Подойдя к нему, я присел на пенек и вытащил кляп. До прохода колонны еще оставалось около двадцати минут, так что вздумай он орать хоть во весь голос, вреда бы это не принесло никакого.
– Ну, что, шарфюрер, так и будете дурака валять?
– Чего… чего вы добиваетесь, подполковник, или как вас там… зачем мы тут сидим уже несколько часов?
Ага, временную ориентацию он уже несколько утратил, хорошо. Не несколько часов, а всего четыре, не так уж и много.
– Да вот место выбираю…
– Какое место?
– Ищу, откуда на дорогу вид получше.
– Зачем?
– Ну, как я уже понял, шарфюрер, вы – клиент из хлопотных. Идти не хотите, говорить тоже, подлянки всякие мне устраиваете постоянно. Сбежать вот все время пытаетесь…
– Вам не понять! Я – немецкий офицер! То, что вам повезло застать меня врасплох, еще ничего не значит! Это – слепая удача, нелепая случайность и не более того…
– Случайность, вы говорите? Ну-ну…
Я усмехнулся, вспоминая вчерашний вечер…
Мы были в пути уже около двух часов. Молчаливые конвоиры по бокам успели слегка расслабиться. Кройцер так и вовсе задремал. Только водитель оставался по-прежнему сосредоточенным и внимательным. Интересно, как далеко нам еще предстоит ехать? Еще при посадке в автомобиль я обратил внимание на указатель уровня топлива – три четверти бака. Сколько жрет этот двигатель бензина на сотню километров? Литров семь-восемь? Вполне вероятно. А бак у него какой емкости? Литров сорок, не более. Что из этого можно понять? Зная аккуратность немцев, я мог предположить, что заправились они, скорее всего, перед выездом. Заезжали они в лагерь или нет? Вряд ли, наверное, сразу на станцию направились, в лагерь они и позвонить могли. Предположить, как долго и как далеко им придется нарезать круги по дорогам, они могли? В принципе, могли. Поэтому и заправили полный бак. Мало ли, майор мог рогом упереться, да и начальник лагеря – тоже. Значит, пришлось бы ехать к их руководству, терять в этом случае время на заправку неразумно. Могли уже и по-темному назад ехать. А немцы этого не любят. Ладно, с этим ясно. И что мы имеем? А то, что ехать нам от станции предстоит не менее сотни километров. Средняя скорость нашего движения по этим весьма невеселым дорогам составляет сейчас не более пятидесяти километров в час. Да уж – не автобан! Однако это что же получается? Выходит, что до места назначения осталось не так уж и много. Ну что ж, пора и честь знать, засиделся я тут у вас…
Что может быть естественнее усталости? Ничего. Вот и меня сморило потихоньку, начал носом клевать. Тем более что и укачивало тут весьма неслабо. Поначалу-то я еще со сном боролся, пытался не заснуть, голову вовремя вскидывал. Но усталость свое взяла, и начала голова клониться вниз. Надо сказать, что безуспешная моя борьба со сном не осталась незамеченной со стороны конвоиров. Ну как же! Истинные арийцы вынуждены тут сидеть без отдыха, а какой-то русский того и гляди – захрапит! Ладно, шарфюрер спит, так он начальство, ему положено. А пленному? Да вот те хрен! И когда голова моя очередной раз качнулась вниз, сидевший слева часовой от всей души дал мне локтем в рыло!
Сон как рукой сняло! Голова моя взлетела вверх, и меня всего откинуло на спинку сиденья. Сдавленно крякнув, я инстинктивно закрыл лицо руками. Левый часовой удовлетворенно гыкнул. Однако в следующий момент ему стало не до смеха. Поднятые к лицу, мои руки резко рванулись в стороны, и локтями я пробил обоим конвоирам точно по горлу. Справа что-то явственно хрустнуло. Ну, еще бы, моя правая рука всегда была более натренированной. Обратным движением правой руки я выхватил из-за отворота пилотки карандаш и с силой вогнал его в загорелую шею водителя. Тот изогнулся дугой, бросил руль и схватился руками за шею. Слева! Обеими руками я захватил голову левого конвоира и, поворачивая ее по часовой стрелке, потянул эсэсовца вперед. Хренак! И его тяжелое тело со всей дури обрушилось на просыпающегося шарфюрера. Того вмяло в дверь. Выхватив у правого конвоира из ножен на поясе кинжал, я добил шофера. Двинув рукояткой кинжала Кройцеру по башке, я наклонился вперед и осторожно вывернул руль в сторону. Вовремя! Еще десяток метров, и мы долбанулись бы об дерево. Машина уткнулась бампером в откос. Двигатель обиженно хрюкнул и заглох. Так! В темпе! Вытолкнув на дорогу правого конвоира, я подхватил его автомат и выкатился следом. Кто там у нас сзади? Никого… Это плюс. Сдернув с конвоира пояс с подсумками и ножнами, я надел его на себя. Сунув в ножны оброненный мною кинжал, затащил тело назад в салон. Теперь шарфюрер. Жив? Дышит. Хорошо! Отобрав у него пистолет, я в темпе стянул ему руки какой-то тряпкой. На первое время сойдет, а дальше посмотрим. Водителя – на заднее сиденье. Черт, вроде бы там попросторнее было? Ладно, хрен с ним, не обидится.
Я прыгнул за руль! Двигатель завелся не сразу, с третьей попытки. Еще минуту провозился с переключением передачи и наконец вырулил назад на дорогу. Проехав метров восемьсот, увидел уходящую направо тропинку и свернул. Еще метров через триста она вывела меня на небольшую полянку и закончилась. Посередине стоял полуразвалившийся сарай, куда я и загнал в итоге автомобиль. Отыскав в багажнике веревку, перепеленал шарфюрера, который уже начал понемногу приходить в себя. Заткнул ему рот все той же тряпкой. Ладно, с ним после разберемся, а пока есть дела поинтереснее. Ревизия трофеев, например. Однако с этим тоже после.
Прихватив автомат, я пробежался по тропинке метров сто. Наломал и набросал на ней сухих веток. Кто пойдет или поедет – захрустят. Добравшись до дороги, кинжалом срезал небольшую елку и протащил ее по следам колес, приводя их в негодность для опознания. Заметно? Если искать целенаправленно, найти можно. А на ходу никто внимания не обратит. Теперь уже и трофеями можно заняться…
Минут через двадцать я наконец-то перевел дух. В багажнике обнаружилась кое-какая еда, что было весьма кстати. Жрать хотелось! Наворачивая из открытой банки консервы (какая-то рыба, но мне она сейчас казалась слаще меда), я продолжил инвентаризацию. Два автомата – МП-40, к ним восемь магазинов. «Люгер» водителя и «Вальтер ПП» шарфюрера. Оба пистолета с запасными обоймами. Два кинжала – конвоиров. Одна ручная граната в багажнике оказалась. Четыре банки консервов. Было пять, одну я сейчас и доедал. Немного сырой картошки, огурцы. Фляга со шнапсом, фляга с желудевым кофе. Кстати, весьма неплохим. Или это мне с голодухи так кажется? Всякая солдатская мелочовка, документы – ничего серьезного. Карта была, только пометки на ней мне ничего не говорили. Куда идти? Хрен его знает, надо будет эсэсовца порасспрашивать. Выбрав себе ремень получше, я надел на него обе пистолетные кобуры, подсумки с магазинами и подвесил кинжал. Тот, что получше. Найденный в багажнике ранец набил продовольствием и закрепил его на эсэсовце. Он было брыкался, но получил кулаком по затылку и затих.
