– Ты, по-видимому, просто не отдаешь себе отчета в том, что говоришь,– отгоняя рукой дым, сказал он.– Это прыжок в сто миллионов лет, это совсем другая карта планеты. Пытаться проникнуть туда – безумие. Мы провалимся в преисподнюю.
Обычно дядя Альберт охотно рассказывал нам о животном мире и геологии Земли, а тут не стал даже разговаривать: такой глупостью показалось ему то, что сказал Славка.
Я внезапно вспомнил свой недавний причудливый сон и спросил:
– Люди могут использовать время в военных целях?
Дядя Альберт вздрогнул. Я понял, что он сам думал об этом.
– Смотря какие люди,– ответил он.– Американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму, а мы ни на кого не бросали атомных бомб. Со времени Хиросимы прошло много лет, и что же? Атомная энергия служит миру. Люди ищут все новые и новые возможности использования ее в мирных целях. Рано или поздно человек овладеет более высокой энергией, чем атомная, это неизбежно, и полетит к отдаленным звездным мирам. Когда-нибудь он разгадает и вечную загадку времени.
– А как можно использовать время в военных целях? – спросил Славка.
– Подкинуть Александру Невскому пулемет,– подсказал Махмут.
– Александр Невский справился с немцами и без пулемета,– гордо ответил Славка.
Дядя Альберт грустно посмотрел на них и странно как-то улыбнулся.
Что он был за человек? Почему жил один? Я знал, что бывают такие чудаки, которые всю жизнь проводят среди книг. Просто у них такая страсть. Что ж, это неплохо – читать, потом сидеть на крыльце с трубкой и думать. Дядя Альберт иногда по вечерам, когда загорались звезды, сидел с нами в саду и говорил о туманностях, о сверхзвездах, о квазарах, о вселенной.
С ним так хорошо, так интересно, что я никогда не забуду этих дней, этих вечеров с густыми звездами на черном небе, лампу на столе в саду.
– Мы с вами,– сказал дядя Альберт,– отправимся всего на сто лет назад. Завтра последний день моего отпуске. Вот мы и отправимся утром. А к вечеру вернемся. Я захвачу фотоаппарат и представлю снимки в Академию наук. Ведь без доказательств нам не поверят, правда? – улыбнулся дядя Альберт.
А по-моему, нам и с доказательствами никто не поверит. Фотографии, я слышал, ловко монтируют. На фотографии можно даже человека посадить в бутылку.
– Дядя Альберт,– попросил Славка,– можно, завтра я буду управлять кораблем?
Дядя Альберт пожал плечами:
– Пожалуйста, если тебе так уж хочется.
Я удивился, что дядя Альберт легко согласился. Впрочем, управлять этим кораблем ничего не стоит. И отправлялись мы ведь в недалекое прошлое. Что могло с нами случиться, если бы даже у пульта сидел Славка?
Тоньки все не было, и я засобирался домой. Сказал, что мама велела прийти пораньше. Славка и Махмут остались у дяди Альберта.
Во дворе нашего дома меня остановила Славкина мать. Она шла с хозяйственной сумкой, наверно, из магазина.
Мать у Славки растрепанная, суетливая, будто никогда толком не знает, что ей надо делать и куда идти. Платок у нее вечно повязан как-то вроде бы задом наперед, на кофточке пуговицы или висят на одной нитке, или их нет совсем. Зато Славка всегда чистый, и пуговицы на его рубашке и штанах аккуратно пришиты.
– Валерик,– сказала она,– Славка что-то... не знаю, что... В общем, как придет, уткнется... И потом прячет портрет...
– Чей портрет? – спросил я.
– А пойдем вот.– Она потащила меня к себе домой.
«Неужели Славка прячет портрет какой-то девчонки? – подумал я.– Ишь тихоня».
Комната у них маленькая, очень чистая, всегда пахнет вымытым полом и выстиранным бельем. У них прохладно и хорошо.
Славкина мать достала из ящика стола картинку.
– Видишь...– она, как Славка, вытянула ладони. Не знаю, чего мне стоило не рассмеяться.
– Это утконосый динозавр,– сказал я.
– И я так подумала. Нос как у селезня.
– Они откладывали яйца,– стал растолковывать я.
– Неслись... Смотри ты. Вот никогда бы не подумала. А высиживали как?
– Не высиживали. Тогда было жарко, и детеныши сами выводились.
– Просто даже удивительно. Где они водятся? Должно быть, в Африке?
– Нигде не водятся. Они вымерли много миллионов лет назад.
– Как же его сняли?
– Это реконструкция по остаткам ископаемых костей. Славка вам разве не рассказывал?
– Это он прячет. И еще книги у него есть.– Она из-за старого дивана с зеркальцем в спинке достала несколько книг.– Читает тайком и уже одурел, слова какие-то говорит во сне. Даже ест с этими вот книгами.
Это были книги: В. И. Громова «Что было на Земле миллионы лет назад», Б. А. Трофимова «Жизнь в глубинах веков», И. А. Ефремова «Дорога ветров» о работе палеонтологической экспедиции в Гоби. Где Славка их достал? Вот ведь оказался какой скрытный. Никаких штампов на книгах не было. Значит, не из библиотеки.
– Может, Славка станет палеонтологом,– сказал я.
– Кем?
– Палеонтологом. Палеонтология – это наука, которая изучает ископаемые остатки древних животных и растений.
– Копать он должен, что ли? Я хочу, чтобы он стал инженером.
Я понял, что ее беспокоят эти книги. Родители никогда ничего не знают и волнуются совсем не из-за того, из-за чего надо бы. И что Славкиной матери далась эта картинка? Мало ли что Славка может притащить домой. Она, как видно, боится, что он, не дай бог, вздумает стать не инженером, а кем-то другим.
Славку и в школе мало интересовали физика и математика, но ботанику и зоологию он знал лучше всех. А его мать непременно хотела, чтобы он стал инженером. Что я мог ей сказать? Махмут, это я знаю точно, будет физик, вроде дяди Саши. Вот только не знаю, кем буду я.
Когда я вышел из подъезда, увидел Тоньку. Она возвращалась откуда-то вместе с Зельцем. Он вел за руль велосипед, а Тонька шла рядом и что-то ему говорила. Зельц уже отрастил прическу и ничем не отличался от остальных пижонов нашего двора. Как быстро он все это усвоил! Интересно, куда они ходили кататься? Считает его балбесом и ходит с ним, а может, уже не считает...
Увидев меня, Тонька помахала рукой и засмеялась. Я отвернулся от них и пошел к своему подъезду.
Тонька догнала меня на лестнице. Она немного запыхалась, глаза ее блестели, от нее пахло пылью, пыльные волосы прилипли ко лбу и к щекам.
– Здравствуй, Валерик. Да подожди, куда ты так летишь?
Я остановился.
– Ты был у дяди Альберта?
– Был.
– Ну и что?
– Ничего. Завтра в восемь утра отправляемся.
– Куда?
– Не знаю. Если хочешь, приходи.
– И ты еще спрашиваешь...
Не оглядываясь, я пошел вверх по лестнице, хотя мне нестерпимо хотелось посмотреть на Тоньку, на ее серые от пыли волосы. Я уже поднялся на площадку четвертого этажа, когда услышал, как Тонька медленно стала спускаться вниз.
