Ракета ударилась в скалу и взорвалась, оторвав большой кусок породы. Проход между скалами мгновенно заволокло пылью и дымом.
Шон снова выровнял «геркулес», как бы успокаивая машину и уменьшая нагрузку на поврежденное крыло.
— Видишь «хайнд»?
— Нет… — Джоб запнулся, когда через пыль и дым увидел, что смертельная тень снова материализуется за ними. — Он снова здесь, все еще держится!
Вся задняя часть вертолета была свернута набок, и части несущего винта не хватало. Машина болталась и шла неровно, постепенно начиная терять высоту и отставая от «геркулеса». Пилот явно был храбрым человеком и преданно служил машине, сражаясь до конца.
— Он снова выстрелил! — крикнул Джоб, когда ракета отделилась от пусковой установки под крыльями и в облаке белого дыма начала подниматься к «геркулесу».
— Он падает! — Джоб наблюдал за тем, как хвостовой винт вертолета окончательно замер, и машина вертикально рухнула вниз, как раненный в спину бык. Вертолет упал на землю в пламени и дыму.
— Правее! — отчаянно крикнул Джоб. Хотя «хайнд» был покойником, его смертоносный отпрыск рассекал воздух, неумолимо приближаясь к самолету.
Шон пытался увести «геркулес». Ракета почти пропустила поворот и затормозила, но потом скорректировала курс и вся в шлейфе серебристых искр попала прямо во второй мотор.
На несколько мгновений они были ослеплены, так как дым от взрыва заволок переднее стекло кабины, затем внезапно горизонт очистился. «Геркулес» судорожно дернулся. Ракета попала в крыло, чудом не опрокинув самолет. Шон умело удерживал его в равновесии.
Он в ужасе осмотрел повреждения. Второй двигатель был уничтожен, на его месте в середине крыла осталась ужасная дыра. Это был смертельный удар. Теперь агонизирующий «геркулес» держался в воздухе, поддерживаемый лишь асимметрично расположенными тремя двигателями. Поврежденное крыло под напором воздуха начинало отрываться.
Шон прикрыл дроссели, пытаясь сохранить мощность и компенсировать повреждения. Он бросил взгляд вниз. Впереди лежала река, широкая, мелкая и бесконечно спокойная, чуждая всей этой суматохе в воздухе. Первые лучи солнца позолотили верхушки деревьев на обоих берегах. На белом песке лежали крокодилы.
Шон щелкнул по кнопке громкой связи и заговорил с людьми в грузовом отсеке.
— Держитесь! Будет жесткая посадка, — сказал он по-шангански и туже затянул ремни безопасности.
«Геркулес» с ревом несся к земле. Шон только удивлялся, как при таких повреждениях он еще держится в воздухе.
— Слишком быстро, — наконец заметил он. Самолет падал вниз, как скоростной лифт. — Мы упадем на деревья на берегу, а не на воду.
Шон боялся, что поток воздуха окончательно оторвет крыло, но заставил себя очень осторожно полностью выпустить закрылки.
«Геркулес» и не собирался разваливаться на части, а, напротив, благодарно ответил на дополнительную поддержку и изящно заскользил вперед. Он коснулся вершин деревьев на берегу, и Шон включил топливные насосы и индукторы, чтобы избежать взрыва двигателей. Он высоко задрал нос самолета, стрелка указателя скорости медленно уходила вниз. Прозвучал сигнал, предупреждающий о потере скорости, затем раздался оглушительный вой сигнала аварийной посадки, извещающий, что шасси еще не выпущены.
«Геркулес» перестал слушаться штурвала, как только начал терять скорость, но они еще не дотянули до середины реки. Самолет находился всего в двадцати футах от воды и быстро падал. Крокодилы поспешно покидали песчаный берег, в панике вспенивая воду. Шон продолжал тянуть штурвал на себя, оттягивая падение до последнего момента.
Наконец он почувствовал, как хвост самолета коснулся воды. «Геркулес» окончательно потерял скорость и упал брюхом на воду. Волна грязной зеленоватой воды окатила кабину, тонкими струйками вливаясь в нее через пулевые отверстия.
Шона и Джоба при приземлении сильным ударом бросило вперед на ремни. «Геркулес» подпрыгнул и медленно заскользил вниз по течению, замедляя движение и постепенно поворачиваясь, чтобы встать поперек русла.
— Ты в порядке? — громко спросил Шон у Джоба. Вместо ответа тот расстегнул ремни и вскочил.
Когда Шон встал, пол под его ногами покачнулся. Через иллюминаторы он увидел, что самолет медленно плывет по течению. Пустые топливные баки и воздух в корпусе удерживали на плаву громадную машину.
— Идем! — позвал Джоба Шон. Они вместе прошли в грузовой отсек и увидели, что ящики с ракетами по-прежнему стоят на своих местах, надежно прикрепленные к полу грузовыми сетями.
Шанганы были в панике. Двое пострадали при посадке и теперь корчились и стонали от боли в лужах засохшей рвоты на полу. У одного из руки торчал острый зазубренный конец сломанной кости.
Шон повернул колесо на запасном люке и распахнул его. Тотчас же вывалился наружу на воду и надулся желтый, как язык пьяницы, нейлоновый аварийный спуск.
Шон выглянул из открытого люка. Они подплывали к песчаной отмели, и он увидел, что вода там была ему по плечо, так как мог видеть дно.
— Фердинанд, — Шон попытался найти его среди толпящихся шанганов. — Выводи их этим путем!
Он увидел, как Фердинанд орет на напуганных солдат, подгоняя их к люку.
— Покажи, что надо делать, — приказал Шон Джобу. — Раз уж ты спрыгнешь, прикажи им тянуть корпус к отмели.
Джоб скрестил руки на груди и первым прыгнул на нейлон. Он скатился в воду и встал на ноги. Вода доходила до подмышек. Затем он вброд подошел к боку «геркулеса» и всем весом навалился на него.
Один за другим не пострадавшие при посадке шанганы последовали за ним в воду, где Джоб принял на себя командование. Шон вытолкнул последнего солдата и выпрыгнул сам.
Вода была не холодная, всего на несколько градусов ниже температуры тела. Он увидел, как люди толкают самолет, медленно двигая его поперек течения. Он присоединился к их усилиям. Постепенно стало мельче, и вода теперь доходила только до пояса.
Брюхо самолета осело, и он, по мере того как фюзеляж заполнялся водой, тяжело просел. Солдаты дотащились до берега и без сил повалились на землю, отупев от усталости, пережитого ужаса и напряжения.
Шон огляделся вокруг, пытаясь оценить положение, позицию и спланировать последовательность дальнейших действий. Над водой возвышалась большая часть «геркулеса», поэтому Шон был уверен, что затоплена только нижняя часть корпуса, что ракеты не будут залиты водой и чувствительная электронная начинка не пострадает.
Течение вынесло их к высокому отвесному берегу реки, к которому летние наводнения прибили высокие кучи веток и мертвых стволов деревьев. Отмель представляла собой просто узкую полоску песка под берегом.
