Королевский порок - Эндрю Тэйлор

вопрос, касавшийся брачного договора. Тогда я подумал, что Эдвард намерен сделать предложение некой леди. Однако теперь я понял, что речь шла не о его браке. Но о чьем же тогда?

Карета остановилась у входа в Барнардс-инн со стороны Холборна.

– Попросите господина Тёрнера спуститься ко мне.

Экипаж стоял на дороге, не давая проехать другим повозкам, а я вошел во двор, затем поднялся по лестнице в холле. Секретарь сразу же узнал меня. В его взгляде отразилось смятение.

– Господин Тёрнер занят, сэр…

– Передайте начальнику, что на улице, в карете, его ждет леди Квинси.

Фрэнкли бросил на меня затравленный взгляд. В кабинет Тёрнера он вошел без стука. До меня донесся гул голосов, а затем, поправляя парик, в приемную вышел тучный неопрятный человек – господин Тёрнер собственной персоной. Я узнал краснолицего мужчину с проницательным взглядом, которого мельком видел во время своего предыдущего визита.

– Господин… э-э… Марвуд?

– К вашим услугам, сэр. Позвольте отвести вас к ее светлости.

Мы шумно спустились по лестнице. Когда мы шли по двору, Тёрнер не произносил ни слова, только украдкой поглядывал на шрамы у меня на лице и шее. Он явно не знал, как держать себя со мной. Я открыл перед ним дверцу кареты, и поверенный отвесил леди Квинси неуклюжий поклон. Ее светлость велела ему сесть в экипаж. Забравшись внутрь, он протиснулся в угол напротив нее и сжался так, будто хотел казаться как можно меньше.

– Составите нам компанию, сэр? – к моему удивлению, предложила леди Квинси. – Придется вам сесть рядом со мной.

Она взглянула на поверенного с хитрой улыбкой, тот вздрогнул и попытался улыбнуться в ответ, но волнения скрыть не смог.

– Господину Тёрнеру нужно больше места, чем нам с вами, вместе взятым, – прибавила леди Квинси.

Багровый от стыда, Тёрнер поспешил извиниться. Я сел в карету, и наши с леди Квинси колени оказались прижатыми друг к другу.

– У меня к вам вопрос, сэр, – обратилась ее светлость к Тёрнеру. – Чисто гипотетический. Позвольте изложить вам дело. Английский джентльмен в чужом краю сделал предложение леди, тоже англичанке. Та ответила согласием. При свидетелях они заключили устный договор и в знак помолвки обменялись золотыми монетами. На следующий день англиканский священник обвенчал их в присутствии тех же свидетелей, но ни разрешения на брак, ни официального оглашения помолвки не было. Жених подарил невесте простое золотое кольцо. Юные и пылающие страстью влюбленные не стали откладывать первую брачную ночь и незамедлительно консумировали свой брак. А на другой день джентльмен написал леди письмо, в котором называл ее своей любимой женой и упоминал не только устный брачный договор, но и проведенную вместе ночь. Мне любопытно, считается ли такой брак законным на английской земле?

Тёрнер смущенно заерзал на сиденье. Он взглянул сначала на меня, потом на леди Квинси.

– И да и нет.

– Так не бывает, сэр, – сердито возразила леди Квинси. – Дайте мне определенный ответ.

– В таком случае брак, скорее всего, признают законным. Готовы ли свидетели подписать письменные показания в подтверждение?..

– К сожалению, обоих нет в живых, и священника тоже. Так уж вышло, что все трое умерли во время вспышки чумы.

– А джентльмен?..

– Не желает признавать свое участие в этом деле. Было свидетельство с подписью священника, но джентльмен забрал его себе и, по всей вероятности, уничтожил. Кроме свидетельства леди, единственные доказательства – письмо, написанное его рукой после заключения брака, кольцо и монета. На последней остались следы зубов джентльмена – прежде чем отдать ее леди, он укусил монету и согнул ее в знак обручения.

– Ваша светлость, если кольцо простое, без какой-либо надписи, им можно пренебречь. Оно ничего не доказывает. А следы зубов – это уже интереснее. Конечно, свидетельство весьма необычное, но его вполне можно использовать – при условии, что у джентльмена сохранились зубы и их отпечатки совпадут с отпечатками на монете. Но главный аргумент – письмо. Если подтвердится, что оно написано рукой джентльмена, такое доказательство трудно оспорить. В этом послании он обращается к леди по имени?

– Да. – Леди Квинси позволила себе чуть улыбнуться. – Поскольку брак был заключен тайно, в адресе указана девичья фамилия леди. Однако в самом письме джентльмен называет ее по своей фамилии.

«Да смилуется над нами Господь и все Его ангелы», – мысленно произнес я молитву. Наконец-то я догадался, к чему все это клонится, но я не мог понять, как это может привести к счастливому концу для кого-либо, за исключением, возможно, герцога Бекингема.

Поджав губы, Тёрнер погрузился в раздумья. Его лоб блестел от пота.

– Как я уже сказал, кольцо не имеет значения, и монета, по всей видимости, тоже… Но претензии леди, безусловно, обоснованны. Очень жаль, что свидетели и священник умерли, однако, если представить в суде письмо от джентльмена, оно послужит чрезвычайно весомым доказательством.

– Значит, брак признают действительным?

– Не могу сказать, посчитают ли его законным – отчасти потому, что само юридическое понятие законного брака обозначено весьма туманно. На практике в делах, связанных с оспариванием легитимности семейных союзов, порой обращаются ко всем трем ветвям права – церковной, светской и финансовой. А хуже всего то, что у представителей этих сфер нет единого мнения, какой брак считать заключенным по всем правилам. Поэтому вердикты могут быть противоречивыми. Случай, который вы описали, безусловно, необходимо рассмотреть в церковном суде, а у них браки регулируются средневековым каноническим правом в соответствии с исправленными Канонами 1604 года. А если ситуация осложнена спором по поводу владения имуществом, то этими вопросами занимается гражданское право, и следовательно…

Леди Квинси вскинула руку:

– Довольно, сэр. Задам последний вопрос. Что, если стороны вступали в повторные браки?

На лице Тёрнера отразилось неприкрытое потрясение.

– В таком случае, мадам, дело осложняется еще больше, – медленно произнес он. – Особенно если одна сторона решит подать в суд на другую, ведь двоебрачие является уголовно наказуемым преступлением, поэтому это дело должно быть рассмотрено как таковое.

– Будьте осторожнее, – предупредил Бреннан. – На Генриетта-стрит лучше и вовсе не показывайтесь. Мне кажется, сторожа подкупили.

– Кто? – спросила Кэт.

– Откуда мне знать? Должно быть, негодяи из Уайтхолла. Хотя здесь рыщут и другие люди – что-то вынюхивают, задают вопросы соседям…

Вечером этого неудачного дня Кэт отыскала чертежника в саду пивной на Лонг-Акре, куда он время от времени заходил пропустить кружечку по пути домой. Сбежав от Милкота, Кэт за несколько часов обошла полгорода, надеясь напасть на след Марвуда. Но в результате девушка только зря натерла ноги. Вдобавок ее мучили голод, жажда