— А что это за бригада?
— Объясню позже. Свяжусь со своим начальником и, если он согласится, тогда и расскажу, что это за бригада.
Качалин улыбнулся, — ну и девка! Впрочем, подумал: «А хорошо бы таких ребят захороводить. Деньги у нас есть; пусть уж лучше народу служат, чем этим хищникам». И еще подумал: «Деньги–то мы у латышей отнимем — из них и платить будем».
Сказал ребятам:
— Дело у нас простое: молодых парней учить меткой стрельбе, разным приемам борьбы.
— А–а–а, все ясно. Вы из тех, которые на мотоциклах. Приезжал тут один, наверное, из ваших. Отряд у них «черные ястребы» называется. Говорил, что много у них бойцов, что будто бы и весь край наш партизанским скоро будет. Пошли бы мы в эти отряды, да нам деньги нужны. У нас семьи, отцы–матери, а вон у Николая жена и двое детей, у Дениса девочка недавно родилась.
— Да какие же это деньги? — подливала масла в огонь Александра. — Я вот девица, а в отряде мне вон сколько платят…
Вынула из куртки толстую пачку долларов, — недавно ей Качалин дал, — бросила на стол.
— Вот это деньги. А вы крохи со стола этих жалких латышей клюете, — и рады. Помнили бы хоть и о том, что вы русские. Полководец Суворов, когда его солдаты взяли крепость Измаил, воскликнул: «Мы русские — какой восторг!..» А вы тут двух пигмеев караулите. Да кому нужны эти латышские жулики, вся доблесть которых в том и состоит, что где–то русские деньги украли и акции Газпрома на них купили. Да газ–то этот наши русские люди на далеком ледяном Ямале добывают!..
Глаза Василия — темные и круглые, как у совы, воспламенились, он с восторгом смотрел на сидевшую против него Александру, щеки его покрывались румянцем. И Денис, и Николай, и все остальные ребята не отрывали глаз от нее. Всех заражала ее страстность и убежденность, гордость за свою национальность, которую теперь унижали с экрана телевизора. Помнят они, как похожая на раздавленную жабу образина что–то шамкала толстыми губами, а потом назвала русских свиньями, а диктор бородатый с носом хищной птицы и с грузинской фамилией бросил им с экрана оскорбление, назвав Россию «страной дураков» — все это они сейчас вспомнили, и у них под сердцем закипела обида и желание что–то делать, как–то отомстить этим нелюдям. Вот теперь, кажется, позови их эта удивительная девушка в какой–то партизанский отряд, и они бы разом все встали под ее знамена.
Василий набрал номер телефона, негромко заговорил:
— Оленька, милая, принеси нам вина и чего–нибудь этакого, вкусненького.
И минут через десять к ним вошла совсем юная, очень хорошенькая, но с печатью неизбывной грусти на лице девушка. Саша подумала: «Оля! Та самая».
И Олег едва заметно кивнул Саше: да, это она, та самая Оля, которую купили братья–латыши.
Оля расставила на столе бутылки, разложила по тарелкам яблоки, бананы, две большие кисти винограда. Сказала:
— Хозяева пьяные, так я у них в холодильнике взяла. У них там всего много.
Ребята пили вино, а Саша отвела Олю в задний отсек жилища, сели там на чью–то кровать.
— Давай знакомиться, — заговорила Александра, — меня зовут Саша. Расскажи, как ты тут живешь?
— Вначале хотела бежать, а потом смирилась. Вот ребята… Они мне как братья.
— А дома?.. У тебя есть родители?
— Мама и бабушка. Мама больная, у нее не ходят ноги, живут на бабушкину пенсию, а теперь вот и пенсию не платят. Я им посылаю — на мои деньги и кормятся. А за квартиру все равно платить нечем.
— Сколько же тебе платят?
— Пятьдесят долларов.
— Только–то! Так это же гроши.
— И на том спасибо. Я очень боюсь, как бы и эту малость не отказали.
Саша взяла ее за руку:
— Хочешь жить со мной? У меня квартира — здесь, недалеко, в деревне, и есть квартиры в Москве и Петербурге. А еще моя мама живет в Дамаске — там у нее целый отель. Жить нам есть где. А платить я тебе буду двести долларов, а то и триста. Есть у меня деньги. Будем мы как сестры. Одной–то мне скучно. Ну как, согласна?
Оля кивнула. В глазах у нее отражалась радость и надежда на лучшую жизнь.
Они подошли к столу, и Саша, как заправская дама, попросила налить им сладкой воды.
Ребята уж изрядно подпили, но Качалин и Павел Огородников сохраняли абсолютную трезвость. Они знали: впереди предстоит серьезная операция. И они уже думали, как ее начинать, но тут, что называется, на ловца и прибежал зверь. В кузов–комнату вошел младший из братьев — Ланис. Он был пьян. Сказал:
— Кто тут приехал по мою душу? Где Олег?
Покачиваясь, разглядывал ребят, остановил взор на Александре. Протянул к ней руки:
— О–о–о!.. Хороша птичка!
Саша встала и смело шагнула к нему навстречу.
— Здравствуйте! Мы с вами встречались.
— Да? Где же?
— В Москве, в казино. Там, где была и Оля.
— Прекрасно! Я сразу увидел: вы оттуда, из казино. Туда приглашают самых, самых… красивых. И молодых…
Он пощелкал пальцами:
— … ну таких… еще не созревших. А вам уже есть пятнадцать?
— Скоро будет семнадцать. Я старая.
— Ничего, ничего, ты мне подходишь. Я люблю и таких, созревших. Это как вот эта… кисть винограда, когда она спелая. А?.. Ну, иди сюда, иди.
Язык его заплетался. Он крепко вцепился в руку Александры.
— Пойдем со мной. Мы оставим тут Олю, она их всех любит, а мы пойдем в дом.
— Я хочу выпить, — сказала Саша. — Налейте… вот этого коньяка. И себе тоже, я одна не буду.
— И себе — вот видишь. Ну, поехали!..
Он опрокинул рюмку, а Саша, прикоснувшись к влаге, поперхнулась, закашлялась, уронила голову на стол.
«Ну Александра! Ну шельма!» — покачивал головой Сергей, а остальные не знали, что и думать. Впрочем, Олег ее понимал и боялся, как бы с ней что не случилось.
Саша накинула куртку и протянула латышу руку.
— Пойдемте. Они тут курят, а я не переношу дыма.
И повела его к выходу, Качалин хотел было ее остановить, но подумал: «Что–то она затеяла. Не буду мешать». И все–таки решил их проводить.
Саша зашла в автомобиль, стоявший тут же, вынула из мини–багажника бутылку вина, пригласила латыша. Тот с радостью залез в салон и выпил поднесенный ему стакан. Вино содержало изрядную дозу снотворного, — латыш еще несколько минут бормотал что–то, протягивал к Саше руки, а потом примолк — и надолго. Саша негромко захлопнула дверцу, пошла на крыльцо, где ожидал ее Качалин.
— Не девка, а дьявол! Я бы не хотел встать у тебя поперек дороги.
Скоро в кузов к ребятам пришел и второй брат. И с ним была проделана примерно та же операция, и скоро оба незадачливых миллионера сидели в одном салоне и спали мертвецким сном.
