На этот раз Андрей изумлялся молча и быстро. Майе требовалась помощь, и нужно было спешить.
- Вставай! - приказал он омдиффу, все так же удерживая его на прицеле. - Иди сюда. Сюда, я сказал, к холодильнику! Да, ты правильно меня понял! Залазь внутрь!
- Так там ведь холодно! - попытался сыграть на жалости паренек.
- Трансформируй себе шубу, согреешься! - процедил сквозь зубы Андрей. - Не трать мое время и терпение! Нельдианские ученые считают, что вы хорошо переносите низкие температуры. И я им поверю сейчас. И вообще, по-моему, лучше быть замерзшим, но живым, чем горячим и застреленным. Как сама-то считаешь, дорогая, мм?
Омдифф злобно сверкнул своими бесцветными глазами и покорно полез в охлаждающую продукты камеру. Но его судьба майору Верхоланцеву была сейчас абсолютно безразлична. Заблокировав дверь холодильника, все так же с пистолетом наготове, он вышел из своей комнаты и помчался к спиральной башне. Ему надо было отыскать Майю.
Ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки... Миллион ступенек! Вроде и здание невелико, а лесенки-то по кругу! И никогда еще майор не бегал по лестницам так быстро. Этаж за этажом. Добежать до прозрачных дверей, лечь на живот, чтобы не быть заметным издалека, осмотреть все внутренности полупрозрачной пирамиды, и бежать дальше. Вот и вершина здания! По этой стороне ничего. Но у пирамиды три грани, и следует искать дальше! По металлическому переходу Андрей вышел на соседнюю винтовую лестницу и вновь начал отмерять ступеньки, на этот раз вниз: ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки...
«Где же ты, пчелка? Где? Где они тебя прячут?» - воскликнул он мысленно, и тут же упал ниц, стараясь как можно сильнее прижать свою мускулистую фигуру к каменному полу. За стеклянными дверями третьего этажа солнечной стороны пирамиды Андрей увидел госпожу Руц.
Женщина находилась в овальном стеклянном коконе. Она не была связанной, но какая-то сила удерживала ее в неподвижном состоянии. Майя не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, ни даже головой. По специальному металлическому шлангу через отверстие в верхней части кокона внутрь поступала неоново-зеленая густая жидкость. Тонкими струйками она стекала по стенкам кокона, образуя в его нижней части большую лужу. Высота этой лужи достигала уже колен нельдианки, и с каждой минутой, с каждой секундой зеленый столбик поднимался все выше и выше. Было заметно, как Майя немного дрожит. Может быть, эта жидкость причиняла пленнице боль, быть может, в коконе просто было невыносимо холодно. Но женщина, стиснув зубы, молчала.
Рядом в помещении находились четверо омдиффов. Они неспешно прохаживались по комнате, время от времени обменивались между собой репликами и бросали на нельдианку насмешливые, сочувствующие и любопытные взгляды. «Ничего, красавица! Ты еще заговоришь у нас, когда этот консервирующий соус дойдет до твоего горла!» - читалось на их совершенно одинаковых лицах. И зеленая жидкость, действительно поднималась по кокону с невероятной скоростью. Вот уже скрылись под ней бедра женщины, вот уже и талия...
- Крепись, милая! - прошептал себе под нос, Андрей, прицеливаясь в одного омдиффа. - Четверо на одного - это, конечно, многовато. Но где наша не пропадала? Где только не пропадала, а все равно не сдавалась!
Майор выстрелил в пришельца, который, как ему показалось, был тут самым главным. Тот вскрикнул, отскакивая вбок и мгновенно превращаясь в круглый белый шар без ручек, ножек и головы. Вместе с тем, субстанция эта была живой, и хотя она и теряла каплю за каплей белоснежного «сока», но она не утратила способности к передвижению и разуму. А следовательно, была опасной, как и прежде.
Пользуясь паузой растерянности, Андрей выстрелил во второго и третьего омдиффа, трансформируя их аналогичным образом в белоснежные мячи.
- Никому не двигаться! - рявкнул он на них, а также и на испуганного неожиданным нападением четвертого военнослужащего космодрома.
Омдифф, единственный не раненый и оставшийся в человеческом теле, послушно поднял руки кверху, не предпринимая попыток сопротивления. Андрей повернулся к кокону, в котором Майя погрузилась в консервирующую жидкость уже по подмышки, и выстрелил справа и слева от женщины. Стеклянная оболочка рассыпалась на миллион сверкающих осколков. А зеленый «соус» хлынул на пол, откатывая своим напором раненых круглобоких омдиффов к самой стене комнаты.
- Андрей? Почему ты так долго? - возмущенно воскликнула Майя, выбираясь из своей тюрьмы наружу. - Меня тут чуть не законсервировали, а ты, ты...
- Потом, потом, дорогая, благодарить будешь. Давай, на выход! Быстрее, я прикрою!
Майя и Андрей, перепрыгивая ступеньки, стремглав бросились к выходу из пирамиды. Вот и улица. Госпожа Руц потянула своего земного спасителя за руку в направлении космических кораблей. Украсть чужой транспорт - для них сейчас было единственной возможностью остаться живыми и выполнить задание ценой в семь миллиардов жизней. Цель, достойная того, чтобы ее добиваться.
Астронавты, неторопливо занимающиеся выгрузкой контейнеров из грузовой части своего гантелеобразного звездолета, даже и не сразу поняли, что именно произошло. Как два метеора промчались мимо них перепачканные консервантом мужчина и женщина и без спроса поднялись по трапу их корабля. Кого-то по пути сшибла Майя. Кого-то уронил Андрей. При этом землянин грозно рычал, ругался и размахивал во все стороны оружием. И вот - из-под корабля вдруг резко выскочили клубы раскаленного воздуха. Успевай только отскакивать. Какой там груз? Себя бы уберечь.
Корабль с незакрытым грузовым отсеком, раскачиваясь и вытряхивая на землю контейнеры, взмыл в небо.
- Русские, Иван, не сдаются! - гордо и назидательно произнесла Анастасия, откладывая от себя черновики речи и поднимаясь из-за стола, чтобы пройтись и размять затекшие ноги. - Я выступлю завтра в Круге и никто меня не остановит!
Молодые люди вот уже несколько часов вспоминали те исторические факты и продумывали те необходимые аргументы, которые бы, как им казалось, могли оказать влияние на мнение высокоразвитых существ о землянах. Диолла ушла умываться перед сном. На Райдоне наступил поздний вечер, а завтра их всех ждал нервный и напряженный день. А Настя и Иван, не замечая времени и усталости, корпели над своими конспектами, продумывая и взвешивая каждое слово.
- Настя, а ты, правда, не боишься выступать перед большим количеством народа? - аккуратно поинтересовался юноша, также поднимаясь из-за стола на скромную физзарядку.
За свою твердость характера Анастасия вызывала у него огромное уважение, и Ивану казалось, что он может сидеть подле нее часами. Смотреть на нее, слушать ее, улыбаться ей...
