Алексей придержал весла.
— Я ведь не знал, что готовится налет.
— Да, да, верно, — виновато сказала Дина, — это была ошибка, что вас не предупредили. Но Виктор такой скрытный! Он взял с меня клятву, что я не обмолвлюсь ни словом… Алеша, на него нельзя сердиться! — примирительно добавила она. — Он ведь человек дела, вы сами должны понять. Готовилась такая операция! Сейчас я вам все расскажу, теперь можно. Он специально связался со Смагиными… Вам, по-видимому, неизвестно, что отряд Смагиных действует не здесь, а за Днепром, у Большой Александровки. Там их район. Виктор буквально заставил их переправиться сюда. Это было нелегко, поверьте мне! Отряды, вроде смагинских, не любят отрываться от своих мест. Там им все знакомо… А Виктор заставил! У него удивительная сила воли. Но они выдвинули условие, чтобы все было подготовлено на совесть. Вот он и старался, нервничал, скрывал… Алеша, куда вы едете?
Алексей направил лодку мимо «проезжего» рукава Конки.
— Обогнем тот островок, пусть поуспокоится в городе, сейчас там опасно, — объяснил он.
На самом же деле его беспокоило другое: стрельба у заставы не утихала, и он не мог понять, как там разворачиваются события. А вдруг смагинцам все-таки удалось прорваться? Это, правда, было маловероятно, однако рисковать он не хотел. Надо было выиграть хоть полчасика, пока совсем стемнеет, и убедиться, что Смагины отбиты. В противном случае везти Дину прямо в Херсон…
— Не глупите, Алеша! — сдвигая брови, сказала Дина.
— Нельзя! А что, если наших отбили?
— Это невозможно! Я себе представляю, какая у красных паника! Они, наверно, очухаться не могут, не то что сопротивляться. Ведь в городе почти не осталось войск!
— Так-то так, а все-таки… По крайней мере, переждем где-нибудь здесь…
— А я говорю, поезжайте прямо!
Но Алексей уже гнал дубок к плавням. Метрах в ста от того места, где его когда-то нашел Володя Храмзов, он врезался в камыши.
— Немедленно выбирайтесь отсюда! — рассердилась Дина. — Я не желаю ждать ни минуты!
— Слушайте, — хмуро сказал Алексей, — сейчас я отвечаю за вас!
Сминая камыш, он развернул лодку так, чтобы с носовой банки была видна пристань.
— Зачем вы увезли меня с острова? — Дина сшибла кулачки костяшками пальцев; они сухо стукнули. — Зачем вы это сделали? Здесь время терять?
— Сейчас поедем. Тише!
Алексей уже понял, что смагинцев отбили: перестрелка стала затихать и как будто отдалилась. Вполне можно было ехать дальше. Но на уме у него было другое. Пока Дина ни о чем не догадывалась, он хотел еще кое-что выяснить…
Он подобрался к ней поближе.
— Потерпите немного, — сказал успокоительно. — Осторожность не мешает… Я, кстати, хотел у вас спросить об одной вещи…
— Алеша, поедемте! — попросила Дина.
— Сейчас. Дина, кто тот человек, который привез вам машину, полный такой? Что-то знакомое…
— Тот, что приезжал на почту? Вы же говорили, что первый раз его видите!
— Правильно, говорил. И соврал… (У нее удивленно взлетели ресницы.) Да, соврал, сам не знаю почему. Как его фамилия?
— Да зачем это вам?
— Я объясню…
Охваченная внезапным подозрением, она медленно покачала головой:
— Не знаю…
— Ладно, я сам скажу, только не скрывайте, если правильно, могло ведь и показаться. Помните, я вам рассказывал, что у меня есть сестра, которую я не нашел в Херсоне. Ее зовут Екатерина, Катя… Она замужем. Ее муж — Глущенко, Павел Никодимович, — с усилием вытолкнул Алексей последние слова.
По мере того как он говорил, Динины брови поднимались все выше и выше.
— Вы шутите!
— Нет, не шучу.
— Батюшки мои! Алеша, что же вы мне раньше не сказали! Ну конечно это Глущенко! Надо же, такое совпадение!..
Странное это было существо! От возможности сообщить ему приятную новость она, казалось, забыла даже о своем желании немедленно ехать дальше.
— С ума можно сойти! Почему вы молчали? Вы — родственник Глущенко! Да ведь для вас это самая лучшая рекомендация!
Алексей угрюмо хмыкнул.
Ничего не замечая, она оживленно продолжала:
— Я бы уже давно могла вас свести! Впрочем, что я говорю, откуда вам было знать! Глущенко — абсолютно наш человек, испытанный, верный! Он очень много сделал для общего дела. Ведь это через него мы все время поддерживаем связь с Крымом! В прошлом году он участвовал в организации повстанческого украинского отряда — он ведь по убеждениям «жовто-блакитный» — в районе Екатеринослава. Их разбили, и он перебрался сюда…
«Ишь, как развернулся родственничек! — подумал Алексей. — Кто бы мог предположить!..»
А Дина продолжала выкладывать о нем все новые и новые сведения.
— Он купил дом на хуторе верстах в десяти от Алешек. Место укромное, далеко от дорог. У него ведь главная явка для тех, кто приходит оттуда, из-за фронта!.. Алеша, да ведь я и сестру вашу знаю! Ну конечно знаю! Она приезжала к нам, привозила продукты. Подумать только — это ваша сестра! Такая милая, скромная!
— Здорова?
— По-моему, да. Хотя на вид немножко болезненная.
— Всегда такая была, — хрипло проговорил Алексей. У него спазмой перехватило горло. «Ай, Катя, сестренка… Вот как все повернулось!..»
— Вы их теперь скоро увидите, — сказала Дина. — Какая радость будет для нее!
У Алексея такой уверенности не было. Дина схватилась за его колено:
— Алеша, слушайте!
— Что?
— Почему так тихо?
Он прислушался. Перестрелка кончилась. Ветер шумел в плавнях, качал камыши, да под доской, положенной на выступающие лодочные ребра, плескалась на дне вода…
Тишина могла означать только одно: смагинцев отогнали. Какой оголтелой стрельбой на улицах, гиканьем, взрывами без толку разбрасываемых гранат возвестили бы торжествующие бандиты о своей победе!
Алексей перелез к носовой банке, посмотрел на пристань. Там мирно горели фонари. В окнах домов зажигались огни. В городе все было спокойно.
Алексей обернулся и глухо сказал:
— Плохо, Дина. Кажется, наших отбили!
— Вы с ума сошли!
Он развел руками.
В сгустившихся сумерках Динино лицо виднелось расплывчатым белым пятном с черными провалами глазниц. С минуту они молчали.
— Поедемте! — сказала Дина.
— Куда?
— Назад, к моим…
— А дальше?
Она не ответила. Дрожащими руками набросила платок, хотела завязать, но пальцы не слушались, уронила руки на колени.
— А дальше что? — повторил Алексей, перебираясь на корму. — Домой вам возвращаться нельзя. Если кого-нибудь захватили, вас могут выдать.
