— Было так: нас окружили три пиратских судна из Сьерра-Леоне. Капитан ужасно перепугался, но я-то знал, что мы можем вырваться, если… — продолжал тараторить долговязый моряк, которого Филип, впрочем, почти не слушал.
Джентльмен в повозке был, однако, чем-то разгневан и громко кричал, но Филип находился слишком далеко, чтобы разобрать слова. Он не отрывал глаз от спин тех двоих: вдруг обернутся? Они или нет?
— Так мне рассказывать дальше, как я спас корабль от пиратов?
— Нет, — рассеянно ответил Филип, отсутствовавший в разговоре с долговязым. — Извините, я хотел сказать… Полагаю, вы рассказали вполне достаточно… мистер… м-м-м… — Филип глянул в лежащий перед ним список, — мистер Робертс… Спасибо, что пришли. Я сообщу вам свое решение через неделю.
— Угу. Сообщите. Вы не слышали ни одного моего слова.
— Поверьте, вы произвели на меня самое благоприятное впечатление, — машинально произнес Филип. Он видел, как джентльмен откинулся на сиденье экипажа и приказал вознице трогать. — Еще раз благодарю, что уделили мне время.
На мгновение Филипу пришлось отвлечься от приковавшей его внимание сценки, чтобы пожать руку мистеру Робертсу. Тот презрительно хмыкнул, обозвав Филипа лжецом, и грязно выругался. Сплюнув, он повернулся и пошел прочь.
Филип снова вернулся взглядом к стоящим в отдалении матросу с индейцем — они смотрели на него в упор! У молодого человека перехватило дыхание. Он тяжело опустился на стул и, широким жестом придвинув к себе бумаги, спешно принялся что-то писать. Интересно, узнали они его или нет? Что, если они сейчас подойдут? Звать на помощь? Филип был в полном смятении. А когда наконец отважился поднять глаза, этих двоих уже не было. Филип скользил взглядом по толпе — их простыл и след.
— Вы мистер Морган? — раздался вдруг рядом громкий, решительный голос.
Филип вздрогнул. Перед ним стоял черноволосый парень, ладный и крепкий.
— Меня зовут Пэррис… Сэмюэль Пэррис. Я пришел поговорить насчет места капитана. С вами все в порядке, сэр?
— Да, спасибо. Все нормально, — выдавил из себя Филип. Он подобрал разлетевшиеся бумаги и, делая вид, что приводит их в порядок, пытался унять свои трясущиеся руки.
Кандидат в капитаны сел напротив.
— Ваша фамилия Морган, верно? — переспросил он.
— Да, простите мне мою рассеянность. Меня зовут Филип Морган.
— Филип… Филип… — повторял незнакомец, прикрыв глаза. Он точно что-то припоминал. — Вроде да. Извините, мистер Морган, но это очень важно для меня. Могу я задать вам личный вопрос?
— Мне казалось, что здесь вопросы задаю я.
— У вас есть брат по имени Джаред? — проигнорировал это замечание Пэррис. Он подался вперед и внимательно наблюдал за реакцией Филипа. Судя по всему, результат его устроил.
— Вы знакомы с моим братом?!
— Да.
— Мистер Пэррис, вы знаете, где мой брат? — Филип был ошеломлен. Что выдался за день!
— Меня зовут не Пэррис, а Мэйджи, Джеймс Мэйджи.
Теперь пришедший говорил тихо, почти шепотом.
— Мы с Джаредом плавали на одном корабле и были друзьями. Вот я и решил рискнуть. Дай, думаю, узнаю, часом не родственник ли Джареда Моргана пожаловал в Чарлстон.
— «Решил рискнуть»? — Филип тоже понизил голос. — Не понимаю, о чем вы. И почему называете себя чужим именем?
— Мое настоящее имя приведет меня на виселицу. Такова участь всех пиратов.
— Как?.. На одном корабле… — Филип медленно осмыслял услышанное. — Вы хотите сказать, что мой брат — пират? Это ложь!
— Нет, это правда, — сухо возразил собеседник. — Последний раз я видел Джареда на «Голубке», когда мы попали в сильный шторм.
Филип притворился, будто верит словам Мэйджи. Он решил узнать, что нужно этому человеку.
— Вы сказали, что во время шторма видели Джареда в последний раз. Что же, он погиб?
Мэйджи покачал головой.
— Нет, он не погиб.
— Так что с ним?
— По всему городу расклеены плакаты о казни Веселого Моряка. Видели, наверное?
Филип кивнул и осторожно спросил:
— При чем тут Джаред?
— Веселый Моряк — это Джаред, ваш брат.
Как-то разом все рухнуло в Филипе, он потерял дар речи.
— Послушайте, мне очень жаль, что я принес вам дурные вести. Но думаю, вам лучше знать все.
— Ты, наверное, ошибся, — вымолвил наконец Филип. — Я понял: ты перепутал моего брата с другим Джаредом. Ты рассказываешь о ком-то другом.
Долго и пристально Мэйджи смотрел на Филипа, затем начал говорить:
— Я познакомился с вашим братом тоже при найме. Хозяином только был Дэниэл Коул, а работу искал Джаред. Я тогда уже вкалывал на Коула и был вроде как на хорошем счету. Все шло как по маслу. Да. Коул сразу принял Джареда, и мы вместе отправились обмывать это дело в таверне.
— «Таверна доброй женщины»! — воскликнул Филип. Все встало на свои места. Джеймс Мэйджи говорит чистую правду.
— Вы бывали в этой таверне?
— Я знаком с ее хозяином, — начал было Филип, но, увидев, как насторожился Мэйджи, поспешил добавить: — У него с Коулом свои счеты.
Мэйджи облегченно вздохнул.
— В таверне, — продолжал он, — вербовщики напоили нас какой-то дрянью. Потом эти двое… — теперь Мэйджи, в свой черед, осекся на полуслове: лицо Филипа исказилось от ужаса. Он вскочил и начал шарить глазами по толпе.
— Матрос и индеец! Оба только что были здесь.
Филип с испугом посмотрел на Мэйджи и схватился руками за голову.
— Они убили нашего отца.
— Знаю. Джаред мне рассказывал.
— Но почему все же Веселый Моряк — это Джаред?
— Так его прозвали на «Голубке». Мы порой рубились жестоко, не раз были на волосок от смерти, но в любых передрягах Джаред улыбался. Он улыбался всегда. Ему нравилась наша жизнь. И он никогда никого не убивал. Теперь Джареда обвиняют в убийстве тридцати семи человек — это вранье. Конечно, — усмехнулся Мэйджи, — он мог заставить человека прыгнуть за борт или оглушить его ударом по голове, но Джаред не убивал, это точно. Я любил наблюдать за ним в бою.
Мэйджи заулыбался и надолго погрузился в свои воспоминания — вдруг, как поплавок вынырнув на поверхность, он резко помрачнел и сник: Джареда ждет виселица.
— Можете не тревожиться, — поднял он вновь глаза на Филипа, — его настоящее имя никому не известно. А те, кто знает, помалкивает.
— Как думаешь, что привело в Чарлстон матроса с индейцем?
Мэйджи пожал плечами.
— Понятия не имею. Одно ясно — они работают на Коула.
— На Дэниэла Коула?! — Филип с силой ударил кулаком по столу. Потом еще раз. Еще и еще. От гнева и боли у него хлынули слезы из глаз. — Ты не представляешь, что сделал этот человек с моей семьей… От негодования во мне кровь закипает. Господи, не допусти до греха!
