Теперь же здесь воцарились уныние и печаль.
Слишком много погибших, слишком много похорон в столь прекрасном и солнечном месте.
В иной раз пройдёшь по деревне и сможешь присесть за стол к каким-нибудь ветеранам, послушать их истории и насладиться сладким чаем, но сейчас все места их посиделок пусты, а сами бывалые шиноби ушли на войну.
Ступая по запущенным улочкам, я крепко удерживал ладонь сестры, утягивая её вперёд, не давая толком осмотреться и прочувствовать всю ту боль и печаль, в которые погружалась Сунагакуре.
И с каждым шагом делать это становилось всё труднее. Неухоженные дороги, по которым стали меньше ходить, обросшие деревья, с которых уже давно не собирали плоды, и после недавнего сражения на границе не скоро вернутся былые традиции и привычки жителей.
Несколько патрульных кукол под предводительством чунина прошли мимо нас, одарив беглым взглядом. Красные уставшие глаза с синяками вокруг век мазнули по мне и вновь уставились вперёд. Сутулые плечи, понурившись, опустились ещё ниже, клонясь к земле с каждым шагом шиноби, выдавая его тяжёлый и загруженный график с головой.
Пройдя мимо патрульного бедолаги, сгорающего на работе, мы завернули к кварталу Хоки, где нас уже встречала девушка-медик. Такая же розоволосая, как и тётя Мияко с Юно, она спешно поклонилась и повела нас внутрь, не говоря ни слова.
Ступая по аккуратным каменным дорожкам, я даже слегка залюбовался, отвлекаясь от печальных мыслей и горечи потери.
По всему кварталу росли редкие и незнакомые растения, украшая стены домов и крыши. Они пробирались повсюду, медленно переползая на соседние дома, пестря красками самых разных цветов. Пышные и скукоженные, маленькие и большие, сотни растений, многие из которых даже трудно представить... Но наша маленькая прогулка, наполненная жизнью, вместо серой хмари, окончилась, и, низко поклонившись, сопровождающая указала рукой на приоткрытую дверь.
Не знаю почему, но сначала я почувствовал страх. Даже, возможно, вину за то, что не уберёг маму.
Новый шмыг носом был прерван в зародыше. Бросив взгляд на ожидающую моего решения Юно, я переплёл свои пальцы с сестринскими и вместе мы шагнули по деревянным ступенькам, поднимаясь навстречу с отцом.
Тихо ступая по ступеням, мы смотрели только вперёд, туда, где должен лежать... папа. Но чем дальше мы заходили, тем яростнее чувствовалась угнетающая атмосфера, а из комнаты начали слышаться угрожающие голоса.
Когда я коснулся края двери, за ней будто бы оборвало звуки. Как под действием вакуумной сферы, я не слышал даже собственного дыхания, ощущая лишь напряжение и исходящую из-за двери жажду убийства, которая медленно начала стихать.
Решившись, в одно движение распахиваю дверь, чтобы встретиться взглядом с безумным пугающими глазами отца.
Он, словно дикий зверь, повёл носом, не признавая нас за своих. Твёрдо стоя на ногах, покрытый бинтами, через которые начали проявляться алые пятна, он держал одной рукой за горло «демона». И лишь наше появление подарило бойцу свободу.
С грузным стоном мужчина ударился об пол, хватаясь за шею и кашляя. Он задыхался, но я лишь слышал это, так как не мог отвести взгляда от отца, точнее, от его подобия.
Сейчас я воочию видел перед собой того шиноби, про которого нам рассказывали в школе. Ниндзя, получившего своё прозвище не за милых призывных зверюшек, а за кровавые и безжалостные убийства и повадки зверя.
-Песчаный оборотень...
Мой тихий шёпот заставил его голову дернуться, но большей реакции я не добился.
Мы стояли, застыв друг напротив друга, и просто пялились, пытаясь не отвести взгляд... Но всего лишь одно слово, один вопрос, который передался вместе со всей той гаммой эмоций и чувств, выбил из меня целую реку слёз, а Юно за моей спиной зарыдала в полный голос.
-Ханако?
Дальнейшие события закрутились с умопомрачительной скоростью.
Вот мы стоим напротив отца, а в следующее мгновение крыша над нашими головами разлетается на мелкие осколки и щепки, задевая всех присутствующих. Порыв ветра меня сметает с места, унося вместе с сестрой во двор.
Накрыв её своим телом, я несколько секунд нависал над испуганной девочкой, закрывая её собой на всякий случай, но ничего не произошло и двор Хоки оставался цел.
Глянув в сторону палаты, где ухаживали за отцом, я увидел, что на месте уютного небольшого домика остался раскуроченный кратер, покрытый обломками. Ниндзя «демон» бесследно пропал, а вокруг уже начали собираться шиноби местного клана.
С трудом поднявшись на ноги, я снова оказался на земле, когда со стороны резиденции Казекаге раздался взрыв. Куски дворца и здания администрации разлетелись по всей деревне вместе с потоком пыли.
Пройдясь по улицам, завеса из песка и обломков долетела даже до нас, когда сверху на плечи упал многотонный пресс. Чакра отца бесновалась и душила, мешая здраво мыслить, поэтому, не придумав ничего лучше, я отдал Юно в руки ближайшей девушки и побежал в сторону творящегося буйства. А там было на что посмотреть.
Взрывы от столкновений шиноби и силовые волны от ударов разлетались по округе, пока «демоны» сломанными телами врезались в края домов, медленно сползая вниз не в силах подняться.
«Они живы, точно живы».
Убеждая себя, что отец не мог подобного сделать, я выбежал к самой большой площади в деревне, которая раньше была подступом к прекрасному дворцу, откуда Казекаге правил всей пустыней, но сейчас на его месте зияли развалины. Словно рёбра громадного чудовища, стальные и каменные балки смотрели в небо — единственное что уцелело после недолгого сражения.
Напитав ноги чакрой, запрыгиваю на обломки, с трудом пробираясь наверх.
