И легионеры Города, стоя у настежь раскрытых ворот, криками предупреждали всех, кто пробирался сюда в ночной темноте, о том, где и сколько пиратов притаилось в засадах. Страже было выгодно, чтобы “счастливчики” добрались до ворот – каждый взнос за право укрыться за стенами Города пополнял казну Августа. А взносы были немалые. Пираты-охотники, караулившие свою добычу, только скрипели зубами, но не то что пули – даже крепкого слова в адрес легионеров послать не смели: перестреляют со стен.
Покинувшие крышу Бэнсон, Урмуль и Альба сдвинулись в тесный кружок в тёмном трактирном зале.
– Пора отправляться за Люпусом, – сообщил негромко монах.
– Будем пробираться к воротам? – уточнил Бэнсон, подвешивая арбалет на ремнях к Урмулю за спину.
– Слышишь? – вместо ответа проговорил, понизив голос, монах.
В это самое время вдали, в направлении рынка прогремели несколько частых выстрелов, и тут же – нечеловеческий, дикий, отчаянный визг и характерный клёкот бьющих друг в друга абордажных клинков.
– Там сейчас поставлены плотные сети. А рыбами нам быть ни к чему. Мы войдём в Город там, где нас точно не ждут.
– Через пирс?
– Нет. Там обязательно караулят – и не успевшие схватить свою долю сокровищ пираты, и легионеры. Там тоже “сеть”. Нет, мы войдём через канонирскую башню.
– Там, где у Августа пушки? Но ведь у неё отвесные стены высотой в двадцать ярдов! И наверху – дежурные канониры. Там не пройти.
– Вот так и все остальные считают, и очень хорошо. Мы подплывём на шлюпке с той стороны, куда свет Луны не достигает. Ты, Бэн, очень сильный. Ты вполне сможешь забросить “кошку”, даже с тяжёлой цепью, на высоту двадцать ярдов. Другое дело, что забраться по этой цепи ты не сможешь: твой вес очень велик. Снимешь только кожу и мясо с ладоней до самых костей. А вот мы с Урмулем сможем. Потом сбросим сверху верёвки и поднимем тебя из шлюпки. А дежурных канониров наверху вряд ли встретим. Гавань пуста, ни одного корабля не осталось у адорских пиратов. Некого караулить. Нет, канониры или в подвалах – закусывают и отдыхают, или у пирса – любуются этой ночной охотой. После смерти Легата, как сообщила мне Гэри, строгости в легионе заметно убавилось.
Во время разговора Урмуль молчал – но время от времени кивал головой, показывая, что всё слышит и понимает.
Ещё раз проверили снаряжение, заперли дверь и отправились в тихий поход по ночным, полным опасности кривым улочкам Дикого Поля. Без помех добрались до шлюпок, выбрали одну из них – четырёхвёсельную, небольшую – и двинулись к пушечной башне.
“Кошку” Бэнсон забросил лишь с третьей попытки. Но забросил! Гнутые, кованные из проверенного железа острые когти надёжно вцепились в каменный край башни. Альба потянул, проверяя, цепь и полез по ней, неслышно перебирая руками. Урмуль и Бэнсон, сидящие в шлюпке, вскоре почувствовали, что цепь дёрнулась и уползла немного наверх: очевидно, старый монах закрепил её понадёжней. Влез и Урмуль, и затем подняли Бэнсона и снаряжение.
Действительно, наверху никого не оказалось. Да и что было делать здесь, когда стены – высотой в двадцать ярдов, кораблей в бухте нет, а все пираты заняты захватывающей, жуткой, невиданной дракой! Трое нежданных гостей без помех отправились вниз, куда вела широкая каменная лестница. Тут Бэнсон с удивлением взглянул себе под ноги: до странного мягко ступать, и шагов совершенно не слышно!
– Да, – негромко произнёс шедший впереди Альба. – Весь пол выстлан войлоком. Это дорого, но очень разумно. Случись во время доставки пороха упасть вниз любому металлическому предмету – удар о камень, искра… и как ты рассказывал, Бэн? И-и-и – бум!!
– Эй! – перебил его громкий оклик, когда они вышли в раздваивавшийся коридор. – Кто такие?
– Вот, – продолжал, как ни в чём не бывало, монах, обращаясь по-прежнему к Бэнсону. – Видишь, и этот страж имеет из оружия только железо. Ни пистоля тебе, ни мушкета. А почему? Опять же – порох. Стрелять здесь нельзя.
И только затем обратился к выхватившему саблю стражнику:
– Не пугайся, добрый человек. Я – мастер Альба, а это – мои спутники. Я захватил сокровища Джо Жабы и сумел их протащить в Город. Похоже, одураченные мной пираты скоро начнут штурмовать привратный казначейский подвал. И мы с Августом решили, что самое надёжное место для хранения сокровищ – пороховой склад пушечной башни. Теперь я хожу и выбираю удобное место, где можно сложить сундуки и бочонки с монетами.
– А почему нет никого из свиты Августа?
– Вот Августа и спроси.
Оставив растерянного часового позади, трое нахальных гостей двинулись дальше – но не к дверям, ведущим во внутреннюю часть Города, а вниз, в тайные недра башенной береговой батареи. Шли, запоминая каждый поворот и каждое помещение. Их больше никто не останавливал: если люди прошли через хорошо укреплённый и охраняемый вход, то, значит, здесь – с разрешения Августа.
Минуло часа два или три, когда они вернулись к дверям и заявили о желании отправиться к Августу. Стражи дверей, у которых-таки Бэнсон с неудовольствием заметил мушкеты, с готовностью, и даже с некоторым уважением, их пропустили.
Ночные гости вышли за двери – тяжёлые и высокие, больше похожие на ворота. Канонирскую башню и окраину Города соединял длинный и узкий каменный мост. Уже рассветало. Бэнсон оглянулся на тяжело бухнувшие за спиной створки дверей, спросил:
– Зачем нужно было так долго бродить по этим тёмным коридорам? Я себе шишек набил…
– Чтобы всё изучить, – пояснил Альба. – Боюсь, это будет наш единственный аргумент в споре с Августом.
– А разве нам нужно с ним спорить?
– Вероятно, придётся. Думаю, что он не отдаст постояльца, заплатившего за свою безопасность.
Так и вышло.
Разговор с Августом был до неприличия короток. Поначалу, как только хозяин Города узнал, что с ним просят встречи три человека из команды “Дуката”, он принял их с готовностью, без промедления. Но лишь только услышал просьбу монаха о выдаче им скрывающегося в Городе злодея, то непреклонно и даже с явным неудовольствием произнёс: “Здесь все – злодеи. Я не нарушу закон”.
– Что будем делать? – спросил Бэнсон, когда они вышли из дворца Властелина.
– Деваться некуда, – ответил монах, просовывая правую ладонь под левую руку и оглядываясь на провожающих их к воротам двух легионеров. – Видно, без крови не обойтись.
– Мы возвращаемся к башне? Там порох! – глаза Бэнсона загорелись. – Это и есть наш аргумент?
– Именно так.
– Будем пробиваться?
– Лучше подберёмся без шума. Положи-ка нашу охрану вон за тем углом – надеюсь, там нет лишних глаз, – только не убивай.
