От волнения и физических усилий Квинт тяжело дышал. Успокоиться. Он глубоко вдохнул и сосчитал до четырех, прежде чем выдохнуть через нос. Урций под его ногами пошевелился. Было нелегко держать такой вес, Квинт это понимал, но это намного лучше, чем прыгнуть и не ухватиться. Он взглянул в ров – дно было из утрамбованной земли. Там также рос терновник, но некоторые кусты оказались сломаны, и их не успели заменить. К счастью, юноша находился именно над таким участком. Девяносто, девяносто один… Боги, как летит время! В голове шевельнулась паника. Девяносто три, девяносто четыре. Подняв руки, Квинт прыгнул вверх и вперед. Коснувшись края рва, он ударился ребрами о выступавший камень. От боли пришлось закусить губу, чтобы не вскрикнуть, но он не забыл ухватиться руками, за что придется. Левая рука вцепилась в ветку, а пальцы правой юноша как можно глубже вонзил в землю. К счастью, ноги нащупали какую-то опору. Было не понять, достаточно ли такого захвата, чтобы удержать его вес, но проверять не было времени. Сто два, сто три. Скрипя зубами, Квинт поднял одну сандалию на высоту колена, потом другую. Они не скользили, поэтому он продвинул себя вверх бедрами, одновременно вонзив пальцы правой руки в землю чуть дальше. Ветка затрещала, и сердце заколотилось, еще быстрее отбивая ритм в ушах. Квинт отпустил ее и стал скрести левой рукой по земле, пытаясь за что-то ухватиться. Найдя опору, снова подтянулся, помогая ногами. И вдруг оказался на узкой полоске земли, идущей вдоль стены. Мужчина показал Урцию поднятый большой палец, но тот беззвучно прошептал:
– Сто восемнадцать.
Радость Квинта погасла так же быстро, как возникла. Он стал двигаться туда-сюда вдоль стены, глядя наверх, где располагались самые ровные блоки. Сто двадцать восемь, сто двадцать девять. Найдя один, встал рядом и положил руку на стык между ним и следующим рядом блоков. Стык был на высоте примерно в два локтя. Чуть отойдя назад, Квинт тщательно пересчитал ряды каменных блоков. Их было восемь. Он на всякий случай пересчитал еще раз и получил то же число. Высота стены была пятнадцать-шестнадцать локтей. Сто… – он сбился со счета. Пора уходить. Юноша хотел было повторить тот же подсчет с другой стороны ворот, но рука Урция заставила его замереть. Ее пальцы качнулись вперед и назад, говоря Квинту, что часовой придет раньше, чем ожидалось. Бойцу стало не по себе. Несмотря на то что он ожидал предупредительного оклика, не было смысла смотреть вверх. Он не мог видеть того, что видел товарищ. После нескольких мгновений, показавшихся вечностью, Урций дал знак, что можно двигаться. Квинт соскользнул вниз, не обращая внимания, что ободрал заднюю поверхность бедра об острый камень.
– Он зашел в башню. Одним богам известно, сколько он там пробудет, – прошептал ему в ухо Урций. – Надо идти, а то проторчим здесь всю ночь.
Квинт кивнул. На этот раз он сцепил руки, чтобы его друг смог вылезти изо рва, а потом помочь вылезти ему. Вместе они еще раз посмотрели на крепостную стену. Часового не было. Скалясь друг на друга, как сумасшедшие, гастаты отправились назад, к своим укреплениям. Все получилось.
Оказавшись у подножия собственных укреплений, Квинт тихо свистнул, как было условлено. Через несколько ударов сердца Плацид и другие спустили змеящуюся по валу веревку. Перебирая руками, друзья скорее поднялись по ней наверх. Как только они встали за парапет, начались расспросы.
– Получилось?
– Никто вас не видел?
– Какова высота стены?
– Успокойтесь, – улыбаясь, ответил Квинт. – Здесь ничего не случилось?
– Не было ни души, – радостно ответил Плацид.
– Восемь блоков, каждый высотой примерно в два локтя, – объявил Квинт. – Наши лестницы должны быть такой длины плюс немного еще, учитывая ров.
– Прекрасная новость, братцы! Осталось только выбрать подходящую ночь, и мы будем на стене, прежде чем моллисы поймут, что с ними случилось.
Урций напоминал маленького мальчика, которому дали ключ от лавки со сладкими булочками. Плацид хлопнул Квинта по спине.
– Собираешься доложить Кораксу?
– Да. Первым делом. Нужно только, чтобы закончилась эта дурацкая стража, – и мы у него.
– Да. Значит, по местам. Вот твои доспехи и пара мокрых тряпок, чтобы вытереться.
С довольным видом Плацид и прочие разошлись в разные стороны.
– Нужно хорошенько почиститься, – шепнул Урций. – Иначе будет очевидно, что ночью мы что-то затевали.
– Мы можем осмотреть друг друга теперь и еще раз, когда рассветет, – сказал Квинт. – Это будет надежно.
– Ты сумасшедший, Креспо, ты знаешь это? – Урций дал ему тумака. – Но ты и хорошо соображаешь. Будем надеяться, Кораксу понравится твой рассказ.
– Понравится, – заявил юноша с большей уверенностью, чем ощущал на самом деле.
Квинт с облегчением дождался окончания стражи, которая закончилась без инцидентов. Только прозвучал сигнал трубы из претория, как он уже спустился с лестницы, подгоняя Урция и остальных.
– Скорее! Чем раньше Коракс услышит, тем лучше.
Урций замер, поставив ногу на первую перекладину, и Квинт, находящийся спиной к лагерю, сразу понял, что позади кто-то есть. В панике все мысли из головы разлетелись. Пожалуйста, пусть это будет Коракс! Юноша искал, что бы сказать, и, наконец, пробормотал:
– Он… будет рад услышать, что твоя подвернутая нога заживает.
Урций вытянулся и отдал салют. То же повторили остальные товарищи.
Когда Квинт обернулся, у него перехватило дыхание. Перед ним стоял Пера. Что здесь делает этот ублюдок? Он быстро последовал примеру товарищей и отдал салют.
Пера никому не ответил на приветствие и, скривив губы, неторопливо приблизился.
– Значит, ты подвернул ногу, вот как?
– Так точно, – ответил Урций. – Около недели назад я поскользнулся на последних ступеньках лестницы. Виноват.
– И Коракс хочет узнать, как заживает твоя нога? – Голос Перы звучал слащаво, как мед.
Урций ощутил неловкость.
– Не могу сказать. Мой товарищ просто пошутил.
Пера уставился на Квинта, как змея на мышь.
– Ты пошутил?
– Вроде того, центурион.
Командир приподнял бровь.
– Я и не знал, что Коракс – такая заботливая душа. Должно быть, ваша манипула сильно отличается от моей.
– Не могу знать, – смиренно ответил Квинт. Великий Юпитер, молю тебя, пусть он уйдет!
Но Пера оставался на месте, покачиваясь туда-сюда на пятках в своих кожаных калигах.
– Ваш караул закончился?
– Так точно.
– Наверное, вы будете не прочь промочить желудок чашей вина.
– Да, было бы неплохо. – Что он затевает?
– Вы в грязи. Разве Коракс не настаивает на том, чтобы вы поддерживали гигиену на высоком уровне? – осклабился Пера.
