Гл. 4. «Добро пожаловать в „Созвездие“»
Не в том суть, от кого ты родился, а в том, с кем ты водишься.
Сервантес
ХХI век…
«Как это странно… Все они, по непонятным причинам, тянутся друг к другу. „Созвездие“. Ну, разве это не ирония? Звезды — созвездия… А может быть, так было всегда? Что, если все обозначенные связаны? Что, если последний ключ среди этой группы?»
(…)
Когда Джессика узнала, что её дочь не взяли на физико-математический факультет, она еще раз подтвердила для себя, что ни за что не запишет надменную проректоршу в число своих хороших знакомых. На что Сэм только усмехнулся. Он уже достаточно знал Элеонор, что бы понять: ядовитую змею лучше обходить стороной. Сообщив об этом Эмме, он подхватил Кари на руки и отправился к себе. А Джессика поспешила на кухню: через три часа был запланирован банкет для педагогического состава, а через четыре — праздничный ужин для студентов. Поэтому, чмокнув дочь и улыбнувшись Максу, она исчезла.
— У тебя хорошая мама! — Макс протянул девушке руку. — Пойдем к нашему факультету.
Вместе они шли через заметно поредевшую толпу. После того, как Элеонор О'Рой закончила говорить и ушла, студенты со второго по шестой курс отправились по своим комнатам, разбирать вещи и отдыхать после перелета. Кто-то уже с нетерпение ждал ужина, а особо проголодавшиеся были спокойны — они знали, что в их комнатах заранее приготовлен небольшой перекус. Это было одной из особенностей академии. Высший класс, как сказали бы многие, но, по сути — элементарная забота. Кому-то не терпелось увидеть друзей, и одним из таких людей был Макс.
Подойдя к девушке, чья точеная фигура и густые, собранные в высокий хвост, волосы цвета красного дерева вызвали у Эммы волну искреннего восхищения, он улыбнулся, и сказал:
— Привет, Несси!
Девушка обернулась и, увидев улыбающегося в тридцать три зуба второкурсника, со всей силы двинула ему в плечо.
— Сваровский, — прошипела она, — какого черта ты снова ищешь неприятности на свою голову?
Эмма поняла, что девушка говорит об их опоздании и решила заступиться за друга:
— Привет, Несси! Я — Эмма, и опоздание — вина моя, а не Макса.
— Меня зовут Ванесса, — уточнила старшекурсница. — Я староста факультета. Это — во-первых. А во-вторых, я знаю Макса уже год и черта с два поверю, что он не при чем! Девушка снова посмотрела на юношу и продолжала более мягко:
— Ладно, идите в корпус, я должна отвести первокурсников в гардероб. Через час собрание факультета в общей гостиной, — Ванесса посмотрела на часы, затем снова на Макса. — Будь добор, проводи девушку и покажи ей все. И ради бога, — она обратилась к обоим, — не натворите еще чего-нибудь: мне совершенно не хочется попасть по горячую руку Элеонор в первый же день учебы! Ясно?
— Ясно! — ответили они как один.
Староста вновь обернулась к группе первокурсников и повела их следом к дверям академии, а Эмма спросила:
— Это что, та самая «замечательная» Несси?
По выражению её лица Макс понял, что подруга не разделяет его мнения. Он улыбнулся и ответил:
— На самом деле она отличная, заботиться о нас! Ну, а когда надо и мозги вправляет, — он потер плечо. — Да, силы у неё за лето прибавилось.
Макс кивнул Эмме, и они пошли в свой корпус.
— Мы с тобой опоздали и были пойманы с поличным самой проректором. Она же декан «ЮПЭ». Мне кажется, ты уже почувствовала на себе её отношение.
— Не то слово, — согласилась девушка и нахмурилась. — Она что, правда, такая, — Эмма подбирала слова, — злобная фурия?
— Она — член совета попечителей, богатая, жестокая и абсолютно нелояльная к простым студентам. Хотя она ко всем так относится, только степень её нелояльности варьируется в прямой зависимости от финансового положения студентов. Она строга ко всем. Всем, кроме её сына и племянника, ты с ними знакома.
— Разве?
— Один искупал тебя, второй, все еще не могу поверить, вытащил из воды.
— Ооо, — протянула она, и брови поползли вверх.
Воспоминание не принесло ничего приятного, но Эмма была удивлена.
— Ясно, но ты называл того парня Альгадо, — вспомнилось ей, — а она — О'Рой.
— Он её племянник, — ответил друг. — Рыжий её сын.
— Ты не ладишь с ними?
«Не ладит? — Макс усмехнулся. — Да он их не переваривает, обоих. А с Альгадо каждый раз как на ножах».
— У нас взаимная неприязнь, — сказал он вслух.
— Потому, что они из элиты? — спросила Эмма.
— Потому что он — придурок! — отозвался Макс, отряхивая рукав пиджака, и Эмма поняла, кого именно он имел в виду.
Толпа все редела, пока они шли в сторону факультета, остались лишь небольшие кучки студентов. Слева, от группы «бордовых» отделилась одна фигура и быстро пересекла площадь, поравнявшись с друзьями. По символике девушка поняла, что незнакомый парень — студент физмата, и она уже приготовилась было к новой схватке, как Макс крепко обнял его, и оба расплылись в доброй улыбке.
«Красивая улыбка, — подумала Эмма, наблюдая за тем, как парни обмениваются приветствиями». Она отметила, что физматовец весьма симпатичный: выразительные серо-голубые глаза, густые темно-русые волосы. Мальчишки, казалось, забыли о ней и Эмма многозначительно кашлянула.
— Прости, Эмма, — сказал Макс, — я вас не представил. Эмма, это — Феликс Штандаль, мой друг. Феликс, это — Эмма Керн, моя подруга.
— Рада знакомству, Феликс, — поприветствовала она парня и протянула руку.
Тот пожал её и, удерживая, сказал:
— Взаимно! — он наклонился и прикоснулся губами к холодной коже.
Эмма вспыхнула и хотела что-то сказать, дабы успокоиться и остановить процесс превращения собственного лица в помидор. Она вдохнула и собиралась спросить о его факультете, но тут «факультет» сам пришел к ним. Пришел, остановился, и расплылся в наглой улыбке.
— Фу, Феликс… Я бы порекомендовал тебе незамедлительно прополоскать рот дезинфицирующим раствором, — жгуче-карие глаза скользнули с Эммы на парня, не обращая на Макса никакого внимания. В них сверкнули огненные искорки, губ коснулась легкая, издевательская ухмылка.
— Проваливай, Альгадо! — отмахнулся Феликс, а Макс напрягся. — Что ты вообще тут забыл?
— Прогуливался в сторону своего факультета, Штандаль, — засунув руки в карманы брюк, Демиен излучал уверенное спокойствие. — Надеюсь, ты помнишь, что часть поместья принадлежит мне? Так что не тебе указывать, где мне ходить.
— Так ведь это только часть, — заметил парень, — вот и ходи там. А знаешь, почему бы тебе не засесть в этой самой своей части и не выходить оттуда до конца курса, а?
