Поначалу грабителям сопутствовала удача: они стянули амулет и убили монаха, охранявшего его, но на выходе столкнулись с отрядом городской стражи. Одного из грабителей пристрелили на месте. Второму — якобы тому самому, что навел шороху в городской тюрьме, — удалось ускользнуть, но ненадолго. Местность он знал плохо, и преследователи загнали его к обрыву, где беглец предпочел сам броситься вниз. Кто-то из стражников, участвовавших в погоне с самого начала, утверждал, что он точно опознал его спину. Так на дона Себастьяна повесили еще одно преступление, но дело сразу и закрыли, поскольку тот бедолага не выплыл. Берег, разумеется, сразу оцепили и обшарили, но совершенно безуспешно. Стало быть, утонул. Кораблей в пределах видимости не было, а добраться вплавь даже до ближайшего острова не сумел бы и лучший из пловцов.
— А говорили, будто амулет защитит от смерти, — усмехнулся Эспада.
— Никогда не следует доверять дьявольским соблазнам, — наставительно заметил на это падре Доминик.
— Но один раз он нам пригодился, — напомнил Эспада.
— Для доброго дела, — сразу уточнил падре. — Не для свершения зла. И вот еще что. Слышал я от индейцев, что амулет не любит оставлять владельца, пока душа того еще недостаточно черна. Поэтому человек, потерявший амулет, незамедлительно подвергается смертельной опасности. Я так понял, чтобы припугнуть и заставить любой ценой вернуть амулет себе. И цена эта может оказаться непомерно высокой.
— Могли бы предупредить об этой особенности заранее, — проворчал Эспада.
— Не скажу, чтобы я тогда сильно в это поверил, — покачал головой монах. — Хотя наши злоключения и наводят на мысль, что не все тут так просто. Да и вы ведь не собирались его терять. Помнится, дон Себастьян, вы собирались его переплавить в слиток, а это уже не потеря.
— Надо было, — кивнул Эспада, вспомнив ночь, проведенную на решетке. — Ладно, что было — уже не воротишь. Избавились мы от этой штуки, и слава Богу. Да, кстати, а де Синье-то я заколол.
— Наверное, его душа была достаточно черна для ада, — вздохнул монах. — Я помолюсь за него.
— Я, вообще-то, грешным делом, подумал, а не дрогнула ли у меня рука в последний момент, — усмехнулся Эспада.
— Чтоб у моего кабальеро, и рука дрогнула? — фыркнула Диана. — Не верю. Да мертв он, мертв. Даже вешать не стали. Вывезли труп на телеге и сразу на кладбище. Сама видела. Вся рубаха в крови, а сам белый — точно дьявола увидал.
— Не исключено, — вздохнул монах.
— Ну, значит, и дьявол с ним, — подытожил дон Себастьян. — Меня больше Брамс беспокоит. То, что он сбежал с Джоном, — понятно, но куда?
— Джон Эйвори — человек Генри Моргана, — проявила свою осведомленность Диана. — Но прятать — не его дело. Его дело — находить.
— Кто умеет находить, может и спрятать, — заметил падре.
— Возможно, — кивнула Диана. — Но вначале он наверняка обратится к своему патрону. Хотя бы за разрешением.
— И где искать этого Моргана? — спросил Эспада.
— На Ямайке. Он там вроде губернатора над береговым братством.
— Опять пираты, — вздохнул монах.
— И еще какие, — усмехнулась Диана. — Но других идей у меня нет.
— Значит, отправляемся на Ямайку, — спокойно сказал Эспада, с фатализмом солдата принимая необходимость нового путешествия. — Здесь нас вроде ничего не задерживает?
— Нет, одно дело у нас тут еще есть, — возразил падре Доминик.
— Какое?
— Помните того нищего, который тоже задолжал Брамсу? — спросил монах. — Которого Джон называл Тизер?
— Я его еще по Каракасу помню, — кивнул Эспада. — Хотя и не очень пока понимаю его роль в нашей пьесе. Но зачем он нам, и где его теперь искать?
— Это тот, который с нами у дома Брамса раскланивался? — уточнила Диана. — Там, в Каракасе?
Эспада кивнул.
— Тогда должен быть где-то здесь, — сказала Диана. — Я его совсем недавно видела. Прямо перед вами. У меня на людей глаз наметан, так я его сразу узнала. Еще, помнится, подумала: как он здесь очутился?
— Да здесь я, здесь, — послышался усталый голос.
Все трое дружно оглянулись. Тизер прошел вдоль загородки — с трех сторон навеса к столбам были прибиты по три гнилых доски, символизируя намек на забор, — остановился и снял шляпу:
— Еле вас нашел, весь берег обегал. Уф-ф… Добрый вечер, сеньоры. Хотя какой он к дьяволу добрый.
— Ты потише с сеньорами, — сразу зашипела на него Диана. — Это все-таки французский остров.
— Простите, сеньорита, — чуть ли не шепотом извинился Тизер.
Он прошел под крышу, тяжело опустился на деревянную колоду и еще более тяжело вздохнул:
— Ну и денек сегодня. А что до роли моей, о которой сеньор тут, как я слышал, толковал, если, конечно, это обо мне было сказано, то роль простая. Роль дурака.
Эспада хмыкнул:
— Самокритично.
— Зато честно, — вздохнул нищий.
Падре сунул руку за пазуху, вытащил кошелек и протянул нищему.
— Возьмите. Это ведь ваши деньги?
Глаза Дианы округлились. Отдать кошелек таких размеров?! И кому? Нищему голодранцу? Монах в ее глазах, должно быть, вырос сразу до святого. Тизер глянул, вздохнул и покачал головой. Деньги, впрочем, взял и сразу прибрал.
— Вообще-то, они ваши, — сказал нищий. — Точнее, ваших друзей из инквизиции. Самого главного, извините, забыл его имя. Да сами понимаете, откуда бы у меня такие деньжищи.
— Ну, значит, не такой дурак, раз тебе такую сумму доверили, — отметила Диана.
Сама бы она такому человеку и песо не доверила подержать.
— Был бы не дурак, этих денег не взял бы, — парировал нищий. — Они — для Брамса.
— Погодите, погодите, — взволновался монах. — Падре Эмилио поручил вам передать деньги Брамсу? Ничего не понимаю.
— Да понять-то их задумку просто, я сейчас растолкую.
План действительно оказался проще некуда. Ростовщик Августе Брамс имел очень серьезных покровителей. Включая и губернатора Каракаса, с которым они, впрочем, не слишком ладили, но общим делам это, похоже, нисколько не мешало. Что это были за дела — инквизиторы могли только догадываться. Слухи, конечно, по городу ползли разные, но их фигуранты по вполне понятным причинам не спешили на откровенный разговор со Святой Инквизицией. А одних слухов, не подкрепленных даже свидетельскими показаниями, для ареста такого человека было мало. Вопреки распространенному мнению, закон инквизиторы уважали, да и раздувать конфликт с губернатором до срока им не хотелось. И вот падре Эмилио придумал простой и казалось бы надежный план.
Они наняли недавно появившегося в городе бродягу.
