Михаил Бондарев - ЗОНА НЕДОСТУПНОСТИ

Собачья упряжка стремительно неслась по пологому склону хребта. Старый охотник Тэмгэн со своей внучкой Рультынэ возвращался из поезд­ки в соседний оленеводческий колхоз. Одет он был по-праздничному: в широкий замшевый ба­лахон, штаны из камусов (узких полосок шкуры с оленьих ног) и совсем новенькие торбаза, под­шитые мехом белого медведя. На душе Тэмгэна было весело. Он смотрел на заснеженные вер­хушки гор и в широкие лощины, задернутые мо­розной дымкой, и думал, и думал, что в жизни все идет так, как хочется ему, охотнику Тэмгэну. Нынешний год на побережье был особенно удач­ливым. План добычи морского зверя их колхоз перевыполнил, и теперь, на зиму глядя, они не остались без приманки на песцов и лисиц. Не­смотря на свой преклонный возраст, Тэмгэн до сих пор считался самым удачливым и самым муд­рым охотником на всем берегу, и в начале прош­лого года его единодушно избрали в председате­ли Совета. Когда наст сделался прочным, Тэмгэн вместе с Рультынэ отправился в гости к предсе­дателю оленеводческого колхоза Айгинто.

Так уж повелось у них из года в год: ездить по первому снегу в гости друг к другу и обмениваться подарками. На этот раз Тэмгэн подарил своему приятелю бинокль. Они сидели в яранге предсе­дателя колхоза, обменивались новостями, нето­ропливо пили вино, строили планы на будущее.

Захмелевший Айгинто расчувствовался и снял с крюка свою любимую винтовку.

—   Возьми! Ты, Тэмгэн, великий охотник. А мне на пастбищах она ни к чему...

У Тэмгэна даже дух захватило от неожиданно­сти. Нет, он не мог принять такого дорогого по­дарка!

—  Возьми, возьми! — настаивал Айгинто.— Ведь ты давно о ней мечтаешь.

И это была правда. Охотник спал и видел вин­товку Айгинто. В конце концов он сдался и при­нял подарок — так велик был соблазн.

Они долго сидели и вспоминали прошлое. Много лет назад хозяином побережья и всех пастбищ считался некий Чимнэ, грузный человек с шишковатым лицом и маленькими острыми глазками. Его яранга славилась богатством, а оленям в многочисленных стадах и счету не бы­ло. И Тэмгэн, и Айгинто, и десятки других пасту­хов батрачили у богатея, в лютую стужу ходили за его стадами. Чимнэ творил суд и расправу: за него был закон. Помогал ему американец Томас Марвел, ловкий торгаш, опутывавший долгами доверчивых охотников. Все это ушло в прошлое и никогда не вернется. Та жизнь исчезла, как страшный сон.

—   Однако, теперь мы с тобой — власть,— ска­зал Айгинто и рассмеялся от удовольствия. Тэм­гэн вторил ему. Да, теперь они — власть, простые охотники и оленеводы...

Сейчас Тэмгэн, сидя на своей нарте, гладил за­скорузлыми руками холодный ствол винтовки, и ему уже чудился рев моржей на лежбище, мере­щились черные когти их ластов на льду, налитые кровью глаза, складки толстой кожи, покрытой белесыми волосками. Зна­менитая будет охота, удач­ливая охота!

Упряжка резко останови­лась, и Тэмгэн от неожидан­ности чуть не вывалился в снег. Рультынэ легко соско­чила с нарты и указала на странный ярко-желтый пред­мет, застрявший в сугробе:

—   Смотри!

Рультынэ шел уже девят­надцатый год. Смуглое тон­кое лицо ее всегда будто све­тилось изнутри, а в ласко­вых темных глазах то и дело вспыхивали озорные огонь­ки. Подвижная, проворная, она в два прыжка очутилась возле большого ярко-желтого сундука, склонилась над ним. Тэмгэн, не выпуская из рук винтовку, кряхтя, по­плелся за внучкой.

Только вблизи охотник смог как следует рас­смотреть находку. Вначале он решил, что сундук обит кожей, но, потрогав его руками, убедился, что это не так: стекло — не стекло, железо — не железо. Неподалеку валялись пять парашютов из белого шелка и серая коробка.

«Однако, добротный материал»,— подумал Тэмгэн, пощупав шелк. Находка озадачила его. Он считался мудрым человеком на побережье, но сейчас стал в тупик. Что бы это могло быть? Рультынэ вопросительно смотрела на деда. Тот молчал.

Как они убедились, находка была тяжела, и погрузить ее на парты не удалось.

— Степану сообщить надо,— наконец вымол­вил охотник.— Степан разберется.

До наблюдательного поста, которым командо­вал мичман Степан Ситников, было километров восемь, и Тэмгэн подумал, что будет совсем не­плохо, если они с Рультынэ завернут на пост. Моряки всегда радушно встречали старого охот­ника и его внучку, поили их горячим чаем, уго­щали папиросами, делились новостями. А этим летом по просьбе колхозников матросы даже по­могли отремонтировать мотобот в рыболовецкой бригаде.

Рультынэ вспыхнула, словно маков цвет; она не могла скрыть радости, которую вызвали по­следние слова деда. Ее длинные заиндевевшие ресницы дрогнули, сердце забилось сильнее.

У нее были свои причины радоваться предстоя­щей поездке на пост: летом матрос Иван Прохо­ров вместе с другими моряками ремонтировал мотобот в их колхозе; тогда-то она и познакоми­лась с этим светловолосым великаном. Рультынэ была заведующей колхозной библиотекой, и Иван всегда находил благовидный предлог, что­бы зайти сюда. Говорили о литературе. Иногда Иван рассказывал о приволжском городке Воль­ске, откуда был родом, о своей старой матери и сестренках. С ним было просто и легко. Когда они вдвоем склонялись над красочным журна­лом, в синих-синих, как весеннее море, глазах Прохорова появлялось что-то бесконечно доброе, что-то по-детски беззащитное.

И когда матрос уехал на свой пост, Рультынэ вдруг ощутила вокруг себя какую-то пустоту. Она заскучала, сделалась рассеянной и вскоре с ужасом поняла, что ей до боли хочется хотя бы еще один раз увидеть Ивана. Но она даже не на­деялась, что раньше весны сможет встретиться с Прохоровым. А теперь дед сам предложил за­вернуть к морякам...

Тэмгэн и Рультынэ были уже у нарты, когда из-за высокого выветрившегося останца[1] вышли трое. Заметив охотника и его внучку, неизвест­ные остановились. Вначале Тэмгэн подумал, что это оленеводы из соседнего стойбища, но, при­глядевшись, понял, что ошибся. До незнакомцев было не более трехсот шагов, и Тэмгэн мог раз­глядеть каждого. На них — малицы, торбаза. Только ни у кого в этом краю нет таких корот­ких и широких лыж!

— Эй, старик, погоди немного! — крикнул тол­стый приземистый человек с винтовкой в руках.— Нам нужно выйти к колхозу Турваургив. Мы заблудились...

«Наш колхоз ищут, однако»,— удивился Тэмгэн. Может быть, какая-нибудь экспедиция? В прошлом году приезжал ученый из Москвы, искал теплые родники, говорил, что скоро на Чу­котке в теплицах лимоны и помидоры вызревать будут.