От усталости пока что не хотелось даже есть. На всякий случай Тимофей заглянул под лавку, рассчитывая, что там может оказаться что-нибудь нужное, но там было пусто. «Жалко!» — с грустью подумал он, понимая, что уже скоро есть захочется. Вспомнив слова умных людей о том, что сон заменяет еду, решил пока вздремнуть. Сняв с себя плащ и выложив на стол оружие, только сейчас заметил, что девушка продолжает стоять.
— Ты чего? — удивился Тимофей. — Ложись, отдохни.
Девушка благодарно улыбнулась и робко устроилась на краешек. Сидела же так напряженно, будто аршин проглотила.
— Э, так не годится! — решительно сказал Тимофей, принимаясь за обустройство. Он застелил лавку своим плащом, потом снял с девушки ее платок и едва ли не силой уложил ее к стенке. Возможно, не будь Ильзе такой усталой, она бы не согласилась лечь рядом с незнакомым мужчиной.
— Не съем я тебя, не съем, — сказал Тимофей по-русски, укладываясь рядом, а потом добавил по-шведски: — Я — не волк, а ты — не Красная Шапочка. Не проглочу!
Возможно, что и в Швеции есть такая быличка. Ну а если и нет, то ничего страшного. Тимофей, улегшись с краю, укрыл и себя и девушку платком. Оба легли не раздеваясь, даже обувь не сняли.
Ильзе заснула мгновенно, как засыпают маленькие дети, набегавшиеся за день. Акундинову, несмотря на усталость, не спалось. Что-то было не так. Нет, он не думал о том, что Ильзе заведет его в засаду, так как в этом не было смысла. Проще было бы убить прямо на месте, а тело спрятать. И совершенно неважно, кто явился по его душу — русские ли (или кого там нанял дьяк Алмаз Иванов?), придворные, недовольные появлением нового фаворита. Смущало что-то другое. Только вот что? По старой привычке Тимофей стал перебирать возможные причины. Ильзе? Лес? Домик? Точно — домик! Вернее, не он сам, а то, как он стоит.
— Ильзе! — громким шепотом сказал Тимофей. — Вставай, девочка!
Девушка, с трудом проснувшись, вдруг чего-то испугалась и, резко сорвавшись с тесного ложа, забралась в угол. Может быть, девчонка решила, что сейчас к ней будут приставать?
— Нужно уходить! — твердо сказал Акундинов, вставая, беря со столика пистолеты и закутываясь в плащ.
Ильзе недоуменно хлопала глазами, но спутник, бросив ей платок и передав сумку, которую девушка использовала как подушку, вышел вон, в лес, заполненный утренним солнцем и туманной дымкой.
Избушка была хороша. Ну просто замечательна. Те, кто ее строил, место выбирали грамотно — в низинке, чтобы была защита от ветров, и рядом с оврагом, чтобы вешним водам было куда стекать. Однако она была рассчитана на охотников, которые нуждались только в охоте на медведей да лосей. Для Тимохи же оставаться в таком месте — самому себя загнать в ловушку. Преследователям достаточно посадить одного человека с мушкетом сверху, чтобы держать на прицеле дверь, а там и бери их голыми руками. И бежать некуда, кроме оврага. Далеко не сбежишь… Учитывая опыт военных действий с казаками Хмельницкого, а потом с волонтерами и дворянами Рокоци, Тимоха был уже не новичком в военном деле! Стало быть, нужно выбирать местечко повыше.
— Где тут горку какую найти можно? — спросил Тимофей у девушки, которая покорно вышла следом. Как это иногда бывало, спросил он по-русски. Пришлось поправиться: — Гипт эс хир айн бергхен?
Сказал по-немецки, но девушка, пожав плечами, повела его дальше. Примерно саженей через двадцать-тридцать обнаружилось то, что нужно, — небольшой холм, проросший густым кустарником. С трудом забравшись наверх, Тимофей остался доволен — теперь никто не подойдет незамеченным. С возвышенности открывался прекрасный вид на лес с высокими корабельными соснами. Осмотревшись, Акундинов стал готовить место для стоянки — обломал лишний кустарник, утоптал траву. Ильзе в это время сидела, прислонившись спиной к единственному дереву, и зевала, широко раскрыв свой хорошенький ротик…
— Все! — сообщил Тимофей девушке, расстилая поверх веток свой многострадальный плащ: — Ложись, спи.
— Вы не голодны, господин Йоханн? — поинтересовалась барышня сквозь зевоту.
— А что, что-нибудь есть? — заинтересовался Тимофей.
Девушка деловито полезла в свою торбу и вытащила оттуда солидный кусок хлеба и сыр.
— Кушайте, господин Йоханн, — сказала Ильзе, протягивая еду. При этом, как заметил Тимофей, она украдкой сглотнула слюну.
— Давай-ка, милочка, мы с тобой так сделаем… — предложил Тимофей, доставая нож. Поделив незамысловатое кушанье пополам, он протянул половину девушке, сказав: — Это ты обратно убери в сумку. Неизвестно, сколько еще сидеть придется. А вот это, — поделил он оставшуюся часть еще раз, — давай сейчас съедим. Держи.
Девушка согласно кивнула и, убрав «излишки» в сумку, стала торопливо есть. Дожевав все до последней крошки, она вытащила из сумки маленькую фляжку, отхлебнула глоточек и протянула Тимофею. Там оказалась водка. Сделав небольшой, но основательный глоток, Тимоха повеселел. Что же, теперь вроде бы все не так страшно. Еда есть, водка тоже. Ну а то, что еще и девка под боком, так и совсем хорошо. Пока, правда, никаких планов на Ильзе он не строил.
Заснули оба рядышком, как два голубка, укрывшись все тем же платком, оказавшимся большим и теплым.
Тимоха так и не понял, сколько ему удалось проспать. Часы, подаренные ему королевой (здоровенные, в добрую репу величиной!), остались в охотничьем домике. Часы — штука непривычная, вот и забыл. Но, по его прикидкам, уже близился вечер. Чуть поодаль он услышал какой-то шум. Насторожив уши, понял — лаяла собака. «Чтоб тебя!» — выругал Акундинов ни в чем не повинного пса… Надежда на то, что преследователи придут в избушку, а потом уйдут, рассеялась. Собака все равно учует. Ну а коли есть собака, то будет и охотник.
Присмотревшись, Тимофей увидел, как к домику бежит, виляя хвостом, небольшая собачонка, а вслед за ней неспешно шагали трое мужчин. У двоих из них были в руках мушкеты. Первый, судя по одежде — кожаному полукафтану и грубым башмакам с кожаными крагами, — охотник, из местных. Двое других, в темных камзолах, плащах и высоких сапогах, всем своим видом походили на приезжих. «Не солдаты! — отметил Тимоха. — У тех форма синяя…» Издалека не было видно — при шпагах они или нет. Если при шпагах, то — дворяне. Тимофей пожалел, что рядом с ним нет Костки Конюхова, который рассмотрел бы сейчас все в подробностях. Хотя… А что там мелькнуло чуть выше? Похоже на блик от металла. Стало быть, как и думал Акундинов, сверху посадили стрелка. А идут мужики правильно — на изрядном расстоянии друг от друга. Правильно, откуда им знать, какое у противника оружие и направлено ли оно сейчас против них, но на всякий случай берегутся! Так что если по ним стрелять картечью, то зацепишь только одного. Стреляные, сволочи!
