— Я ничего не знаю, — решительно проговорил Джек.
Лей Пин Тзинг тут же обратилась по-французски к Морану:
— Я восхищена вашим мужеством, господин Моран. Но не забывайте, что меня зовут Бичом китайских морей… и я не могу терять лица перед своими людьми. Так что, несмотря на все мое уважение, господину Скару придется говорить, иначе ваша голова покатится первой, а если он и дальше будет молчать, то следующей будет голова вашего друга.
После этих слов принцессы наступила тишина, тяжелая и гнетущая, трагическая для пленников. Для Морана и Билла ситуация складывалась просто критическая. Когда они могли сопротивляться, оставалась какая-то надежда, теперь же и ее не было. Судьба их зависела в данный момент только от Скара. И если Джек заупрямится, то их головы скатятся с плеч, поскольку Лей Пин Тзинг способна осуществить свою угрозу. Однако ни Боб, ни Баллантайн не могли решиться попросить Скара заговорить. Наоборот, они побуждали его молчать!
— Ну так как, господин Скар?
Никакого ответа. Тогда китаянка отдала приказ тем двоим, которых так позорно отхлестали шотландец и француз, и на лицах пиратов вспыхнула злобная радость, когда они схватили сабли, поскольку почувствовали, что появилась возможность отомстить.
Лезвия, блистая, медленно поднимались, но в этот момент вдруг вмешался Скар:
— Нет!.. Остановитесь!..
Принцесса жестом остановила палачей.
— Решили заговорить?
Джек утвердительно кивнул.
— Я скажу вам все, что вы хотите, но освободите их…
Принцесса, обернувшись к группе пиратов, скомандовала, показав на Боба и Билла:
— Развязать!
Через несколько минут руки и ноги их были свободны, а Билл, глотнув воздуха, весело сказал Бобу:
— Говори что хочешь, командан, но все же большое удовольствие оказаться живым и здоровым, не дойдя шага до стены вечного мрака с головой в руках…
— Ну еще бы, Билл! — признал Моран. — Но вот что выкинет Скар, поддавшись на шантаж?
Тут оба они взглянули на своих бывших палачей, которые явно загрустили, лишившись возможности отомстить. Боб улыбнулся и поклонился им.
— Извините, что разочаровал вас, джентльмены, — насмешливо проговорил он. — Но кто знает, может, вы еще получите удовольствие отрубить наши головы когда-нибудь…
Его прервала Лей Пин Тзинг, заявив:
— Ко мне в каюту, джентльмены.
В каюте она обратилась к Скару:
— Я вас слушаю…
Англичанин заколебался.
— Если я заговорю, то сохранит ли это жизнь моим друзьям и мне?
— Возможно… Все будет зависеть от того, что вы скажете. Если правду, то бояться вам нечего. Ну а если обманете…
Джек Скар несколько секунд всматривался в лицо китаянки, неподвижное, как камень. Наконец решился:
— Семь свинцовых крестов находятся на самом большом острове малюсенького архипелага на северной оконечности Новой Гвинеи, архипелага Афю. В центре острова расположена группа холмов, из которых один увенчан тремя скалами в форме игл. Под этими скалами у подножия холма вход в пещеру, где папуасы хоронят своих мертвых. В семь могил воткнуты кресты. Местные их не трогают, считают табу, поскольку сразу же после смерти миссионеров племя охватила эпидемия оспы.
— Значит, чтобы овладеть крестами, — протянула китаянка, — нужно проникнуть в грот…
— Ну да… Я вам рассказал все, что знал.
— А если вы солгали?
— Нет, я сказал правду. Вы в этом удостоверитесь на месте, поскольку я лично провожу вас до пещеры.
Это последнее замечание понравилось принцессе, но тем не менее она добавила:
— И оба ваших друга будут нас сопровождать, причем под самым строгим наблюдением, поскольку я только что видела, на что они способны…
Моран так и покатился со смеху.
— Ну, принцесса, с вами не соскучишься. То вы собираетесь нам отрубить головы, то не хотите, чтобы мы вас покинули… Чисто женская логика.
Лей Пин Тзинг повернулась к Бобу и, честно глядя на него своими черными узкими глазами, проговорила:
— Отрубить головы вам и вашему другу мне было бы очень грустно, господин Моран. Было бы жаль таких бравых парней…
Прошел день, потом ночь и наступил новый день, когда они добрались до архипелага Афю, точные данные о котором сообщил Скару несчастный Мелони. Архипелаг представлял собой кучку островов, километрах в ста от Новой Гвинеи, а самый большой остров насчитывал всего несколько сотен квадратных километров. «Легендарная Рыбка» бросила якорь в одном из небольших заливчиков острова, на исходе второго дня. Боб Моран, Билл Баллантайн, Джек Скар и принцесса смотрели с палубы на близкие холмы, как будто нарисованные на фоне ясного неба.
Наконец Лей Пин Тзинг опустила бинокль, повисший у нее на шее на шнурке.
— Надо признать, что до сих пор вы не лгали, господин Скар, — обратилась она к бывшему каторжнику. — Каменные иглы я заметила на самом высоком холме…
— Если бы я солгал, то не первым. Первым был бы Мелони. Так что если у меня и были какие-то сомнения на его счет, то сейчас они тоже рассеялись…
— Слишком рано трубить победу, — заметил Моран, — остров-то, конечно, здесь, и холм, и иглы… Но сохранились ли там кресты?
— Ну, будем надеяться, что они все же существуют, а то опять зайдет речь о наших головах… В этом деле мы выигрываем только жизнь, поскольку мисс Лей, как я полагаю, не собирается делиться с нами тем, что найдет…
— Если нас вообще отпустят, — усмехнулся Моран.
Краем глаза он взглянул на принцессу, но та, казалось, не слышала последних слов Баллантайна. Стоя неподвижно, она смотрела в направлении острова, как будто пыталась разглядеть там что-то. Между тем наступила ночь, и земля почти скрылась в темноте.
Лей Пин Тзинг медленно обернулась к мужчинам.
— Завтра на рассвете мы высадимся на остров. Нас будет сопровождать десяток моих людей, а остальные останутся на корабле с моим помощником охранять судно…
В полутьме Боб видел, что на лице китаянки не отразилось никаких чувств и никакой угрозы по отношению к нему и его друзьям.
«Сохранились ли в ней человеческие чувства?» — спрашивал себя Боб.
Может ли женщина, которую называют Бичом китайских морей, испытывать жалость к узникам? Бобу вспомнились слова принцессы: «Несмотря на все мое уважение, господину Скару придется говорить, иначе ваша голова покатится первой…»
Лей Пин Тзинг с тем же неподвижным лицом направилась к ближайшему люку. А Моран подумал:
«Итак, все счета оплачены и надеяться больше не на что. Ясно, что принцессе нет никакого резона делиться с нами сокровищем, но и нет смысла совершать тройное преступление, убивая нас. Скорее всего нас высадят на каком-нибудь необитаемом острове…»
