– Я потерял сон, – признавался сам Икер. – Вместо рая Абидос, может быть, станет для меня адом! Во-первых, я боюсь отказа Исиды. А во-вторых, моя миссия обречена на провал!
Вмешательство Собека помешало Секари успокоить своего друга.
– Ко мне поступил сигнал о двух нападениях в жилых кварталах и о трех поджогах. Ни один из инцидентов не может быть случайностью.
– Сеть Провозвестника оживает, – рассудил Секари.
– Он сломает себе зубы! – пообещал Собек. – Пока мои люди поведут официальное расследование, которое без огласки не останется, не мог бы ты повсюду собрать слухи?
– Рассчитывай на меня.
Начальник стражи проводил Икера в порт.
Довольный качеством и количеством персонала, находившегося в распоряжении Икера, Собек присутствовал на проводах корабля, впереди и вослед которому шли военные суда.
На носу корабля Икер не мог наслаждаться мирными прелестями пейзажа. У него было ощущение, что он плывет между двумя мирами и не может вернуться в тот, откуда прибыл, и ничего не знал о том, в который направлялся. События, пережитые с момента ужасного путешествия на «Быстром», вновь пришли ему на память. Многие загадки разрешились, но главная тайна, тайна Золотого Круга Абидоса, осталась неразгаданной.
Недалеко от города Осириса лучники поспешили на правый борт.
– Что там происходит?
– Подозрительная лодка! – ответил капитан. – Если она немедленно не отойдет, мы будем стрелять.
Икер заметил испуганного рыбака, который был неспособен маневрировать.
– Подождите, – потребовал Царский Сын. – Этот несчастный не представляет опасности!
– Приказ есть приказ. Этот человек оказался слишком близко, а вы не должны подвергаться ни малейшему риску.
Шаб Бешеный вытащил свою сеть и ушел. Он, готовый пожертвовать своей жизнью, хотел оценить степень боеготовности эскорта Царского Сына и воспользоваться египетской терпимостью, чтобы уничтожить врага. Увы! Никаких промахов. Стража добилась своего. Он вернулся к месту свидания с Бега.
На пристани были солдаты, стражники, временные жрецы и жрицы с приношениями, а также вся администрация. Все нервничали при мысли, что встречают посланца фараона. Никто не знал о точном содержании миссии нового Единственного Друга, у которого была репутация напористого и неподкупного человека. Рассказы о его подвигах в Азии и Нубии свидетельствовали о его редкой решимости. Самые большие оптимисты думали о простом визите по протоколу, но все же удивлялись отсутствию Безволосого, не слишком большого дипломата.
Как только Икер появился на трапе, его стали оценивать, прикидывая, что он за человек.
Строгий и элегантный одновременно, он как будто не представлял угрозы. Но его походка и взгляд внушали уважение.
В его сдержанности чувствовалась подлинная сила. Раздосадованные льстецы стояли молча, словно проглотив гирлянды своих комплиментов.
Скрыв под большим париком часть своего искусно подкрашенного лица, Бина была неузнаваема. В основании высокого букета, который она намеревалась вручить прибывшему, две невидимые иголки, пропитанные ядом. Взяв их в руки, Царский Сын непременно уколется и умрет в ужасных мучениях.
Бина смеялась над тем, что ее могут арестовать. Ею владела одна-единственная мысль: отомстить этому Икеру, предавшему ее, присоединившемуся к лагерю Сесостриса и сражавшемуся против истинного бога, бога Провозвестника. Она сдернет свой парик и плюнет в лицо Царскому Сыну, чтобы он знал, откуда к нему пришла смерть!
Комендант специальных войск, размещенных на Абидосе, приветствовал посланца фараона.
– Разрешите мне, принц, пожелать вам великолепного приема. Я провожу вас во дворец, в котором размещается фараон, когда приезжает сюда.
Несколько юных женщин подняли свои букеты. Но букет Бины, стоявшей в первом ряду, был просто потрясающим.
Икер хотел было подойти, чтобы взять его, но комендант воспротивился.
– Сожалею, но это против правил безопасности.
– Зачем бояться цветов?
– Отданные мне приказания строги. Идите за мной, прошу вас.
Не желая провоцировать ссору, Икер ограничился тем, что поприветствовал девушек с букетами.
Бина едва сдержала свою ярость. Побежать за ним, схватить этого Царского Сына, всадить ему иглы в спину… Увы! Пройти сквозь линию охраны невозможно!
Абидос… Абидос наконец открывался ему! И все же Икер ничего не видел. Пока он не поговорит с Исидой, он не пойдет ничего осматривать.
На пороге дворца ждала она…
Самый проникновенный и самый изысканный из поэтов не смог бы описать ее красоту. Как рассказать о тонкости ее черт, о сиянии ее взгляда, о нежности ее лица и царственности походки?
– Добро пожаловать, Икер.
– Простите меня, принцесса. Фараон рассказал мне, что вы.
– Вы разочарованы?
– Моя неосторожность, дерзость…
– Какая дерзость?
– Я осмелился вас любить, я…
– Вы говорите в прошлом времени.
– Нет, ох, нет! Если бы вы знали…
– Отчего же я не должна знать?
Этот вопрос лишил Икера голоса.
– Хотите видеть мои апартаменты? Все, что вам понадобится, попросите у меня.
Икер запротестовал.
– Вы – дочь фараона, а не моя служанка!
– Я хочу стать твоей женой, заключить с тобой супружеский союз, более единый, чем само единство, который ни время, ни испытания не разрушат, и прожить с тобой жизнь.
– Исида…
Он заключил ее в свои объятия.
Это был первый поцелуй, первое общение тела первое слияние душ.
Это стало первым страданием для Провозвестника: казалось, соколиные когти терзали его собственную плоть. Видеть, как создается эта чета, было для него невыносимо. С истекающим кровью сердцем он поклялся разрушить этот союз, который отнимает у него долгожданную победу. Он не оставит Икеру никаких шансов на жизнь!
В настоящее время Наплуз.
Размером 53 X 82 м.
Эти сведения приведены по главе 398 «Текста саркофагов», перевод Поля Барке.
Буасо – старая мера сыпучих тел, равная 12, 5 л. – Примеч. пер.
Наос, или целла, центральная часть античного храма. – Примеч. пер.
Эдфу располагается в 245 км от Абидоса.
В современных измерениях это составляет примерно 78, 26 и 8 м.
Шестнадцать локтей равны 8, 32 м.
Слово «фармацевт» происходит от египетского pekheret netheka – «готовящий магическое снадобье».
