Мужчина словно поперхнулся, несколько секунд сидел неподвижно, а потом медленно повернул голову. В его глазах было величайшее изумление.
— Господин, — пролепетал он. — О, Боги, господин...
Сабин шагнул в комнату.
— Привет тебе, почтенный коммерсант. Откуда ты тут взялся? Или ты уже принял иудаизм?
Корникс подскочил со стула, забыв о своей козлятине, и бросился навстречу трибуну.
— Господин! — закричал он. — Как я рад тебя видеть!
— И я тебя тоже, мошенник. Ну, рассказывай.
— Да я... Но что ж ты стоишь, — спохватился галл. — Садись, прошу. Сейчас я намылю шею этому жулику-хозяину, и он обслужит нас, как положено. Сейчас...
— Да подожди, — Сабин остановил его и прошел к столу. — Сядь и успокойся. Твои вопли в Селевкии слышно.
В комнату влетел бледный хозяин с трясущимися руками. Видимо, Корникс уже раньше нагнал на него изрядного страху.
— Прости, почтеннейший, — забормотал он. — Это повар недосмотрел, козлятина не совсем свежая. Я уже распорядился, чтобы его отхлестали плетьми на конюшне.
— Ладно, прощаю, — подобрел Корникс и великодушно улыбнулся. — Быстро принеси что-нибудь съедобное и самого лучшего вина. Я встретил моего друга и желаю отпраздновать это событие.
«Друга? — усмехнулся про себя Сабин. — Да, заважничал скромный галльский крестьянин. Ну да ладно, я не в обиде».
Трибун действительно был очень рад встрече со своим бывшим слугой, к которому он был весьма привязан.
Хозяин выскочил из комнаты, а на пороге появился Феликс. Скрестив руки на груди, он с улыбкой смотрел на Корникса.
А Корникс очень изменился — поправился, кожа лоснилась, узкие глазки совсем скрылись за жирными Щеками. Да и одет был богато, не то, что раньше: роскошный хитон, кожаные новенькие сандалии, на плече — золотая застежка, на пальцах — перстни.
Галл бросил на Феликса взгляд, видимо, узнал его, но лишь чуть наклонил голову, жалуя того крупицей своего драгоценного внимания.
— Садись, господин, — еще раз сказал он. — А твой слуга пусть поест на кухне. Я заплачу.
Он помолчал и добавил с укором:
— Что это за компанию ты себе нашел? Пират и разбойник с большой дороги. Раньше ты, господин, умел выбирать людей.
— Да уж, — расхохотался Сабин. — В тебе я не ошибся. Но, дружище Корникс, этот человек уже не пират и не разбойник. Мы вместе с ним служим цезарю, так что уж присядем все вместе, если, конечно, твоя милость не разгневается и не прикажет вытолкать нас в шею.
— Цезарю? — недоверчиво переспросил Корникс, — Ну, это другое дело. Садись и ты, — махнул он Феликсу. — Хотя я еще не забыл, как твои оборванцы на виа Аврелия стащили у меня кошелек. А там было...
Сабин с силой хлопнул галла по плечу, заставляя опуститься на стул. Феликс подошел и расположился рядом. Вскоре хозяин принес миски с ароматным, приправленным кореньями мясом и два кувшина вина. Все принялись за еду, оживленно переговариваясь.
— Ну так рассказывай, — спросил Сабин, — как ты дошел до такого положения в обществе? Как разбогател? Поделись опытом с бедным трибуном.
— Да чего делиться, — с набитым ртом ответил Корникс и пренебрежительно махнул рукой. — Способности у меня были всегда, вот только оказии не подворачивалось. А тут, когда я вернулся домой после наших с тобой, господин, приключений, то и решил, что хватит дурака валять и надо заняться серьезным делом.
Для начала я удачно женился и получил хорошее приданое. Вместе с теми деньгами, что я заработал у тебя, его вполне хватило, чтобы открыть лавку и повести торговлю.
Со временем дело расширялось, я завел уже наемных работников. Все можно организовать, была бы голова на плечах, — хвастливо заметил галл. — Короче, все пошло, как положено, денежки текли в карман и теперь я уже самый уважаемый купец во всей Нарбонской Галлии.
Феликс хмыкнул и уставился в свою тарелку, пытаясь сдержать улыбку. Корникс окинул его неприязненным взглядом.
— Ну да уж не каждому Боги дают, — сказал он важно. — Они выбирают самых достойных.
Сабин не стал сдерживаться и захохотал. Сицилиец вскоре присоединился к нему. Корникс некоторое время обиженно поглядывал то на одного, то на другого, но потом и сам расплылся в улыбке.
— Ладно, — сказал наконец Сабин, вытирая слезы, — а сюда как ты попал? Неблизкий путь из Нарбонской-то Галлии?
— Уж конечно, — снова напыжился Корникс. — Но если хочешь заработать — надо рисковать. Вышло так, что дядя моей жены оказался известным арматором из Массилии. Он и предложил мне развезти кое-какие грузы по разным портам. Выручка пополам. А что, дело стоящее. Я все взвесил, обдумал и согласился.
— Так это твое первое плавание? — спросил Сабин.
— Да, — важно ответил галл. — Я прибыл позавчера, но могу сказать не хвалясь — уже все успел провернуть. Товар у меня забирают, платят хорошо. Теперь можно в обратный путь, за новым грузом. Этак я скоро и сам заведу себе пару кораблей и вмиг разбогатею на морской торговле. Это сейчас самое прибыльное занятие.
— А что ж ты привез, если не секрет? — с улыбкой спросил Сабин и глотнул вина.
— Ну, разное. Кожу там, керамику, пшеницу...
— Пшеницу в Сирию? — удивленно переспросил Феликс. — Здорово. А почему не песок в пустыню?
— Да что ты понимаешь, — махнул рукой Корникс. — Нашел кого учить, бродяга.
— Да уж кое-что понимаю, — улыбнулся Феликс. — И знаю, что куда возят купцы. Насмотрелся в свое время на их трюмы.
— Вот из-за таких, как ты, — надулся галл, — на море вообще жизни нет. Куда только цезарь смотрит? Да и я же говорю: товар у меня уже купили, остались только какие-то формальности. Я договорился с местным купцом, очень уважаемым человеком. Его зовут Изреил или как-то так.
— Иудей? — насторожился Феликс.
— Ну и что? Его тут все знают и почитают. Я же тебе не какой-то лопух, который побежит к первому встречному. Нет, я все разнюхал, навел справки...
— Ну-ну, — кивнул Феликс. — Советую тебе принести гекатомбу Меркурию, если ты уж собрался иметь дело с иудеями.
— Да отстань, — фыркнул Корникс. — Что я, маленький?
— Так ты уверен, что он тебя не надует? — с улыбкой спросил Сабин.
— Надует? Меня? Что ты, господин? Да я сам теперь кого хочешь надую, вот посмотришь.
— Жаль, — вздохнул трибун. — А я уж хотел предложить тебе еще немного послужить у меня. Мне так тебя не хватает. Вот Феликс, вроде, хороший парень, но не то...
И он подмигнул сицилийцу.
— Это понятно, — кивнул Корникс. — Но... не могу, господин. Сам видишь — дела, груз и все такое. Теперь я сам себе хозяин.
— Ну что ж, желаю тебе успехов и процветания, — сказал Сабин, поднимаясь. — Ладно, нам пора. Ты остановился в этой гостинице?
