Услышав столь хорошо знакомый ему звук, сержант вновь обрел мужество и, отдав приказ, стал во главе своих солдат с самым воинственным видом, чего, однако, Бетти не разглядела из-за темноты. Вскоре ветер донес до них залп мушкетных выстрелов, и сержант скомандовал:
— Вперед, марш!
Через минуту на дороге послышался конский топот: навстречу им скакал всадник, да с такой скоростью, будто дело шло о жизни и смерти. Холлистер остановил свой отряд, а сам выехал вперед, чтобы встретить незнакомца.
— Стой! Кто идет! — закричал он.
— А, Холлистер, это ты? — воскликнул Лоутон.— Как всегда, наготове и на своем посту. А где же отряд?
— Он здесь, сэр, и последует за вами хоть на край света.— Почувствовав, что он освободился от ответственности, Холлистер готов был с юношеским пылом броситься на врага.
— Прекрасно,— ответил капитан, подъезжая к отряду.
Он сказал солдатам несколько ободряющих слов и повел их в долину почти с такой же скоростью, с какой только что прискакал. Жалкая кляча маркитантки осталась далеко позади; оказавшись не у дел, Бетти отъехала на край дороги и предалась размышлениям.
«Сразу видно, что теперь их ведет капитан Джек; они несутся за ним, как стая негритят на деревенский праздник. Привяжу-ка я лучше свою кобылу к этому забору, а сама пойду поглядеть, что там у них делается: зачем подвергать опасности глупое животное».
А солдаты ехали за Лоутоном, ни о чем не раздумывая и ничего не опасаясь. Они не имели понятия, предстоит ли им стычка с ковбойским отрядом или с одной из частей королевской армии, но они знали, что идут за мужественным офицером, известным своей отвагой, а такие качества всегда вызывают доверие беззаботных солдат.
Подъехав к воротам «Белых акаций», капитан остановил свой отряд и приготовился к нападению. Соскочив с коня, он приказал спешиться восьмерым драгунам и, повернувшись к Холлистеру, приказал:
— Стой тут с отрядом и охраняй лошадей. Если кто-нибудь попытается пройти, задержите его, а не послушается — зарубите...
Тут из слуховых окон и из-под кедровой крыши дома вдруг вырвались яркие языки пламени, и все вокруг осветилось, как днем.
— Вперед!— крикнул капитан.— Вперед! И никому не давать пощады, пока не свершится правосудие!
В голосе его звучали такая сила и решимость, что даже у злодеев, бесчинствовавших в доме, дрогнули сердца. Главарь скиннеров выронил из рук награбленную добычу и на миг замер, охваченный страхом, а затем кинулся к окну и спустил выдвижную раму. В эту минуту в комнату вбежал Лоутон с обнаженной саблей в руке.
— Умри, злодей! — крикнул он и разрубил голову одному из мародеров.
Однако главарь шайки выскочил в окно и избежал возмездия. Услышав крики женщин, Лоутон взял себя в руки и послушался уговоров священника, молившего капитана позаботиться о безопасности семьи Уортон. Еще один разбойник столкнулся с драгунами и был убит, а остальные бросились наутек и успели скрыться.
Поглощенные заботами о Саре, окружавшие ее женщины не заметили ни появления скиннеров, ни пожаpa, хотя в доме уже бушевало пламя, грозя каждую минуту разрушить стены. Наконец услышав крики Кэти и перепуганной жены Цезаря, а также топот и шум, доносившиеся из другой половины дома, мисс Пейтон и Изабелла поняли, что им грозит какая-то опасность.
— Боже милостивый,— воскликнула встревоженная тетушка,— в доме творится что-то ужасное, боюсь, как бы не началось кровопролитие!
— Но там некому сражаться,— возразила Изабелла, еще более бледная, чем мисс Пейтон.— Доктор Ситгривс самый мирный человек, и я не думаю, что капитан Лоутон способен забыться до такой степени...
— Все южане вспыльчивы и горячи,— заметила мисс Пейтон,— и даже ваш брат, несмотря на слабость и болезнь, сегодня весь день казался раздраженным и сердитым.
— Боже упаси! — воскликнула Изабелла и, вдруг ослабев, опустилась на постель возле Сары.— По натуре он кроток, как ягненок, но если вспылит, то становится страшнее льва.
— Мы должны вмешаться: наше присутствие умерит их пыл и, быть может, спасет кому-нибудь жизнь.
И мисс Пейтон, желая выполнить то, что она считала своим долгом женщины и хозяйки дома, двинулась к двери с гордым видом оскорбленной невинности, а Изабелла последовала за ней. Комната, в которую отнесли Сару, находилась во флигеле, соединенном с главным зданием длинным и темным коридором. Теперь коридор был ярко освещен, и в его дальнем конце метались какие-то фигуры, с такой быстротой, что невозможно было разглядеть, чем они заняты.
— Пойдемте к ним,— сказала мисс Пейтон твердым голосом, которому противоречила бледность ее лица.— Они должны отнестись с уважением к женщинам.
— Да, должны! — воскликнула Изабелла и пошла вперед.
Френсис осталась одна возле сестры. Несколько минут стояла тишина, как вдруг в комнатах наверху раздался ужасный треск, и в открытую дверь ворвался такой яркий свет, что все засверкало, словно в солнечный полдень. Сара сразу села на своей постели, бросая вокруг дикие взгляды, и прижала руки ко лбу, словно стараясь прийти в себя.
— Так я на небе, а ты — светлый небесный дух! О, какое дивное сияние! Да, я знала, счастье мое было слишком прекрасно для земной жизни. Но мы снова встретимся с ним! Да, да, мы встретимся вновь!
— Сара! Сара! — в ужасе закричала Френсис.— Сестра моя, любимая сестра! Не улыбайся, как безумная! Это я. Неужели ты меня не узнаешь? Ах, ты разрываешь мне сердце!
— Тише,— сказала Сара, жестом останавливая ее,— он отдыхает, не тревожь его. Скоро он придет за мной в могилу. Разве в могиле могут быть две жены? Нет, нет, нет — одна... только одна, только одна.
Френсис уткнулась лицом в колени сестры и в отчаянье горько заплакала.
— Ты льешь слезы, светлый ангел? — ласково спросила Сара.— Значит, и на небе бывают огорчения? Но где же Генри? Ведь его казнили, и он должен быть здесь. А может быть, они придут вместе. О, как радостна будет наша встреча!
Френсис вскочила и принялась ходить взад-вперед по комнате. Сара следила за ней с детским восхищением во взоре.
— Ты похожа на мою сестру. Наверное, все добрые и любящие души похожи друг на друга. Скажи мне, была ли ты когда-нибудь замужем? Отдала ли свое сердце человеку, которого полюбила больше отца, брата и сестры? Если нет, я жалею тебя, бедняжка, хоть ты и попала на небо.
— Молчи, молчи, Сара, умоляю тебя! — закричала Френсис, бросаясь к ее постели.— Молчи или ты убьешь меня! Молчи или я умру тут, у твоих ног.
Снова раздался страшный треск, и весь дом дрогнул до основания. Это обвалилась часть кровли, и пламя, вырвавшись на волю, залило ярким светом весь сад вокруг коттеджа, так что сквозь окна все стало видно снаружи, как днем. Френсис подбежала к окну и увидела кучку растерянных людей на лужайке. Среди них были ее тетушка и Изабелла. Они с отчаянием указывали на горящее здание и, видимо, умоляли драгун войти в него. Теперь только Френсис поняла, какая им грозит опасность. С диким криком бросилась она в коридор, сама не зная, куда бежит.
