Лишь к позднему вечеру гости потянулись к выходу. А ближе к полуночи, я вышел на лестничную площадку, дабы проводить последнего из них, слегка подзадержавшегося Серёгу.
— Ну, спасибо тебе, дружище, за столь весёлое новоселье!.. Коль соберешься ещё куда переезжать, так звони!.. Обязательно буду! — слегка перебравшему другу тяжело давалось каждое слово, потому и говорил он сейчас, как бы замедленно, чуть на распев.
— Нет уж! Теперь моя очередь ждать от вас приглашений! И чтоб веселуха была, не хуже нынешней!
— О-о!.. Когда ж это ещё будет!.. Ведь не каждому, как тебе везет с хорошей квартирой!.. Теперь и о хозяйке самое время подумать!.. Ни то, ты и эту хату постепенно превратишь в мрачную холостяцкую берлогу!
Тут-то я и подметил, что другу моему с трудом даются не только слова, но и шаги.
— Серёга! Может, останешься? Переночуешь здесь! А утром, слегка похмелившись, и отправишься бодрячком восвояси! — предложил я.
— Ни в коем случае! Пойми меня правильно: не получается у меня уснуть в чужих стенах! В каком бы ни был я состоянии, но обязательно возвращаюсь домой!
— Тогда такси тебе вызову! — я едва успел удержать Сергея за рукав.
— Сам поймаю!.. — возразил он, отдёрнув руку. И тут в его поле зрения попало нечто интересное. — …Чё это у тебя тут? Вроде лестница какая!..
Я обернулся в ту самую сторону, куда и смотрел сейчас мой поздний гость.
Самым удивительным было то, что за вчерашний и сегодняшний день, десятки раз спускаясь и поднимаясь к своей единственной на этаже квартире, я ни разу не обратил своего внимания на расположившуюся в противоположной стороне лестничной площадки массивную деревянную лестницу, упиравшуюся в потолок. Точнее, в чердачный люк. Вполне возможно, что эта лестница до сих пор оставалась мною незамеченной, потому как окрашена она была в один и тот же, тёмно-зелёный цвет, что и стены подъезда. Она как бы сливалась с общим фоном.
— Ща проверим! — ответил я, и тотчас направился к внезапно обнаруженному объекту. Взобравшись по ступенькам на самый верх, я уперся своей головой в чердачный люк, в надежде чуть его приподнять. Ведь на крышке этого самого люка не было ни замков, не иных запорных приспособлений. Потому и предположил я, что смогу запросто заглянуть вовнутрь чердачного пространства. Однако крышка не поддалась не только лёгкому толчку, но и приложенному мною приличному усилию. Складывалось стойкое ощущение, будто бы кто-то или что-то удерживает её сверху, с обратной стороны люка.
— Давай, помогу! — вызвался Серёга.
Кое-как взгромоздившись на верхние ступеньки, он встал рядом со мной. Теперь наша сила удвоилась. На счёт «три», мы даванули на люк с такой мощью, что тоскливо заскрипела древесина, как под нашими ногами, так и на самой чердачной крышке.
И тут вдруг случилось нечто, заставившее меня вздрогнуть.
После оказанного на люк чрезмерного давления, он будто пробка из бутылки шампанского, подлетел вверх, и с грохотом ударилась о чердачный пол. Там, наверху я лишь успел разглядеть убегавшие прочь от люка (куда-то в темноту чердака) голые женские ноги. Ту же самую картину, очевидно, увидел и Серёга. Потому как, вновь спустившись на площадку, дал мне дельный совет.
— Видел, как её пятки её засверкала?.. Голову даю на отсечение, это бездомные бродяги облюбовали твою крышу!.. До твоего нынешнего заселения этот подъезд, по сути, стоял пустым, вот они и расповадились!.. Повесь-ка ты, дружище, замок на свой чердак!.. Не дай Бог, костры начнут жечь, чтоб погреться!.. Так и спалят они на хрен, твою новую квартиру!
Странным образом, но ни в мою, ни в Серёгину голову не пришла в те минуты элементарная мысль о том, что к вечеру на улице прилично похолодало. Что мороз опустил столбик термометра ниже отметки в минус 30 градусов. Тогда как эта несчастная была абсолютно голой, на продуваемой всеми ветрами крыше. Были мы очевидно, через чур пьяны, чтоб трезво оценить увиденное. К тому же, я уже чувствовал себя чертовски разбитым и уставшим.
Проводив Сергея до угла дома и усадив того в «тачку», я вернулся домой. Выключил свет и обессиленный рухнул на кровать. Уборка стола, разбор вещей, а так же приведение квартиры в маломальский порядок — все это будет завтра, в воскресенье. Сейчас же, мне был просто необходим крепкий, спокойный и долгий сон…
Говорят, что в первую ночь после переезда в новое жилище, обязательно должен присниться сон, вещающий новосёлу о том, что может ожидать его в будущем. Уж и не знаю, правда ли это или обычное суеверие, да только меня, после вчерашней гулянки, вдруг посетило довольно странное и тяжело объяснимое видение.
Если кратко, то увидел я следующее. Будто бы мне, как «участнику боевых действий», военкомат вдруг выделил квартиру. Располагалась та квартира на первом этаже только что отстроенной «девятиэтажки». Все бы ничего. Вот только дом этот (по иронии судьбы) был воздвигнут поперёк широкой пешеходной дорожке, наикратчайшим образом соединявшую автобусную остановку с крупным промышленным предприятием.
Большинство работников предприятия, десятилетиями привыкшие к этой народной тропе, продолжали ею пользоваться, как во время стройки, маневрируя меж стопками кирпича и лабиринтов голых плит, так и после завершения строительных работ. Та привычка следовать прежним маршрутом, как не странно, осталась у работяг и после моего новоселья. По чёткому графику, начиная с семи утра, дружной колонной они наглым образом проникали в мое кухонное окно и, минуя все помещения квартиры, бесцеремонно выпрыгивали через окно спальни.
А теперь скажите: ну, и к чему мог присниться столь идиотский бред?
* * *
Очнулся я от жуткой жажды и сухости во рту. За окном ещё было совсем темно. Это могло быть и два, и три, и четыре часа ночи, и даже семь часов утра — ведь ночи зимой длинные. К тому же, после столь бурного дня, я с трудом ориентировался не только во времени, но и в новом для себя пространстве.
Все ещё возмущённый доставшейся мне во сне ни то квартирой; ни то проходным двором, я сел на край кровати и на ощупь попытался отыскать на так и неприбранном столе хоть какую-то ёмкость с живительной влагой. Неудачно попадая своей пятерней то в салат, то в тарелку с солёными огурцами, я всё продолжал и продолжал искать смысл своего сумбурного сновидения.
«…Да просто, было у меня вчера в квартире, уж слишком много народа!.. Вот и не мудрено было увидеть в своем приснившемся жилье нескончаемый людской поток!..» — усмехнувшись, я поймал-таки блуждавшей по столу рукой, пластиковую бутылку «минералки». В два глотка осушил её, чем и остался вполне удовлетворён.
