Вот и появился повод пересказать ему услышанное от Гомарры.
— Видно, нет на свете случайностей. Разве подобное можно считать случайным стечением обстоятельств? Сперва вы встречаете йербатеро, он знает о чертежах, хранящихся у сендадора; потом разговариваете с умирающим гамбусино, тот знает об убийстве; теперь вот обнаружились кипу. Если это не воля небес, не знак свыше, то нет тогда ни Бога, ни небес. Итак, вы поедете к соленому озеру?
— Конечно.
— Я с вами. Нас поведет сендадор.
— Согласится ли?
— Да. Пообещаем ему очень хорошо заплатить. А как вы думаете, вы разгадаете кипу?
— Нет. У меня не хватит знаний. И все же я не успокоюсь, пока не расшифрую их.
— Зато в чертежах, захваченных сендадором, мы, пожалуй, разберемся?
— Надеюсь.
— А сеньору Гомарре вы сказали все, что знаете?
— Нет. Я не говорил, что речь идет о спрятанных сокровищах. Лучше ему узнать об этом как можно позже, чтобы не питать каких-то неисполнимых надежд.
Монах, улыбнувшись, посмотрел на меня и заметил:
— Сами вы, кажется, в это сокровище и не верите?
— У перуанцев были несметные богатства, поэтому я не сомневаюсь в сказанном.
— И все же вы так спокойно относитесь к этому! Как объяснить?
— Разного рода бывают сокровища. Конечно, слиток золота или алмаз величиной с тыкву — вещи привлекательные; но глоток свежей воды, когда умираешь от жажды, или хоть немного сна в данную минуту — гораздо, гораздо лучше. Любезный брат, позвольте-ка я сомкну свои очи!
Я улегся и мигом заснул, но едва прошло десять минут, как меня пробудил громкий голос монаха:
— Просыпайтесь, сеньор, — они едут!
Все моментально вскочили и стали вглядываться в сторону кампоса. Да, они приближались галопом. Раскинувшись широким фронтом, они летели на нас, казалось, не замечая, что впереди трясина.
— Cielos! Они мчатся прямо в болото! — сказал монах. — Надо предупредить их.
Он хотел закричать, но я помешал.
— Тихо, брат! Их там много; если кто-то и провалится, остальные его вытащат.
Впрочем, до несчастья дело не дошло. В последний момент они резко осадили лошадей. Несколько всадников спешились, чтобы обследовать болото. Они тыкали копьями, пытаясь прощупать дно, и тут-то им стало ясно, что дело нешуточное. Майор созвал офицеров для совещания.
— Ну что, поедут они сюда? — с любопытством спросил йербатеро.
— Конечно! — ответил один из его товарищей. — Понимают же, что мы где-то за болотом!
— Проверили хотя бы для начала… ах! Смотри-ка, разведчиков высылают. Да, майор свое дело знает.
Командир выслал вперед двух всадников. Изучая путь, они медленно ехали по нашим следам.
— Как обидно! — промолвил Тернерстик. — Два катера нам навстречу. Они же заметят нас и сообщат о засаде.
— Нет, не увидят, — ответил я. — Мы спрячемся. Здесь повсюду тростник и кустарник.
— Но они же, наверное, здесь и останутся, у нас на пути.
— А не убрать ли нам их с дороги? — вмешался шкипер, весело поигрывая кулачищами. — Давайте я займусь этим, сэр.
— Не надо спешить! — попросил я. — Силой всего не решишь. Главное, чтобы они не крикнули, не предупредили остальных.
— Я могу так их тряхнуть, что у них слова в горле комом станут!
Между тем всадники приближались, мы спрятались. Они осмотрели место нашей стоянки, затем увидели следы лошадей, уведенных мной, полковником и Гомаррой. Это успокоило их, они решили, что мы ненадолго останавливались здесь, а потом поехали дальше. Постояв немного, разведчики повернули назад, чтобы доложить обо всем майору. Нападать на них не было смысла.
Мы видели, как майор переговорил с ними, потом подал знак солдатам. Вытянувшись в цепочку, те медленно поехали по тропе. Впереди был майор. Он нетерпеливо подгонял лошадь, не очень-то осторожничая в отличие от своих солдат. Постепенно он оторвался от них на значительное расстояние.
— Что будем делать? — спросил монах. — Подпустим его поближе или нет?
— Конечно, пусть едет! — ответил я.
— Но мы можем упустить солдат, они минуют болото, выберутся на берег, и дело дойдет до стычки.
— Не беспокойтесь! Когда я схвачу его, он так громко заорет, что мигом все остановятся.
— Схватите? — спросил шкипер. — Лучше бы я сам о нем позаботился!
— Пожалуйста. Только не раздавите его! Повалите его на землю. Этого достаточно.
Мы выстроились за кустами так, чтобы майор не заметил нас издали. Тем временем он перебрался наконец через болото и направился к кустам; вдруг… он увидел нас. На миг он оцепенел от ужаса, но потом закричал. Умнее было бы, конечно, скомандовать всем в атаку, но он завопил:
— Стоять! Назад, назад! Они здесь!
Вот как! Хотел нас схватить, а едва увидал, как велел всем убегать! Чудной человек! Сам он тоже попытался развернуться, но шкипер уже схватил его за пояс, выдернул из седла и опрокинул на землю.
Колонна остановилась. Все расположились на тропе, вившейся среди болот. Майор же, окруженный моими товарищами, растерянно посматривал то на одного, то на другого и не произносил ни слова.
— Добро пожаловать, сеньор! — приветствовал я его. — Наконец-то мы снова увиделись, но теперь уж в другом месте.
Он кусал губы и не говорил ничего в ответ.
— Мы вас так долго ждали на ранчо, — продолжал я, — но кушанья, поданные вам хозяйкой, захватили все ваше внимание — мы устали ждать. Мы уехали. Надеюсь, вы не сочтете нашу поспешность прегрешением против правил этикета?
Он по-прежнему молчал. Теперь заговорил йербатеро:
— Бедняга так обрадовался нашей новой встрече, что язык проглотил.
— Tormenta! — не выдержал он. — Я запрещаю вам оскорблять меня!
— Что ж! — возразил я. — Вы теперь находитесь в положении, которое не способно внушить никаких почтительных чувств. Вы — наш пленник.
Он вскочил на ноги и схватился за саблю. Я, наставив на него револьвер, пригрозил:
— Руку от сабли, иначе я выстрелю! Вы недооцениваете ситуацию. Вы и все ваши люди у нас в руках.
— Ого. Достаточно мне отдать приказ, и мои люди вас сомнут!
— Попытайтесь! Вы разве не знаете, что ваши люди выстроились в колонну? Мы подстрелим двух, оказавшихся впереди, и все, их тела образуют вал, преграду, через которую остальным не перебраться. С этой стороны мы неуязвимы.
— Я велю им вернуться и обойти вас с другой стороны.
— И это вещь невыполнимая, я вам докажу. Лучше немедленно скомандуйте своим людям, пусть передадут нам оружие, а затем сдадутся и сами.
Такой изумленной физиономии мне еще не доводилось видеть.
