— Нужно было пристрелить его, — вспыхнул Джоб. Как Шон мог ему объяснить? Карлайл был храбрым парнем и честно исполнял свои обязанности. Хотя понятие преданности старой родине начало стираться, но в жилах Шона в конце концов текла та же кровь. Позволить Джобу убить его было бы даже хуже, чем просто убийство. Это было бы братоубийство.
На аэродроме снаружи внезапно вспыхнули огни, полностью затопив светом ограду вокруг взлетной полосы и рулежных дорожек. Теперь вся база была освещена, как днем.
Если коммандос Пятой бригады спали в бараках, когда прозвучала сирена, то сколько времени им понадобится, чтобы прийти в полную боевую готовность? Шон попытался прикинуть в уме и вдруг с отвращением понял, что просто медлит, столкнувшись с собственной нерешительностью и отсутствием плана действий. Он потерял контроль над собой и над ситуацией — осознание этого факта подействовало отрезвляюще.
Через несколько минут он сам, Джоб и двадцать шанганов из его команды будут попросту уничтожены. Тем, кого убьют сразу, очень повезет, так как они не попадут в лапы разведки Зимбабве.
— Думай! — отчаянно приказал он сам себе.
Джоб неотрывно смотрел ему в лицо, ожидая приказаний. Он никогда раньше не видел командира в растерянности. Это безоговорочное доверие только злило и мешало принять решение.
— Так что мне сказать людям? — подтолкнул его Джоб.
— Прикажи им… — Шон оборвал фразу, так как вдоль южного периметра базы напротив ангара, вне их поля зрения застрекотали пулеметы. Альфонсо оказался достаточно сообразителен, чтобы понять, что план провалился, и начал атаку на несколько минут раньше.
Они слышали гулкие звуки ракет РПГ-7, приближающихся со стороны проволочной ограды, и глухие разрывы мин, взрывающихся на территории базы. Пулеметы на воротах включились в перестрелку, выпуская красивыми параболами цепочки трассирующих пуль.
— Как мы отсюда выберемся? — требовательно спросил Джоб.
Шон с глупым видом уставился на него. Он был смущен и обескуражен. Где-то в самых глубинах его существа вдруг началась паника. Шон никогда не подозревал, что способен на такие чувства, и теперь просто не знал, что приказывать.
— Забудь про чертовы «стингеры», нам просто нужно выбраться живыми. — Джоб схватил Шона за руку и встряхнул его. — Ну же, Шон, очнись. Скажи, что делать!
«Забудь про „стингеры“!» — Эти слова подействовали на Шона, словно пощечина. Он моргнул и потряс головой. Забыть про «стингеры» — значит забыть и про Клодию Монтерро. Если он не добудет ракеты, она навсегда останется в той же яме, где ее в последний раз видел Матату.
Шон снова выглянул из окна. Он видел гигантский хвост «геркулеса» и часть фюзеляжа, остальное заслоняла стена ангара. Металлическая обшивка самолета сверкала в лучах прожекторов.
Шон с усилием подавил горячую волну паники, которая грозила затопить его с головой, и почувствовал, что страх отступает.
— Огни, — сказал он и быстро огляделся вокруг. Он заметил электрощит на стене офиса рядом с дверью, в два прыжка подскочил к нему и открыл дверцу.
Ангар строили во время войны с Гитлером, когда КВС использовали Родезию в качестве тренировочной базы. Электропроводка относилась к той эпохе, когда еще использовались керамические предохранители.
— Дай мне патрон из автомата, — отрывисто приказал он Джобу. Приказ прозвучал твердо и решительно, и Джоб немедленно повиновался. Он щелчкам выбил латунный патрон из запасного рожка, закрепленного на ремне.
Шон определил главную фазу в приборном щитке. Входящий ток распределяется из трансформатора рядом с воротами, если он сможет устроить короткое замыкание, то из строя выйдет вся система электропитания.
Он вытащил керамический предохранитель. Ангар погрузился в темноту, но через окна проникало достаточно света, чтобы видеть, что делает Шон. Он вставил автоматный патрон между зажимами предохранителя и прикрикнул на Джоба:
— Отойди!
Остатки панического страха окончательно испарились. Шон был собран, спокоен и решителен, как клинок ножа. Он четко мыслил и точно знал, что нужно делать.
Он вставил предохранитель в гнездо. В темноте вспыхнуло ослепительное голубое пламя, словно вспышка фотоаппарата. Шона отбросило к стене офиса, где он некоторое время приходил в себя, почти оглушенный и ослепленный голубыми кругами, которые вертелись перед глазами.
Через несколько мгновений он пришел в себя и понял, что прожекторы за окном погасли. База погрузилась в темноту, прерываемую лишь светящимися цепочками трассирующих пуль на небе и короткими вспышками взрывов ракет и гранат.
— Веди людей в «геркулес»! — крикнул Шон. Джоб оказался как раз напротив фейерверка, который почти ослепил его.
— Что? Не понимаю? — переспросил он запинаясь.
— Мы погрузимся в самолет. — Шон схватил его за плечо и вытолкнул за дверь. — Погрузи Фердинанда и его людей на борт. Двигай задницей… живее!
Джоб убежал, и Шон подслеповато заморгал, наблюдая за ним. Зрение быстро возвращалось. Он повернулся к бледному квадрату света, который обозначал дверь ангара.
— Что делать с пленниками? — спросил Джоб откуда-то из темноты ангара.
— Освободи их! — крикнул в ответ Шон и побежал к двери.
Хотя в его лицензии пилота не значилась данная модель самолета, Шон был знаком с ними. Он налетал около двухсот часов, сидя в кресле второго пилота, когда участвовал в переброске южноафриканских воздушно-десантных войск в Анголу или Намибию в составе антитеррористических групп. Сейчас все повторялось. Ему нравилось летать на «геркулесе», и он запомнил, как однажды старший пилот сказал: «Этот самолет как ягненок. Хотел бы я, чтобы моя жена была такой послушной».
У двери ангара Шон внезапно остановился.
— Матату прав, ты стареешь, полковник Кортни, — выругал он сам себя. Он кинулся в темноту ангара и чуть не столкнулся с Джобом.
— Ты куда?
— Я забыл кейс! — крикнул Шон. — Заводи людей на самолет.
Он нашел кейс артиллериста на столе, там, где оставил его, схватил и сунул под мышку. Джоб ждал его у опущенной аппарели самолета.
— Все люди на борту, — сообщил он. — Не нужно было отпускать пилота.
— У нас нет времени убеждать его сотрудничать с нами, — отрезал Шон. — Бедняга позеленел от страха.
— Неужели ты сам будешь пилотировать?
— Конечно, если ты не возражаешь.
— Эй, Шон, а ты когда-нибудь летал на этих штуках?
— Все когда-то делается в первый раз. — Шон указал вперед на шасси. — Пойдем, поможешь мне вытащить тормозные колонки.
Они побежали вперед и освободили колеса самолета, затем Шон взбежал по крутой аппарели и остановился наверху.
