— Глянь-ка, ягод-то сколь!
— Малинка, брусничка.
— Роднички бьют, ручейки журчат.
— Эт тябе не по степу вышагивать…
— Благодать, да и только.
— Тишина-то кака…
— И души живой не видать…
По трое в ряд ехали драгуны. Впереди командир полка, за ним барабанщики и литаврщики, штаб и все роты. Катились пушки, мерно колыхались багинеты пехоты.
Немногочисленные подводы с припасом воинским и провиантом, под усиленным караулом, замыкали походный порядок. Солнце отражалось в гренадерских шапках, в клинках и штыках. Мерный шаг пехотных колонн, топот копыт, скрип орудийных лафетов и колес растворялся в окружающей тишине. Противник не появлялся.
Одиночные крестьяне, встретившиеся передовым отрядам на дороге, спешили скрыться в лесу. Да их и не преследовал никто.
Стоявший у Мартилы корпус генерал-майора Карла Генриха Врангеля был извещен в тот же вечер о переходе границы русскими.
* * *
Врангели — представители этого древнего дворянского рода служили под знаменами Дании, Швеции, Австрии, Германии, Голландии, Испании и России. Дали 7 фельдмаршалов, более 30 генералов и 7 адмиралов. На поле битвы под Полтавой в 1709 г. осталось 22 представителя рода Врангелей. На русской службе они появляются в период Семилетней войны (Военная энциклопедия. СПб., 1910. Т. 7. С. 77).
* * *
Донесение поступило от командира карельских драгун подполковника Бранденбурга, чей полк нес караульную службу вблизи Вильманстранда. Его доставил запыхавшийся от быстрого аллюра фельдфебель, ворвавшийся в Мартилу около десяти вечера.
Бранденбург писал: «Кроме сведений, полученных от рекогносцировочной партии, что у Кананои стоит большой отряд драгун и инфантерии, имеющий при себе значительное количество орудий и выступивший, по их показаниям, оттуда сегодня в 8 часов утра прибыл еще и патруль, донесший, что встретил русских, идущих форсированным маршем по ту сторону границы, почему я считаю долгом всепокорнейшее донести об этом Вашему Превосходительству в надежде, что Ваше Превосходительство незамедлите как можно скорее прийти для нашего сикурсу».
Врангель сел было составлять донесение Будденброку. Перо покрутил в руке. Затем передумал и просто отправил доклад командира карельских драгун с припиской: «Отправляю донесение подполковника Бранденбурга, сам ожидаю от него более подробного рапорта или формального приказания Вашего Превосходительства: выступать мне отсюда или нет».
Поручик Рейгер прискакал в лагерь Будденброка под утро, около пяти часов. Часовые долго не хотели будить командующего, но адъютант Врангеля настоял. Злой и заспанный Будденброк заметил раздраженно Рейгеру:
— Я не могу верить доставленному донесению, будто русские идут к Вильманстранду. Не было никаких известий до сих пор, чтобы они в том месте у Кананои имели б достаточно сильный отряд. И тем более что-либо предпринять против нас с этой стороны. Передайте генералу Врангелю мой приказ: выслать немедленно несколько рекогносцировочных партий от полковника Бранденбурга и получить совершенно верные сведения относительно русских. Буде же окажется, что донесение Бранденбурга основательно, рапортовать мне, в какую бы пору дня или ночи не получено было известие. Самому можно выступить всем корпусом, тщательно рекогносцируясь впереди и по сторонам. Если выяснится, что неприятель обнаружен и так силен, что атаковать его с выгодой невозможно, занять удобную позицию и выжидать, пока я успею подойти со своим корпусом. Все. Отправляйтесь, поручик. Будденброк зевнул, повернулся и пошел в палатку досыпать.
В девять утра его снова подняли. Врангель уже выступил навстречу русским в два часа ночи, не дожидаясь разрешения или приказа командующего армией. Будденброку писал по его поручению командир Саволакского полка Лагергельм, оставленный с одним своим батальоном в Мартиле: «…выступили к Вильманстранду, ибо русские идут туда форсированным маршем и имеют с собой легкую и тяжелую артиллерию».
Самонадеянно, опрометчиво поступил Врангель. Артиллерии не взял, припас воинский не взял, солдатам так же все оставить было приказано — камзолы, плащи, в одних рубашках да жилетках, с ружьями на плечах, тронулись маршем скорым. На крепость Вильманстрандскую понадеялся генерал. На ее арсеналы и магазины.
Русские тоже поспешали. В первый день двенадцать верст отмахали по шведской земле, растаг сделали часа на четыре, и еще шесть верст до села Синкола протопали бодро. Лагерем встали.
Ночь прошла спокойно, а поутру войска продолжили марш. Версты через три встретились ямбургские драгуны из авангарда. Первая преграда на пути обнаружилась — мост разобранный. Речка небольшая, да бурная и каменистая. Тут все такие. Драгуны сказывали:
— Тимоха Деев пытался-таки перейти вброд, так яво чуть вместе с конем не утащило. Во силища-то. Лешаки да водяные чухонские реку крутят. Аж коню не справиться.
— А глубоко ли? — пехотные интересовались.
— А мы чо, мерили? — огрызались драгуны. — Говорят тебе, дурья башка, лишь Тимоха сунулся, так и понесло яво. Насилу выбрался.
Ласси приказал встать на растаг, но со сторожени-ем превеликим. Пехота вытянулась по обе стороны дороги, к лесу поближе. Мост чинили командированным солдатством. Часа три заняло. Фельдмаршал все время сидел посреди дороги на барабане. В карту посматривал. Генералитет да командиры полковые вокруг. Ласси думал. По сторонам оглядывался. Не нравилось ему и дороги узость, и теснота лесная, и препятствия встреченные.
«Где ж тут полкам развернуться? Как баталию давать? На дороге, что ль?» — мысли одолевали. Тут шум послышался. Драгунский офицер приближался верхом.
— Что там? — поднял взор Ласси, генералитет расступился, пропуская.
— Ямбургского драгунского капитан Веселовский, ваше сиятельство, — представился.
— Так что там, капитан? — повторил вопрос свой фельдмаршал.
— Сейчас партия неприятельская была драгунами нашими замечена на берегу противном.
— Много ль?
— Десятков пять. Точно сказать не можем. Ретировались они быстро. В лесу скрылись.
— Ретировались, — медленно произнес Ласси, — значит, встречают уже. Резанова ко мне, — крикнул генералитету, а Веселовскому, — ступай, капитан, к своим.
— Ваше сиятельство, — командир киевских драгун вперед протиснулся.
— Останешься здесь для удержания занятого места. Сия речка последняя пред Вильманстрандом ихним. Еще неведомо мне, как баталия сложится, только вижу, что пути-дороги здешние не располагают к маневрам быстрым. Посему приказываю, — Ласси поднялся. Генералы и штаб-офицеры вытянулись. — У Вильманстранда будем завтра. У сей переправы полк твой, Резанов, оставим, как сказано. Артиллерию тяжелую и амуницию лишнюю тож. Совсем налегке пойдем. Яков Иванович, — Кейту, — мост как?
