подпалин.
— Чего тут думать! — возмутилась женщина, — ноги мне найди! Их тут полно!
Сугги покивал, подошёл к прилично сохранившемуся трупу эльфийского солдата мужского пола и несколькими взмахами секиры разрубил его пополам на уровне пояса, а затем потащил ноги к своей спутнице.
Видевшая, кого карлик «разобрал на запчасти», Атлика заорала: — Ты сдурел? Тут женщины должны быть! Как минимум та, что меня магией из окна атаковала!
— Помнишь, как ты сегодня назвала меня цыпленком?.. Подруга, за это я сделаю из тебя настоящего мужика!
— Бездна тебя поглоти, Сугги! Я ведь потом нормальные себе приделаю.
— Вот потом и будет суп с котом. Кстати, а где сейчас зверолюд? — поинтересовался гном.
— Этот мелкий паразит меня в спину расстрелял! Потом не знаю… Я твой поганый план исправляла!
— Чем это мой план поганый? — возмутился Сугги.
— Тот твой люк оказался пустышкой! Я мелюзгу через башню провела. Нужно было сразу их с воздуха скидывать!
— А если промахнулась бы? Или гранаты от удара рванули? — предположил карлик, бросая принесенные ноги у торса женщины.
— Ладно, плевать… — не стала спорить Атлика, — мясо только что нашло большую железную дверь в подвале одного из домов.
— Это вход в подземный комплекс?..
— Похоже на то.
— В каком из домов? — поинтересовался гном.
— Принеси мне нормальные ноги, тогда скажу!
— Нееет, подруга. Быть тебе мужиком!
* * *
Сжимая в руках лук, Ирбис бежал сквозь лес, не обращая внимания на несущихся ему на встречу порождений пепла. Монстры не нападали на зверолюда, всеми силами стараясь держаться от него подальше.
«Это опять повторилось! — думал мальчишка, — я пытался помочь, а она погибла. Как и тогда с Алардом… Всё опять повторилось! Если бы я не вмешался, та девочка могла бы остаться живой. Её ведь могли отпустить. Без меня эльфы могли её спасти, как-нибудь… Почему всё так получилось⁈»
Из-за нервов, волнения и страха всё сильнее подступала тошнота. Не вытерпев, парень упал на колени, согнувшись в рвотном позыве, полностью опустошившим желудок. На глаза навернулись слезы. Черные мысли, замешанные на чувстве вины, овладевали разумом, подталкивая к принятию самого плохого из возможных решений. Осознание того, что он первым напал на слугу пепла, и ожидание возможной мести ее товарища совсем не пугали парня. Месть гнома сейчас вообще не имела значения для молодого странника. Ничто больше не имело значения.
Поднявшись на ноги, убрав лук за спину, юноша больше не бежал. Неспешной походкой он шёл через лес. Шёл пол часа, а затем просто уселся под первым попавшимся деревом, скинул себя дорожный мешок, прислонился спиной к стволу, задрал голову к небу и закрыл глаза.
Мальчишка не знал, сколько прошло времени до того, как он достал из-под плаща висевший на поясе охотничий нож. Уставившись на лезвие, молодой странник уколол о острый кончик подушечку пальца. Выступившая капелька крови интереса не вызвала.
«Так можно всё закончить, — мысленно твердил он, направляя нож себе в грудь, — это ведь я во всём виноват. Эльфы умирают из-за меня, — думал он, со слезами на глазах, берясь за рукоять обеими руками, — так я больше никому не причиню вреда…»
Вздохнув, мальчишка замахнулся для удара. Вновь закрыв глаза, собравшись с духом, со всей силы Ирбис вонзил нож себе в грудь, вот только ещё в полёте лезвие рассыпалось пылью. Юноша ощутил толчок. Он ждал боли, ждал смерти, но услышал лишь раздраженный голос Самди: — Ну и дурак же ты, котик!
Открыв глаза, мальчишка уставился на сидящего перед ним на корточках златоглазого мужчину в чёрном плаще с золотой вышивкой на плечах.
— Зачем вы пришли? — безразлично спросил зверолюд.
— Попробовать отговорить тебя от совершения большой глупости, — ответил бог.
— Вы опоздали… Я уже всё сделал… Не надо меня лечить. Дайте мне спокойно умереть…
— Ты разве что-то сделал? А боль-то чувствуешь? Или считаешь, будто умирать с ножом в сердце совсем не больно?
Только теперь осознав, что что-то не так, зверолюд опустил взгляд на свою грудь, а затем озадаченно уставился на стиснутую обеими руками рукоять охотничьего ножа, оставшуюся без лезвия.
— Зачем вы это сделали? — возмутился парень, — я уже всё решил… Я отдал вам долг. Я вам больше ничего не должен! Это мое решение, не ваше! Это не ваше дело!
— Котик, Я очень не люблю самоубийц, опустивших руки и плюнувших на жизнь из-за каких-то абстрактных глупостей. Не заставляй меня разочаровываться в тебе.
— Мне плевать! Это не ваше дело! Вы уже получили, что хотели, теперь оставьте меня в покое! — эмоционально заорал юноша.
Самди вздохнул и напомнил: — Ко мне нужно обращаться на «Ты». Не забывай об этом.
— Плевать… Уходите. Из-за вас… Из-за меня теперь гибнут невинные эльфы!
— Ох, мальчик мой… Я столько времени потратил, разъясняя тебе суть дела… Отвечая на твои многочисленные вопросы… А ты решил подохнуть?
— Угу. Из-за меня Пепел напал на Великий лес. Гибнут ни в чём невиновные эльфы! Если я умру, то не причиню ещё больше вреда…
— Сейчас гибнут только эльфы, желавшие скормить остальные народы Пеплу и отсидеться за Пеленой. Ты предпочитаешь, чтобы монстры перебили все прочие расы вашего мира, оставив эльфов напоследок?
— Нет! Но… Но там были мирные жители. Они не принимали никаких решений! Они ни в чём не виноваты! А их теперь убивают из-за меня… Потому что я вас послушался!
— Котик, сейчас…
— Я не котик! Хватит меня так называть! — во весь голос заорал зверолюд. Самди разочарованно вздохнул, потрепал свои волосы и спокойно произнёс: — Ладно… Прощу
