— Годы идут, а времена не меняются, — король улыбнулся уголками губ, но тень улыбки мгновенно пропала с его лица. — Свободный народ всегда выступал в защиту смертных. Что ж, вы и вправду одной крови, ибо люди — единственная известная мне раса, способная становиться оборотнями. Вот только ситуация слишком сложна, шира Латона. По своей ли воле или замороченные адскими псами, но люди пытались напасть на Аванталис. Я верю тебе, что они остановились, но черту невозврата войско уже успело перешагнуть. Сожалею, шира, но о подобном я забыть не могу.
— Ваше Величество, — воскликнула девушка. — Прошу, не забывайте, что псы уже нашли путь в этот мир! Каждая капля пролитой крови, каждая слезинка делают этот мир уязвимей. Если начнется война, то это будет значить, что псы добились своей цели! Сколько этих тварей ринется сюда?
— Кровь льется всегда, — медленно проговорил Тиринатис. — Блажен и наивен тот, кто мечтает достичь вечного мира. Говорят, покой — удел мертвых, а живущие под солнцем всегда найдут за что-то поспорить.
— Но не по указке же адских псов!
— Значит, ты предлагаешь нам, — медленно проговорил эльфийский король. — Не вспоминать о сожженных священных рощах? Забыть об изрубленных телах десятков Младших, предательски обманутых и завлеченных в ловушку? Простить пролитую кровь наших сородичей, смолчать в ответ на оскорбление? Позволить разобщить нас и наших старинных союзников?
— Жертвы были с обеих сторон, — жестко ответила Юнона. — Люди умирали так же, как и Добрые Соседи, в том числе и от их рук. Это незримое противостояние стоило жизней обеим сторонам. Пришло время остановиться. Человеческий король осознал свою ошибку. Проявите же и вы мудрость, свойственную вечноживущим. Не раздувайте конфликт, там, где можно договориться. Наши народы стравил пес!
— Оборотни всегда защищали смертных, — холодно усмехнулся эльф. — Мне понятна твоя позиция, но, как правитель, я обязан заботиться о благе и процветании своей страны. Много лет Аванталис защищала лишь тайна его местоположения. Сегодня она раскрыта. Проигнорировав нанесенное нам и нашим союзникам оскорбление сейчас, я рискую столкнуться с проблемами в ближайшем будущем, когда люди осмелеют и забудут о своей вине. А час этот близок.
Придворные у трона одобрительно загудели.
Юнона смотрела в серые глаза эльфийского короля и чувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Сколько сил, сколько труда ей стоило погасить конфликт со стороны людей! А теперь заупрямились эльфы! Неужели эта борьба никогда не кончится? Сколько времени пройдет, прежде чем в ослабленный кровопролитием мир проникнет новый пес? Неужели все зря?! Неужели она позволит обратить в прах все свои усилия?
— Ваше Величество, — Юнона на миг прикрыла глаза, собираясь с силами и готовясь спорить до последнего. — Я прошу вас: не отталкивайте людей. Если вы не подадите им руку помощи в переговорах с Младшим народцем, более того, сами ударите, Лонгрия перестанет существовать. Но кто придет на смену лонгрийцам? Две мои подруги, которых я бесконечно уважаю, утверждали, что вы мудры и милосердны. Услышьте же меня!
— Мне знакома эта корона, — ответил король. — Та, что носила ее, была достойной правительницей. Она тоже была готова биться до конца. Оборотни честны и всегда держат слово — я знаю это. Но смертные не такие. Я не знаю ни одного человека достойного доверия и уважения.
— Неужели? — Процедила Юнона, вскидывая голову. — А как же Томас Лортон? Даири? Сир Калестан?
Девушка сжала кулаки, а чужая память подбрасывала картинку за картинкой, захлестывая и поглощая.
Молодой парень, смеющийся у костра — и он же со стрелой в горле…
Пожилая целительница, уставившаяся в небо невидящими глазами…
Мужчина, спорящий на каждом совете до хрипоты, и прорубающийся с подкреплением к взятому в кольцо отряду. Та операция оказалась до него последней…
Имена. Лица. Жизни. Как бы не хранили вечноживущие память о былом, но именно люди с их короткими, но такими яркими судьбами составляли основу Сопротивления. Они гибли тысячами, но на место каждого погибшего вставали новые.
Имена, каждое как хлесткая пощечина. Такие разные и часто совсем не героические. Трусы, находящие в себе силы для первого — и часто последнего в этой жизни — подвига. Слабаки, поднимающие оружие, чтобы уберечь тех, кто оказался беззащитен перед лицом надвигающейся угрозы. Лжецы, рискующие жизнью, чтобы собрать информацию о позициях противника. Война выворачивала их, срывала наносное, заставляла сделать один-единственный выбор — и, сделав, следовать ему до последнего вздоха.
Лица и судьбы оживали перед внутренним взглядом Юноны; то, от чего Киэ'Ланарт упорно ее ограждала, прорывалось теперь наружу горечью и негодованием.
— Арни, лорд Вардак, Мират Сорский. Как вы можете так говорить, как смеете оскорблять их память?!
Юни опомнилась, только когда поперхнулась застрявшим в горле сухим воздухом. С удивлением она осознала, что в грудь ей упирается древко посоха, а путь к трону преграждают два эльфа — в запале девушка подошла слишком близко.
Зато взгляд в глаза Тиринатиса показал: эти удары достигли цели.
— Милосердный сохранит мир; жесткий кормит злобу адских псов, — устало произнесла Юни, отступая на пару шагов в напряженной тишине. — Напомните-ка мне, чьи это были слова!
Эльфийский король поднялся и отрывисто бросил пару фраз своему окружению. Кто-то быстро возразил, Тиринатис повторил с нажимом. Недовольно хмурясь и подчеркнуто задрав носы, придворные начали… расходиться?
Спустя несколько минут Юнона осталась с Тиринатисом один на один.
— Садись, девочка, — король первым подал пример, опустившись на ступени возвышения перед троном. — После такой отповеди как-то сложно соблюдать этикет.
Юни, помедлив, последовала приглашению.
Тиринатис перешел на лонгрийский, который девушка в отличие от эльфийского, выученного кое-как, сейчас воспринимала как родной. Владел он этим языком превосходно, выдавая себя лишь легким, еле уловимым акцентом. Знал ли король о том, что гостья — иномирянка, переместившаяся на территорию Лонгрии? Или сделал шаг навстречу представляющей интересы соседней страны посланнице?
— А ты хорошо подготовилась к этому разговору, девочка, — тихо произнес Тиринатис. — Вот только не поторопилась ли ты делать выводы о моем милосердии?
— Осток, — грустно усмехнулась Юни. — Место кровопролитного боя. Местный князь из рода Сорских, человек, между прочим, разрешил вашему отряду, король Тиринатис, проход через свои земли. Вы должны были выйти в тыл Третьей Восточной дивизии под командованием Вайриса, одного из генералов Злодара. Однако вас заманили в ловушку: люди Сорского напали на ваших сопровождающих. Вы потеряли две трети бойцов; потери были бы больше, если бы не посланная Арнорой вам в поддержку стая оборотней. Ваши подданные безоговорочно требовали смерти предателя, но тогда уже выяснилось, что князя и его приближенных обманул подосланный Злодаром пес. Тогда вы не допустили лишних смертей, Ваше Величество.
