Она расхохоталась.
— Ты прекрасно знаешь, кому принадлежит мое сердце.
— Вот и я о том же. Твое место в Инадзуме — там, где ты хочешь быть. А мне… Мне надо найти свое. Островные танцы и фирменная трубка — это, конечно, круто, но я должен двигаться дальше.
Скрестив руки на груди, Яэ Мико вздохнула. Отказ Кевина расстроил ее, но она все же улыбнулась, принимая его решение, и поманила за собой, в один из залов Храма Наруками, где ароматно пахло благовониями и расплавленным воском. По утрам здесь обычно проводили обряды. Сейчас в зале молилась незнакомая жрица, и смущенный Кевин, загасив сигарету, поспешно сунул ее в корзинку для использованных курительных палочек.
К счастью, зал быстро закончился, и Яэ провела его в небольшую комнату, где уютно горели расставленные по углам свечи. Пока Кевин осматривался, Яэ Мико порылась в сундуке и достала из него подозрительно знакомый сверток.
— Ты, кажется, без этой тряпки жизни не представляешь, — сказала Яэ. — Вот, теперь будет, как новенький.
Кевин развернул сверток и обнаружил, что это его любимый плащ. В битве с Отто он порвался, и Кевин уже мысленно попрощался с ним, но Яэ Мико каким-то чудом удалось его восстановить. Даже шва нигде не осталось.
Вот она, сила божественной жрицы.
— В какой комнате будет правильно помолиться за тебя, Яэ Мико?
— Пресвятые Архонты, даже не думай, — закатила глаза Яэ Мико. — Ты так помолишься, что потом придется кого-нибудь от порчи лечить.
— Я думал, ты как-то так на жизнь и зарабатываешь.
Яэ Мико хотела ответить, но обмен колкостями пришлось прекратить: дверь в комнату приоткрылась, и на пороге возникла Люмин. Мико, казалось, совершенно не удивилась ее появлению. Хлопнув Кевина по плечу, она украдкой ему подмигнула и шепнула:
— Расскажи ей все, как есть.
С этими словами она кивнула Люмин и чинно скрылась за дверью.
Бесстыжая лиса.
Люмин, не отрываясь, смотрела на Кевина. А он смотрел на нее, явно не зная, с чего начать непростой разговор. Облачившись в свой привычный черно-белый плащ с синими вставками, он устроился на железном сундуке и потянулся за сигаретами, но вспомнил, где находится, и передумал. Встревоженно побарабанил пальцами по крышке сундука. Сунул руки в карманы и, откинувшись на стену, закинул ногу на ногу.
— Есть какие-нибудь улучшения?
Люмин опустилась на мягкую подушку, на каких обычно медитировали жрицы, и скрестила ноги.
— Никаких.
Ее голос звучал ровно, но в душе творилась настоящая буря. Ни мудрые слова Яэ Мико, ни полные тепла песни Венти не могли утешить ее.
Минуло уже полтора дня, но Сяо до сих пор не пришел в себя, и с каждым часом Люмин теряла надежду. Она подолгу сидела в комнате, которую выделила для него Яэ Мико. Разговаривала с ним, держа за руку, и порой клала голову рядом, чувствуя исходящее от него тепло. Рассказывала про Шепчущий лес и Долину ветров, про Праздник Морских Фонарей и фестиваль Иродори. Вспоминала обещание приготовить ему миндальный тофу. «Ты проиграл наш спор, — говорила она, ласково проводя пальцами по его плечу. — Но знаешь, я все равно приготовлю его тебе. Только… Пожалуйста, Сяо, вернись ко мне».
Но Сяо продолжал спать, и это ранило Люмин сильнее фиолетовых демонических когтей и огненного хлыста Синьоры.
— Не теряй надежды, — сказал Кевин, не сводя с нее внимательного взгляда. — Сяо — сильный человек. Ему хватит воли сбежать от смерти.
Люмин хотела выяснить, действительно ли Кевин мог видеть ее, когда она бежала через коридор навстречу жизни, но тут распахнулась дверь. На пороге возникла жрица. Бормоча извинения, она прошла в комнату, отыскала на полке какие-то особенные благовония и скрылась.
— Не надо, — произнес Кевин, дождавшись, когда за жрицей закроется дверь. — Это твое путешествие, и будет лучше, если все, что тебе открылось, ты оставишь при себе. За подобные тайны в некоторых мирах уничтожали целые цивилизации.
Люмин кивнула. Кевин был прав. Как бы она ни пыталась, она не могла подобрать правильных слов, чтобы описать свое приключение за гранью, и в конце концов смирилась.
