– Просто прекрасно! Есть всё‑таки у нас школы, где иностранным языкам уделяется должное внимание! – восторженно произнесла маленькая седая старушка. Все остальные члены комиссии с ней дружно согласились.
– Мальцев Александр Петрович, Вы зачислены на факультет иностранных языков, – торжественно объявил мужчина в мятом пиджаке.
А затем после паузы спросил у Саши:
– Скажите нам, юноша, на каком отделении Вы хотели бы учиться?
– На французском! – без раздумий ответил Мальцев.
– Хорошо, но лично я рекомендую Вам отделение испанского языка, которое с этого года вводится на факультете.
– Я могу подумать? – спросил Александр.
– Конечно! – ответил председатель экзаменационной комиссии.
Мальцев вышел из аудитории и в коридоре увидел Шубина, разговаривающего с двумя женщинами. Дождавшись, когда они разошлись, Александр догнал его:
– Дмитрий Владимирович, здравствуйте! Вы меня помните?
– Конечно, Мальцев, помню! Ты думаешь, что я уже настолько старый, что остался без памяти? – резко ответил Шубин.
– Александр Владимирович, мне требуется ваша помощь. Я хотел бы…
– С такими просьбами ко мне никогда не обращайся! Если тебя срезали на экзамене, значит, не знаешь предмета. Приходи на следующий год! – грубо оборвал его Шубин и осмотрелся по сторонам.
Саша оторопело посмотрел на собеседника, а затем, пожав плечами, объяснил:
– Извините, но Вы не поняли. Меня уже зачислили. По собеседованию!
– Так ты отличник! – радостно вздохнул Шубин. – Так какая тебе помощь нужна?
– Понимаете, Дмитрий Владимирович, это не совсем помощь. Это скорее консультация.
– Ах, консультация! Так бы сразу и сказал! – повеселел Шубин.
– Мне предложили учиться на испанском отделении. Новом в институте. А я же раньше мечтал о французском.
– Слушай, Александр, – понизил голос почти до шёпота Дмитрий Владимирович. – Когда открывается или начинается что‑то новое, то надо обязательно ставить на перспективу. Я рекомендую – на испанский!
– Спасибо, Дмитрий Владимирович! – поблагодарил Мальцев.
– Да, Александр, на прощание прошу тебя в следующий раз со мной в таких проходных местах, как коридоры, вестибюли и так далее, не разговаривать. Приходи в мой кабинет, там и поговорим! – строго предупредил Шубин юношу и снова осмотрелся по сторонам.
– Хорошо, Дмитрий Владимирович! Большое спасибо за совет!
Вернувшись в свою коммуналку на Международном проспекте, Александр первым делом зашёл к Софье Павловне.
– По твоим счастливым глазам я поняла, что ты поступил! – сказала она.
– Да, Софья Павловна, на испанское отделение! – радостно сообщил Саша.
– Вот тебе, Сашенька, подарок! – сказала Софья Павловна и протянула юноше книгу "Хроники открытия Нового Света". – Теперь ты сможешь прочитать её на настоящем кастельянском языке вслух, наслаждаясь звучанием этой речи.
Александр от радости в первый раз в жизни сам поцеловал эту щедрую женщину в щёку.
– Спасибо, Софья Павловна! Огромное Вам спасибо! – закричал Саша, прижимая книгу к груди.
Зинаида Ивановна тоже обрадовалась. От счастья она, заплакав, произнесла:
– Как жалко, что папа никогда уже не узнает об этом!
– Мамуля, да не плачь ты! Пожалей себя! У тебя сердце очень больное, а ты каждый день рыдаешь да и работаешь день и ночь! Мамуля, а… – пытался Саша успокоить Зинаиду Ивановну.
Александр почему‑то был уверен, что для учёбы в институте ему придётся прикладывать усилия. Но всё происходило, как в школе. Ему достаточно было внимательно слушать лекции или читать учебник. Что касается испанского языка, то, пока его товарищи по группе проходили спряжение глаголов в настоящем времени, Саша уже вслух читал "Хроники открытия Нового Света", стараясь избавиться от акцента. Базовые знания, полученные от Софьи Павловны, сыграли свою положительную роль.
Следуя рекомендациям Шубина, Александр начал выдвигаться на ключевые посты в комсомольской организации факультета. Для начала он сам предложил себя в качестве художника стенгазеты. Получив эту должность, он стал относиться к ней очень ответственно. Каждый день Мальцев оставался после лекций и готовил не только выпуск газеты, но и писал различные лозунги и объявления для деканата.
"Очень серьёзный и одарённый студент", – так характеризовали его все преподаватели и сотрудники факультета.
Следуя своей привычке, которая уже давно стала чертой его характера, Александр ни с кем не портил отношения. При возникновении острых конфликтов и споров, старался всегда уйти в сторону. Если это не удавалось, поддерживал мнение руководства.
Первого ноября он, усталый от работы над выпуском стенгазеты, посвящённой очередной годовщине Великого Октября, выходил уже из главного корпуса института. У дверей Саша бросил взгляд на круглые часы, висящие на стене.
– Ого! Уже десять часов! Как незаметно пролетело время! – подумал он.
– Товарищ Мальцев, стой! – вдруг услышал Саша грубый громкий голос.
Перед ним стояла секретарь комсомольской организации их факультета мужеподобная Клара Рябинина. За глаза все её звали Кларой Цеткин. Как всегда, на ней была надета потрёпанная кожаная куртка.
– Мальцев, здравствуй! Скажи мне, ты в курсе, что десятого числа у нас комсомольское собрание? – спросила она, в упор глядя в глаза Саши.
– Да, Клара, конечно, – ответил он.
– Я хочу, чтобы ты выступил тоже и высказался по чистке! – приказным тоном заявила Рябинина.
– По какой чистке? – не понял Александр.
– Ты что, Мальцев, с Луны свалился или до сих пор повестки дня не знаешь? – в своём привычном оскорбительном тоне спросила Клара и, сжав пальцы в кулак, принялась размахивать рукой:
– Чистке наших комсомольских рядов, в которые затесались тунеядцы, не желающие следовать курсу ЦК ВЛКСМ! Мы должны…
Рябинина орала на весь институт, объясняя Александру всю сложность этой проблемы на данном этапе комсомольской жизни. Но он её не слушал. От криков Клары у него зазвенело в ушах. Саша с грустью смотрел на её большую бородавку на правой щеке некрасивого скуластого лица и мечтал о том, чтобы она закончила свой нелепый монолог.
– Так ты понял меня, Мальцев? – поинтересовалась Клара.
– Да, Рябинина! Я обязательно выступлю на комсомольском собрании. Можешь на меня рассчитывать, Клара!
– Спасибо, Мальцев! – поблагодарила его Рябинина и на прощание протянула ему свою костлявую руку.
Седьмого ноября все студенты факультета приняли участие в демонстрации и торжествах по случаю семнадцатой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. А десятого ноября в одной из аудиторий состоялось комсомольское собрание факультета иностранных языков. Мальцев знал, что это его очередной шанс не только получить известность в институте, но и сделать реальную заявку на высокую комсомольскую должность в будущем. Поэтому он к нему подготовился очень серьёзно.
