Они быстро двигались вперед, то и дело сворачивая в какие-то кривые закоулки и спотыкаясь на неровных камнях, которыми были вымощены улицы в этом районе.
Позади слышались осторожные шаги Феликса.
— Постойте здесь, — сказал наконец Паулин. — Я зайду в этот дом. Это не надолго.
Он отворил низенькую калитку и двинулся к какому-то невысокому покосившемуся строению.
Подошел сицилиец, и они с Сабином снова остановились на углу, ожидая, когда вернется Паулин.
Действительно, времени прошло совсем немного и вот Светоний снова был рядом с ними.
— Возвращаемся в гостиницу, — скомандовал он и опять махнул рукой Феликсу. — Держи дистанцию.
Когда Паулин и трибун отдалились на достаточное расстояние, легат сказал, осторожно оглядываясь по сторонам:
— В том доме, где я только что был, живет старый мужчина со своим внуком. Его зовут Соррентий... теперь его так зовут. Он был одним из тех гладиаторов Марка Антония, о которых нам рассказывал во дворце Публий Квириний. Помнишь?
— Да, — кивнул Сабин. — Ими командовал твой отец...
— Вот именно. Зенодор отыскал его лишь недавно. Старик знает какую-то тайну, но чего-то очень боится. Я отсыпал ему золота, и он обещал завтра рассказать мне что-то интересное. Ну, например, как ему удалось спастись, когда все его товарищи пропали без вести. И, возможно, о золоте. Короче, на встречу завтра пойдешь ты. В это же время. Запоминай дорогу. Ты не имеешь права ошибиться.
— Понял, — угрюмо ответил Сабин.
Он от души надеялся, что зрительная память и способность ориентироваться на местности у Феликса окажутся лучше, чем у него самого. Иначе Паулин отдаст его под суд, ибо трибун никак не мог себе представить, что он будет способен что-либо отыскать в этом проклятом лабиринте. Тем более — темной ночью.
— Тогда все, — коротко бросил Паулин. — Возвращаемся и идем спать. Мы с тобой поговорим после того, как ты повидаешься с Соррентием. Дело очень серьезное. Помогите нам, Боги.
Сабин ничего не сказал. Они шли вперед, пробираясь через какой-то квартал, застроенный низенькими неопрятными домишками. Пахло мочой и навозом. Под ногами чавкала грязь.
Паулин махнул рукой, показывая, что надо свернуть, но в этот момент прямо перед ними выросли несколько человеческих фигур. Еще кто-то подбегал сбоку.
— Привет вам, путники, — сказал хриплый простуженный голос. — Куда направляетесь? Ведь ночь уже.
— А ну, прочь с дороги! — рявкнул Сабин, хватаясь за меч. — Мы римляне, друзья проконсула. Вы хотите, чтоб через час вся стража была поднята на нога, а с вас живьем содрали кожу?
Паулин схватил его за руку.
— Тихо, — шепнул он. — Хорошо, если это обыкновенные бандиты. А если...
Люди, стоявшие перёд ними, громко расхохотались.
— Чего только не услышишь ночью на улицах Антиохии, — сказал один. — Вот только что мы ограбили одного типа, так он кричал, что приходится родственником самому цезарю. А в сумке нашлись только полторы драхмы да рваный сандалий.
Снова раздался хохот.
— Ну, хватит болтать, — сказал тот же хриплый голос. — Выворачивайте карманы. Если добыча нас удовлетворит, мы отпустим вас с миром. Но если нет — берегитесь. Мои ребята уже устали ждать.
— Бандиты, — облегченно прошептал Паулин. — Ну, тогда атакуем.
Они с Сабином одновременно выдернули мечи из ножен и смело бросились на толпу ночных грабителей.
— С нами Марс! — крикнул Светоний и одним ударом снес полчерепа ближайшему разбойнику.
Остальные, опешив от неожиданности, в страхе попятились. Сабин тоже проткнул чей-то живот.
— На помощь, братья! — заорал хриплый голос. — Они вооружены! Сюда! Все сюда!
Со всех сторон застучали шаги. Сбегались еще люди. Похоже было, что целый город наполнился этим топотом.
Позади Сабина послышался лязг металла, и тут же рядом с ним вырос Феликс. С его рассеченной щеки капала кровь; в руке сицилиец сжимал меч.
— Их там полно, — сказал он хмуро. — Надо уносить ноги.
Паулин бросил на него недовольный взгляд, но, видимо, и сам сообразил, что сейчас не место и не время для демонстрации римской гордости. Не велика честь сложить голову в грязном переулке Антиохии и сорвать возложенную на них важнейшую миссию.
Бандиты уже опомнились, в их руках появились ножи и дубинки. Было их уже человек десять.
— Ого-го! — завопили они и бросились на римлян, размахивая своим оружием.
Сабин снова пронзил чью-то руку, а Паулин разрубил очередной череп. Толпа откатилась, но тут же в воздухе засвистели камни; один попал в плечо легату.
Сзади подбежали еще люди, яростно вопя. Шум уже поднялся невообразимый, но ни в одном окне не загорелся свет. Видимо, жители этого района уже давно привыкли к подобным инцидентам, а то и вообще действовали в сговоре с разбойниками.
— Ну и дам я завтра жизни префекту города, — буркнул Паулин. — Где же его стражники? Или они только в центр осмеливаются выходить?
Феликс, тем временем, сделал выпад и его меч пробил грудь одного из бандитов. Но тут же и сам он получил палкой по голове, не очень, правда, сильно.
Выстроившись полукругом, разбойники оттесняли римлян куда-то в сторону реки. А там путь к отступлению был бы уже отрезан.
— Прорываемся назад по моей команде, — шепнул Паулин. — Внимание, вперед!
Они все втроем резко бросились туда, откуда недавно пришли. Загораживавшие дорогу люди от неожиданности расступились, и римляне вырвались из окружения. Но до спасения было еще далеко — грабители не собирались прекращать преследование.
— За ними! — завопил хриплый голос. — Они убили Иссахара!
— И Глаука!
— И меня ранили!
— Бей их!
Метко пущенный камень угодил в колено Паулину, и легат сразу захромал. Сабин с тревогой оглянулся.
— Феликс! — крикнул он. — Прикрой меня!
И бросился назад, чтобы помочь раненому.
Но что мог сделать Феликс один против воющей озверевшей толпы, жаждущей мести и добычи?
Несколько бандитов преградили дорогу Сабину, а один ловко увернулся от меча Светония и с силой толкнул легата ногой в бедро. Тот отлетел в сторону и тяжело упал. Бандит тут же прыгнул коленями ему на грудь и занес нож.
Сабин был блокирован. Феликс рванулся на помощь, по пути пропоров кому-то живот, но и он не успевал.
Легату цезаря Марку Светонию Паулину оставалось лишь попрощаться с жизнью. Теперь помочь ему могли только Боги.
Впрочем, как оказалось в ближайшую долю секунды, не только.
Внезапно рядом с поверженным Паулином появился человек. Это был высокий бородатый сильный мужчина. Его белый балахон ярко контрастировал с темной одеждой ночных охотников, а в руках он сжимал массивную дубинку, утыканную гвоздями.
