— Не исключено, что мы их спугнем, — заметил Франклин.
— Возможно.
Некоторое время Франклин колебался, но Джареду удалось убедить его не рисковать собой на начальной стадии переговоров.
Экипаж швыряло из стороны в сторону. Джаред подпрыгивал на сиденье — карета катила через невозделанное поле к небольшой, редкой рощице. За ней белела еще одна дорога — она вела в Париж.
Шурша колесами по траве, карета въехала в рощицу, внутри тотчас стало темно. Джаред выглянул в отрытое окно. С обеих сторон тянулись деревья.
Бабах!
Экипаж толкнуло — что-то тяжелое рухнуло на крышу. Джаред услышал приглушенный крик; в следующую секунду мимо окна пролетел кучер. Джаред попытался выхватить из-за пояса пистолет — поздно! Дверца кареты распахнулась, и внутрь ввалился человек — его нос и рот были закрыты носовым платком. В руках он держал пистолет. Незнакомец крикнул: «Пошел!» — и тут же свалился на Джареда. Дуло пистолета уткнулось Джареду прямо в грудь.
Наконец человек с пистолетом кое-как угнездился на сиденье. Он неистово сыпал английскими ругательствами. Мимо проносились деревья. Экипаж трясло, по крыше хлестали ветки деревьев; выезжая на дорогу, карета чуть не перевернулась.
— Вы не Франклин! — внезапно вскричал похититель.
— Странно, что вы нас спутали, — усмехнулся Джаред. — Мы непохожи.
Шутка успеха не имела — англичанин ткнул рукояткой пистолета в лицо Джареда. Затем опутал старого капитана веревками, заткнул ему рот кляпом и завязал глаза.
Насколько мог судить Джаред, они ехали около часа. Экипаж несколько раз сворачивал — право, лево, право, лево; они пересекли как минимум одну речку, пронеслись по нескольким дорогам (в том числе и по проселку) и даже, судя по ритмичному потряхиванию экипажа, по вспаханному полю.
Лошади встали. Скрипнула дверца кареты.
— Что… Почему… Это не Франклин! — запинаясь, произнес по-английски какой-то человек.
— Они даже не похожи! — раздался голос сидящего рядом с Джаредом мужчины.
— Почему ты не велел мне остановиться?
— Почему? Да разве от этого он стал бы Франклином?
— Но…
— В любом случае нам надо было уносить ноги, вдруг там была засада.
Джаред хотел сказать, что засады не было. Но из его груди вырвалось только какое-то нечленораздельное мычание. В следующую секунду он согнулся от удара в живот.
— Это не Франклин… убей его!
— Не торопись. Надо все обмозговать.
— Не здесь же. Втащи его внутрь.
Джаред услышал, как поднимается деревянная щеколда, потом раздался скрип, — судя по всему, дверь была огромной, как у сарая. Его втащили внутрь. Дохнуло прохладой. На скрип закрывающейся двери многократно откликнулось эхо. Джаред втянул в себя воздух — точно, сарай. Но тут его толкнули, и он шлепнулся на гнилую солому. При падении Джаред стукнулся плечом и головой.
— Говорю тебе, его надо убить! Он нам без пользы.
Надо полагать, похитителей было двое.
— Может, нам еще удастся заполучить Франклина, возьмем этого господина в заложники, припугнем, что убьем, если Франклин с нами не встретится.
— Так и так его можно порешить! Откуда Франклину знать, что этот тип мертв?
— Просто я не люблю убивать. Об убийстве речи не шло. Нам велели похитить Франклина. Мы не виноваты, что его не было в экипаже.
— Зато я не столь щепетилен.
Джаред попытался заговорить. Но кляп только придавил язык.
Резко скрипнула дверь — кто-то вышел, спустя долю секунды дверь скрипнула еще раз.
— Что?! Думаешь, я буду стоять и смотреть, как ты убиваешь человека? Мы его даже не знаем!
Джаред попытался назвать свое имя, сесть, сделать хоть что-то… что угодно…
Бах!
От звука выстрела Джаред дернулся всем телом. Ему в лицо брызнули грязь и щебенка.
— С ума сошел? Зачем ты меня толкнул? Что с тобой?
— Я уже сказал: не хочу марать руки убийством! Мы поедем в город и все расскажем… — В эту минуту, по всей видимости, говорящему подали знак — он осекся на полуфразе, а затем продолжил, старательно приглушая голос: — Нам нужен совет. Все пошло наперекосяк.
Его собеседник с неохотой согласился. Перед тем как покинуть сарай, похитители привязали Джареда к деревянному столбу.
Он ничего не видел, не мог ни говорить, ни кричать — из его горла вырывался только писк. В любом случае они не дураки, спрятали его скорее всего в безлюдном месте. Колени Джареда были прижаты к груди. Он попробовал встать, но веревка не позволяла сделать и этого. Что же предпринять? Для начала надо избавиться от пут. Пока он их не развяжет, ему отсюда не выбраться.
Ко всему прочему он потерял счет времени. Поразмыслив, он пришел к выводу, что на дворе стоит ночь. Затем он взялся развязывать узлы, однако довольно быстро выдохся и задремал.
«Сколько я проспал? Уже утро?» Этого он не знал. Вокруг царила зловещая тишина. Ни крика петуха, ни мычания коров, ни собачьего лая… Очень мешал кляп во рту: он придавил язык, горло пересохло. Джареду страшно хотелось пить.
Он попробовал перетереть веревку о столб. Во время этой процедуры веревка больно врезалась ему в запястья. Вскоре запястья были стерты, покрылись потом и начали гореть. Если он прижимал руки к столбу, в кожу вонзались крошечные занозы. Чтобы не думать о боли, он возвращался мыслями к Франклину и утешал себя тем, что посла не было в экипаже. Хоть в этом они победили. Он думал об Энн, близнецах, Мерси. Думал, что будет делать, когда вернутся похитители. Он прокрутил в уме сто один возможный вариант, в основном все заканчивались его смертью.
Джареду с огромным трудом удалось сдвинуть плечом повязку с одного глаза. Теперь он мог хоть что-то видеть, мог сказать, темно или светло в сарае. Он предполагал, что его похитили три дня назад. В голове стучало, его мучила жажда, он периодически впадал в забытье.
Поскольку руки были вывернуты за спину, он не видел, удалось ли ему хоть немного перетереть веревку. Он потерял всякую надежду освободиться. Поначалу он боялся, что похитители вернутся и убьют его; со временем начал бояться, что его оставили подыхать в этом сарае.
И вот — дело было то ли во сне, то ли у него начались галлюцинации — Джаред увидел перед собой Говарда Кифера, веснушчатого паренька, с которым ему довелось ходить в Китай. Кифер плохо переносил море, это было его первое и последнее плавание. Зато он умел развлекать команду. Началось все с того, что Кифер хвастливо заявил: кто бы и как бы меня ни связал, я развяжу веревки. На борту корабля такое не проходит безнаказанно. Желающие связать Кифера выстроились в очередь. Но каждый раз, к восторгу и огорчению публики, юнцу удавалось выскользнуть из пут. Если узлы были недостаточно тугими — он словно бы стряхивал с себя веревки, если его связывали на совесть — вывертывался ужом. Главное в этом деле, объяснял Кифер матросам, представить себя маленьким.
