class="p1">Главная дорога, петляющая серпантином вдоль гор и долин, была занята сенторийскими войсками, уже хлынувшими в Вертис. Но для таких случаев всегда существуют тропы, более опасные и короткие, известные только тем, кто вырос в горах.
— Да, отец меня брал с собой в те края на медведя.
При упоминании родителя Кэл сразу сник и сильно прикусил губу, чтобы снова не расплакаться.
— Ты сможешь провести нас в Лармад?
— Могу до Львиного Зева. У нас тетка рядом с предгорьем живет.
— Девон, ты не против, если с тобой поедет Нотт? — спросил Роберт, который точно не смог бы выдержать длительную прогулку пешком, если придется обоих мальчишек посадить на свою лошадь.
— Хорошо. Эти двое будут идти, то потеряем время, — на вертийском без акцента, но со странным построением предложений, ответил Дейон и улыбнулся, подавая руку младшему.
Кэл оказался хорошим проводником, и через два дня они достигли подножья Клыков Льва — горного хребта, за которым раскинулась долина Лармада. Тут находилось несколько поселений, в одном из которых они отыскали тетку ребят. В небольшой деревеньке на десяток домов о солдатах не слышали, поэтому их появление и история мальчишек вызвали настоящий переполох.
Их дядька Пит, оказавшийся скорняком, отлично знал дорогу в столицу, куда часто возил меха на продажу, и согласился сопроводить их в благодарность за то, что доставили осиротевших племянников в целости и сохранности.
В деревне Роберту впервые за много дней удалось нормально поесть и выспаться в теплой постели. В дорогу им собрали козий сыр, вяленое мясо, лепешки, а также сушеные фрукты, которыми Дейон набил все карманы и украдкой уплетал за обе щеки. Роберт предупредил его, что утром могут быть неожиданные последствия, только они наступили гораздо раньше. Поэтому Император конечно же не выспался и теперь клевал носом в седле, а вяленые сливы кинул поросятам.
Когда они прошли первую гряду, показались Облачный Столп и Пик Неба. Две огромные горные вершины, даже летом покрытые снегом, одна из которых почти всегда была закрыта облаками, за что и получила свое название.
Дейон терзал Роберта вопросами и восторгался вслух увиденным. Если первое он делал постоянно, то второе для него было совсем не характерно. Буквально с каждым часом его вертийский становился все лучше. Пит оказался проницательней своих племянников, бросая косые взгляды на Императора.
— Вы-то вертиец, мессер Стригидай, а ваш спутник откуда? — осторожно поинтересовался скорняк, чтобы его услышал только посол.
— Полукровка, — мгновенно нашелся с ответом все слышащий Дейон. — Мать с севера. А отец — имперский подлец.
Пит расхохотался, мигом проникнувшись симпатией к спутнику и с удовольствием взяв на себя инициативу «по обучению сего славного отрока культуре и традициям его матери». Легенды и мифы вперемешку с реальными историями так и лились из проводника. Роберт был рад передохнуть от неуемного любопытства Дейона и предаваться собственным раздумьям, планируя, что и как он расскажет Королю.
Над деревьями сверкнуло.
— Какая яркая зарница! — воскликнул Пит и натянул поводья, чтобы разнервничавшаяся лошадь не понесла.
— Это не гроза, — бросил Император и пришпорил коня.
Над кронами деревьев одна за одной проносились необыкновенно яркие вспышки. Выехав из леса на опушку, провожатый резко остановил коня и не удержался от гневного возгласа.
Лармад заволокло густым дымом, а замок-крепость Лионкор находился в осаде.
— Мы опоздали, — прошептал Дейон, сжимая виски ладонями.
— Нет! Мы не могли опоздать! — не веря своим глазам, воскликнул Роберт, спрыгивая на землю и вглядываясь в далекие зарницы от боевой магии, разбивающейся о защиту Верховного Магистериата. — Не могли!
Земля содрогалась и стонала от свирепого рокота войны, и они были не в силах этому помешать.
Протяжный металлический вскрик идиофона воспарил в небо над флагами и свето-гипнотическими щитами, достигнув самой вершины Пика Неба. За ним взмыли звенящие сибы и со стоном подавились.
— Слишком холодно, экселант Суг. Губы примерзают, — промолвил седовласый маг, отняв от рта трубу и выпуская клубочки пара на морозе.
Весеннее солнце обмануло. Оно играло на отполированных поверхностях малых и больших, похожих на улиток, труб, отражалось и ослепляло, но не грело ни капельки.
— Тогда обойдемся без соновоксов. Всех на барабаны. Глушите эти проклятые мюзетты!
У Главного прокуратора несуразные мешки с трубками, которые вертийцы сжимали под мышкой, одним своим видом провоцировали тошноту. Но глаза красных подозрительно блестели, словно надрывные стенания северных волынок выворачивали душу и обнажали самые незащищенные части, вызывая страх и неуверенность у обычных солдат.
Механики засуетились, выкатывая огромные темпаномы, задающие темп, и устанавливая для магов Звука тамборы – барабаны поменьше, отвечающие за основной ритмический рисунок. С первыми ударами разноцветных колотушек мембраны с магическими узорами заговорили, а затем обрушили свой гнев на вертийцев.
Да пощадит Всесвет разум всех, кто играет на темпаномах!
От рева барабанов заложило уши и по спине пробежали мурашки даже у сенторийцев, не успевших вовремя воспользоваться защитой от собственных магов.
— Наконец-то! — одобрил Сциор и улыбнулся, отдавая следующий приказ. — Наступление бей!
Ритм сменился на волнообразный, накатывающий, влекущий вперед, толкающий в спину.
Волынки визжали, захлебываясь мощью ответной вибрации врага.
Сердце сжалось от сладостного предвкушения и азарта. Кровь пульсировала в такт колебаниям, заряжая энергией и яростью.
Пора атаковать.
Но прокуратор медлил, наслаждаясь и растворяясь в текущем над землей бите. Затем он повел затекшими от напряжения плечами, закрыл забрало и обнажил меч, посылая импульс в магический клинок, который тут же засиял алым.
— В атаку! — скомандовал он тихо, и знаменосец активировал знамя, в миг ставшее вторым солнцем. Замелькали сигнальные флажки, и волна-убийца хлынула на укрепления.
Защита выдержала первый виброудар, но у северян не было шансов. Им пришлось отступать от границы вглубь Вертиса, сдавая позицию за позицией, рубеж за рубежом, укрепление за укреплением.
Сциор всю жизнь готовился к этому прорыву. Ни один Император не смог этого добиться. А он просто обязан остаться в истории тем самым великим полководцем, кому покорился несгибаемый Север. А потом он заполучит и Клеймор, став непобедимым, и возродит величие несокрушимой Сенторийской Империи, которая должна была с самого начала достаться ему, а не младшему брату!
В течение нескольких дней имперцы захватили контроль над всем нижним Лармадом, а также заняли Внешнее Кольцо и большую часть колец Заката и Полуночи, подбираясь к вершине, где расположены районы богатой аристократии и королевский замок, отрезая
