для нарочитого, чрезмерного макияжа с голубой пентаграммой на щеке, огромных очков в черной оправе, ведьминской символики, включающей золотую пятиконечную звезду на груди (острым концом вниз, как и положено у сатанистов), черных одежд балахоном, развевающихся на ветру вместе с длинными седыми космами.
Написанная ею книга «Сила ведьм» стала учебником для колдунов и магов. Ее перевели на несколько языков, в том числе и на русский. Лори Кэбот преподносит колдовство, как безобидную магию, а себя выдает за ведьму «белую и пушистую», никому не желающую зла. Только вот белых ведьм не бывает, потому как все они – очень даже осознанно – служат Сатане. Да и организуемые ею оргии-шабаши самые что ни на есть сатанинские.
Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать «прозрачно сглаженное» описание шабаша в ее книге: «1 мая зажигаются костры, играет музыка, а зеленые рощи становятся свидетелями многочисленных чувственных забав… Великая плодовитость земли находит свое отражение в естественных праздничных ритуалах, посвященных сексу и появлению новой жизни. Мужчины и женщины также стремятся к единению и размножению. Старые ритуалы и обычаи символизируют совокупление Богини и ее юного Рогатого Бога. Некоторые из нас предпочитают проводить ритуалы в «небесных одеждах», то есть голышом…»
Самое интересное, что в приверженцах «главной ведьмы Салема» недостатка нет. Черную магию здесь практикуют по убеждению и всерьез, заменив обычные пресные праздники и благостные религии вышеописанными развлечениями. И таких далеко не единицы. В городе с населением 38 тысяч, примерно треть язычники-виккане, объединившиеся в ковены (общины), и около 2,5 тысяч считают себя колдунами и ведьмами. Wikka, по словам Кэбот – закомуфлированный синоним «колдовства», где поклонение Дьяволу заменено поклонением созидательным силам Природы. А все остальное – обряды, посвящения и шабаши (5 раз в году) – те же.
Так что Салем не зря зовется Городом ведьм. Свою мрачновато-жутковатую славу он использует в далеко не бескорыстных целях. Во многом благодаря ей существует, благодаря ей обрел выгодно выделяющий его имидж, притягивающий, как магнитом, любителей мистики и ужасов. И соответственно – их кошельки.
Мосты через водные пространства – наверное, одна из самых мудрых находок человечества. Они начинались с перекинутого через ручей поваленного дерева, нагромождения камней, с живописных бревенчатых мостиков – прямых и горбатых и дошли до современного многокилометрового апофеоза инженерной мысли.
Отголоском старины, пришедшим на континент вместе с эмигрантами из Старого Света, можно считать крытые мосты, о которых я уже рассказывала. Современной вариацией на тему крытых мостов можно назвать «Хрустальный мост», построенный в 1988 году в деловом центре Оклахома-Сити. Этакий огромный цилиндр-труба, перекинутый через небольшое естественное озерцо в Саду Мириад. Длина «Хрустального моста» – 70 м, диаметр – 18 м. Корпус целиком прозрачный, собранный не из стекла, и разумеется, не из хрусталя, а из квадратиков акрилика. Его называют Crystal Bridge Tropical Conservatory. Внутри размещен ботанический сад с оранжереей, в которой смоделированы три климатические зоны: тропические джунгли, тропики и пустыня. В южном конце цилиндра создан искусственный горный склон с водопадом, низвергающимся с 11-метровой высоты. В самом ботаническом саду и вокруг него – на берегах озера Сада Мириад – проводятся ежегодные фестивали и музыкальные представления.
Еще один, необычной архитектуры мост – «Sundial Bridge» («Мост Солнечные Часы»), построенный совсем недавно – в 2004 году, находится в столице Калифорнии – Сакраменто. Это пешеходный висячий мост из стекла, стали и гранита 200 м длиной. Со стороны он выглядит прямо-таки фантастически, словно белоснежный бескрылый самолет, застрявший поперек реки с высоко поднятым хвостом. Такая аналогия возникает из-за его уникальной конструкции. Единственная опора, острым шпилем устремленная в небо на 70-метровую высоту, находится на берегу. К опоре крепятся стальные тросы, на которых подвешено полотно моста. Она же по совместительству является и гигантскими солнечными часами.
Весной по реке Сакраменто, через которую наведен «Sundial Bridge», идет многотысячными косяками на нерест лосось. Вот и придумали мост без опор в воде, имея за плечами печальный опыт дамб, практически целиком нарушивших это великое таинство природы. А чтобы пешеходы, пересекая мост, не заскучали, чтобы могли созерцать реку под собой и спины пробирающихся вверх по течению лососей, полотно моста частично состоит из прозрачного стекла.
В США насчитывается порядка 600 тысяч мостов, и все они разные: деревянные, каменные, бетонные, балочные, консольные, арочные, вантовые… у каждого свои преимущества. Но ни один по протяженности пролетов не сравнится с мостом подвесным, на стальных тросах. Резонно было бы предположить, что последние – самые современные. Так ничего подобного. Еще в I в.н. э. в Китае мосты подвешивали на железных цепях.
Первый подвесной мост появился в Пенсильвании в 1801 году. Длина его невелика, всего 21 м, но он стал как бы эталоном для всех последующих мостов такого типа. Их перекидывают не только через реки и озера, но и через кишащие крокодилами топи, и даже уводят в открытый океан – от острова к острову, как на Флорида Киз.
Самым известным строителем мостов в США был эмигрант из Германии Джон Август Роблинг, на счету которого с полдюжины мостов, возведенных в разных штатах. Двухэтажный мост на реке Ниагаре, ниже Ниагарского водопада, стал его первым творением. Но обессмертил Джона Роблинга монументальнейший Brooklyn Bridge, объединивший районы Нью-Йорка – Манхэттен и Бруклин. На тот период, когда он вступил в строй (в 1883 г), он был вдвое длиннее самого длинного, где-либо в мире существующего моста. К сожалению, автор погиб от несчастного случая еще до начала строительства моста – во время выбора места для него, но замысел отца воплотил в жизнь его сын – Вашингтон Роблинг. Бруклинский Мост стал символом Нью-Йорка, его душой и гордостью, и национальной исторической достопримечательностью.
Кстати, в процессе его строительства впервые была обнаружена кессонная болезнь. Для установки опор использовались деревянные колоколообразные кессоны (отсюда и название) в которых осуществлялись работы на дне залива, при повышенном атмосферном давлении и свете керосиновых ламп. С рабочими-глубоководниками начали происходить непонятные явления: жестокие головные боли, горловые и носовые кровотечения, вплоть до паралича и смертельного исхода. Стал жертвой кессонной болезни и сам Вашингтон, спускавшийся с рабочими на дно – в 35 лет его разбил паралич, и строительством он уже руководил из дома, через свою жену, сидя в инвалидном кресле.
Я не знаю, посвящали ли американские поэты стихи своему доброму старому мосту, а вот наш советский «барабанщик» – Маяковский, его увековечил и в поэзии. Правда трудно сказать, кого он там больше славит – мост или себя:
Представлять Golden Gate Bridge (GGB) – мост
