший лекарь, сеньоры.
— Лекарь? — спросил капитан и посмотрел на Ботто. — Где же ваши амулеты и снадобья?
— Не стану же я их тащить сюда, сеньор капитан! Они у дверей, в мешке.
— Занятно, весьма занятно! — капитан уже другими глазами посмотрел на гостя. — И что вы умеете, если не секрет?
— Я знаком и с местной наукой, сеньоры. Древние восточные лекари мне знакомы, и ваши, европейские. Всего ведь никто не умеет, сеньоры.
— Дон Хуан, взгляните на нашего друга. Он болен, не находите ли?
— Вполне с вами согласен, сеньор капитан. Но без осмотра и сопоставлений трудно что-либо сказать определённое. Ясно только, что у сеньора не всё в порядке с печенью. Но и другие болезни могут оказаться. Если позволите, я готов осмотреть сеньора Ботто.
Купец охотно согласился. Скоро он предстал перед Хуаном своим тощим телом с дряблой кожей и чёткими нитями вен.
Хуан сходил за мешком, затем осмотрел глаза, язык, горло. Пощупал печень, постукал почки и долго ощупывал живот. Под конец долго слушал и считал пульс.
— Печень увеличена. Вам необходимо отказаться от всего жареного, жирного и вина. Только раз в день, самую малость. И в животе у вас дела не очень обнадёживающие. Питаться только растительной пищей и фруктами. Больше мёда, но малыми дозами. Хорошо бы употреблять пыльцу цветков. Я потом скажу, каких. И больше ходить пешком, сеньор Ботто. Никаких колясок!
— Есть надежда на поправку, дон Хуан? — озадаченно спросил купец.
— Надежда всегда есть, сеньор. И вера. Вера в исцеление, в своё здоровье. Это очень важно. Старайтесь пить только родниковую воду и соки разных овощей и фруктов. Только свежие, сеньор! Это важно.
Хуан потом ещё больше часа наставлял португальца, как и что принимать, какой образ жизни вести, и под конец предложил использовать для укрепления организма морские грязи и ванны определённых настоев трав и солей.
— Если не возражаете, сеньор Ботто, я навешу вас через неделю. За это короткое время облегчение вряд ли наступит, но что-то уже можно будет ощутить.
— Спасибо, дон Хуан. Мне и раньше нечто подобное рекомендовали, но у вас это получилось как-то солиднее, что ли, — бодро отозвался купец. — Не отведаете ли нашей трапезы? Мне что-то расхотелось чревоугодничать.
Слуга, расторопный и угодливый, поставил миску перед Хуаном и большой кубок вина. Хуан с аппетитом поел всё это и поспешил откланяться.
— Надеюсь, мы ещё встретимся, сеньор капитан, — неуклюже поклонился он в сторону капитана.
— Не сомневаюсь, сударь, — буркнул капитан, пуская вверх струю дыма.
Хуан ушёл, окрылённый радужными надеждами. Он с лёгкостью тащил свой мешок, не ощущая его. В порту он с восхищением взирал на трёхмачтовый корабль, стоящий в бухте с голыми реями и закрытыми пушечными портами. Их Хуан насчитал десять. Это был боевой корабль, перевозящий ценные грузы.
И на этом судне он мечтал добраться до Португалии и уж потом найти способ отправиться на Пуэрто-Рико.
Дни проходили за днями. Постепенно он стал понемногу зарабатывать своим ремеслом лекаря. Немного, но на еду и ночлег хватало, и за две недели сумел даже скопить две серебряные монетки на будущее. Зато теперь он был в приличной одежде, которую с удовольствием бы поменял на просторную белую сорочку без этих жарких камзолов, кафтанов и прочей португальской одежды, которая больше годилась для достаточно прохладной Португалии.
Он опять привыкал к башмакам, что мало нравилось, но создавало впечатление состоятельного европейца.
— Я добросовестно исполняю ваши предписания, дон Хуан! — встретил того купец Ботто, и пригласил садиться к столу.
— Мне кажется, сеньор, что вы всерьёз взялись за своё тело, — поклонился Хуан уже вполне сносно. — Мне приятно это заметить. Как самочувствие?
— Вы сами сказали, что рано требовать поправки. Но должен заметить, что ваши рекомендации уже дают мне облегчение. Вот только очень хочется поесть жирной баранинки, подрумяненной на угольях. Но
