Отец народа Говорящих Камней, развернув кресло к Дионису, слушал демиурга очень внимательно. Когда тот умолк, он вежливо кивнул, но на его лице появилась улыбка. Верховный демиург вздохнул, но Митяй, кивнув ещё раз, учтиво сказал:
– Всё правильно, Дио. Так оно всё и есть, за исключением одного небольшого пунктика: никаких природных концентраторов психофизической энергии, то есть говорящих камней, в природе не существует. Это всё, по большому счёту, фикция, но в то же время они есть, но всего лишь как символ. Представь себе, я понял это очень давно, ещё тогда, когда принёс Шашембе, которую мы стали звать Ольгой, её говорящие камни. Они только и сделали, что придали этой ведле уверенности в своих силах. Окончательно же я убедился в этом некоторое время спустя после того, как Найдар вручил мне Деда Максима. Хотя уже довольно скоро сообразил, что говорящие камни – это всего лишь знак отличия для любого ведла, который не обязательно носить каждый день. Говорить об этом я не стал и, даже более того, пустился во все тяжкие и принялся сам выращивать говорящие камни из чего ни попадя. На самом же деле каждый ведл и каждый демиург сам по себе является говорящим камнем, то есть природным концентратором пси-энергии. Главная сила демиурга заключается как раз именно в ведловстве, особой форме медитации, когда твой ум полностью раскрепощается и обретает невиданную психокинетическую силу. При этом я не отвергаю полезности говорящих камней как таковых. Они ведь придают нам уверенности в своих силах, и потому не собираюсь снимать с себя свои изумруды. Я себя с ними чувствую превосходно, и к тому же они давным-давно стали самыми лучшими компьютерами, которым сносу нет. Так зачем, спрашивается, их выбрасывать? Дионис улыбнулся, встал и прошёлся, словно разминаясь и одновременно как бы намекая: а не пора ли сделать небольшой перерыв? Повернувшись к хитрому ведару, он сказал:
– Представь себе, я давно уже подозревал, что дело обстоит именно таким образом. Но ты прав: с говорящими камнями действительно живётся легче, ведь они позволяют забывать о том, что ты демиург и должен постоянно быть в действии. С ними можно расслабиться, ведь мои говорящие камни, хотя я и работаю с ними не так долго, как ты или другие ведлы-демиурги с Земли Второй, уже стали моим вторым «я» и прекрасно справляются с множеством задач. А теперь, мой юный друг, так и хочется сказать, нахальный сопляк, ответь мне: как именно ты собираешься отменить законы мироздания?
– Да очень просто, Дио! – смеясь воскликнул Митяй. – С помощью всё тех же «тяжёлых» говорящих камней. Их можно изготовить какими угодно, хоть в виде обелисков, хоть в виде храмов, в общем каждый ведл-демиург вправе сам придумать, как они будут выглядеть и где стоять. Не в этом суть. Нам нужно создать внутри твоей Мегавселенной и вокруг неё на как можно большем расстоянии компенсационное поле определённой напряжённости – какой именно, мы посчитаем во время очередного большого ведловства позднее, – и сделать его таким, чтобы оно сняло все проблемы. Внутри компенсационного поля скорость света уже не будет конечной, а гравитационные струны станут, с одной стороны, очень прочными, а с другой – эластичными, но самое главное, нам уже не потребуется затрачивать огромное количество энергии для ускорения времени в любой локальной точке пространства. В общем, вместе с упорядоченной объёмно-пространственной структурой Мегавселенной мы ещё и создадим такую энергетическую сферу, пронизанную компенсирующим полем, в которой та будет чувствовать себя, как рак-отшельник в шикарной новой раковине. Думаю, что впоследствии к этой энергетической сфере смогут присоединиться и наши соседи по Большому Космосу.
Демиурги, услышав ответ Митяя, возбуждённо зашумели. То, что предлагал этот юный ведл-демиург, действительно решало множество самых различных проблем как макро-, так и микрокосмоса и уже потому являлось весьма разумным предложением. Дионис, внимательно прислушавшись к гулу голосов и не услышав среди них протестующих ноток, улыбнулся:
– В таком случае нам не помешает сделать перерыв и денька так через три приступить к большому ведловству. Не знаю, как тебе, Митяй, но мне очень хочется поработать на Гиперпарскане и посмотреть, как идут дела у наших ближайших соседей. Жаль только, что он не позволяет передавать информацию.
Возражений не последовало. Митяю не только хотелось того же самого, но и требовалось время, чтобы переосмыслить некоторые вещи. Что ни говори, а очень многое у него получилось несколько иначе, чем он задумывал. Поэтому, прихватив брата, отца, деда и прадеда, он отправился вместе с ними на Сольвирию, в тот самый ёлкобанановый лес, где занимался ведловством. Там они на скорую руку построили себе удобный дом, и вскоре к ним присоединился женский контингент семейства Мельниковых, а также Крафт с Мунгой и всё дружное кошачье семейство. А когда к ним в дом пришли друзья, у Митяя появилось чувство, что он находится на Земле Первой, в Лагонаках, на кордоне Дальний.
Очередное большое ведловство началось даже раньше, чем предлагал Дионис, причём первым не выдержал он сам, а не его юный ведар, но началось оно с разговора по душам. Утром следующего дня верховный демиург Мегавселенной заглянул к Мельниковым в гости вместе с Эланией и утащил Митяя в сад, в самый дальний угол. Вместо бананоелей в саду росли земные деревья, а потому они оба по пути в беседку, увитую виноградом, нарвали груш, яблок и апельсинов, чтобы ими можно было закусить, ведь Дионис прихватил с собой большую бутылку красного сольвирийского вина.
Ярко светило солнце, и весь сад, большой, тенистый, был пронизан его лучами. В резной деревянной беседке было приятно сидеть в плетёном, слегка поскрипывающем кресле в прохладе и любоваться на гроздья винограда, светящиеся от солнечных лучей светло-жёлтым, слегка зеленоватым янтарём. Сад Вовке удался на славу, хотя ещё каких-то полгода назад он был совершенно никудышным помощником на даче. Дионис откупорил бутылку вина и дал ему как следует подышать. Бокалов, как и вазы для фруктов, они с собой из дома не прихватили, но что это значило для двух ведлов-демиургов? Как только бывалый садовод увидел созревшие груши, яблоки и апельсины, в его руках тотчас появилась большая, ажурная серебряная ваза. Его гость с ничуть не меньшей лёгкостью изготовил два хрустальных бокала и наполнил их вином. Какое-то время они молча пили вино, ели фрукты, виноград можно было срывать прямо с лозы. Первым заговорил Дионис:
– Почему всё-таки ведловство? Оно ведь если на что и похоже, так больше всего на ритуал, а от ритуалов, как известно, какими бы они ни были, нет никакого толку. Любая обрядность существует для красоты и для того, чтобы пустить пыль в глаза всяким легковерным людям. Так почему же тогда ведловство обладает такой силой?