Некоторым историям нужно остаться нерассказанными.
— Я… — начал было Кевин.
Дверь снова открылась. На пороге появилась еще одна жрица. Бормоча точно такие же извинения, она бесцеремонно отодвинула Кевина и принялась деловито рыться в железном сундуке.
— Вы вообще слышали о приватности? Не храм, а проходной двор, твою… — покосившись на жрицу, Кевин осекся и с недовольным видом повернулся к Люмин. — Не хочешь пройтись?
Люмин пожала плечами. Поднявшись, она следом за Кевином вышла из комнаты и, на цыпочках прокравшись через церемониальный зал, с облегчением выбралась на свежий воздух. Кевин уже стоял у самого края горы. Обернувшись на Люмин, он лукаво сощурился и вдруг спрыгнул с обрыва, до смерти перепугав нескольких жриц. Разбежавшись, Люмин спрыгнула следом.
Воздух упруго ударился в расправленный планер, и вскоре Люмин поравнялась с Кевином. Под его плащом хлопал ветер. Кажется, именно он позволял ему парить, легко скользя по воздушным потокам.
Через несколько минут они уже стояли на берегу.
Кевин, устроившись на камне, с облегчением закурил, а Люмин сбросила туфли и по колено зашла в воду, чувствуя, как теплое море ластится к ее ногам. Над головой рассекали небо птицы. Инадзума казалась умиротворенной, и ни один случайный путник никогда бы не подумал, какая буря творилась здесь пару дней назад.
— Планер, — бросил Кевин. — Значит, больше никаких крыльев?
Люмин со вздохом обхватила себя за плечи.
— Я не могу призвать даже крошечную вспышку. Да и вздымать волны тоже больше не умею.
— Это естественно, — пожал плечами Кевин. — Благодаря усилиям жриц Наруками и Сангономии артерии земли восстановились, а вместе с ними вернулись и оковы, которые сдерживали твои силы. Не расстраивайся. Рано или поздно придет момент, когда ты снова сумеешь пробудить свой свет.
— Как? — качнула головой Люмин. — Пройдя путь, который избрал для меня Итэр?
Кевин не удивился незнакомому имени. Похоже, он был наслышан и об Итэре.
— Нет. Не совсем. — Он стряхнул пепел с сигареты. — Просто идя вперед, ты вряд ли этого добьешься. Два дня назад ты проделала невероятное, но чтобы вернуть силы, одного упрямства недостаточно. Тебе понадобится вся твоя выдержка. Опыт. Мудрость.
Он мягко улыбнулся, и Люмин ощутила, как на душе становится немного легче. Оставив за плечами Мондштадт, Ли Юэ и Инадзуму, она понимала, что именно имеет в виду Кевин. Важна не только точка назначения — весь пройденный путь оказывает влияние на то, каким человеком ты в итоге станешь.
— Ты обладаешь всеми необходимыми качествами. Не переживай. Никто не может навсегда забрать у тебя твою неотъемлемую часть.
Некоторое время они молчали. Прибой ласкал песок, оставляя на нем причудливые узоры. Люмин ходила вдоль кромки моря — три шага вперед, три назад. Ее мысли блуждали далеко от берега Инадзумы.
Наконец она подняла на Кевина взгляд и сказала:
— Я знаю, что ты прибыл из другого мира. Что за история связывает тебя с Отто? Неужели ты встречался с ним раньше?
Реакция Кевина ее удивила. Прикрыв глаза рукой, он печально рассмеялся и, обернувшись на Храм Наруками, тихо ругнулся — кажется, в его беззлобном бормотании проскользнуло слово «лиса». Люмин уже думала, что Кевин будет до последнего хранить свою тайну. Но вот он взглянул на нее из завесы дыма и, качнув головой, заговорил.
— Ты прекрасно знаешь, что наша вселенная не ограничивается Тейватом. Существует бесконечное множество миров, которые связаны между собой единой системой. В разных мирах ее называют по-разному, но мне она известна как Воображаемое Древо. Тот, кто обладает определенными талантами, может путешествовать по нему — и так мы с тобой оказались в Тейвате, оставив за спиной множество других миров.
Люмин выбралась на берег и уселась на нагретый солнцем песок.
— Ты многое видела. Думаю, ты и сама замечала, что некоторые миры крайне похожи между собой. Одни и те же лица под разными именами, одни и те же истории в разной обертке, одна и та же судьба, про которую пишут разные легенды. Есть миры, которые связывают лишь общие корни, далекие отголоски прошлого. Но есть такие, которые похожи друг на друга, как отражения — так сильно, что ты даже могла бы отыскать там собственную копию.
