На эти вопросы решили ответить члены Клуба Разведчиков Далеких Миров — московские школьники Александр Шахневич, Елена Тихонова, Дора Каплуновнч, Михаил Глуховский, Геннадий Прокопенко, Юрий Бубнов. В распоряжении клуба, созданного недавно в Доме детской книги, пока нет космических кораблей. Поэтому разведка ведется с помощью научной фантастики: маршруты проложены по книгам. И вот первые результаты разведки — таблица, рассказывающая о судьбе предвидении Жюля Верна.
Научная фантастика — прежде всего художественная литература. Но, сверх того, она и поле смелых научно-технических идеи. И когда В.Рождественский говорил о Жюле Верне
Опьяненный мечтою ученый,
Зоркий штурман, поэт и чудак, —
это не было преувеличением. Во многих своих произведениях Жюль Верн был мечтающим ученым. Двойной корпус подводной лодки, разрушение материалов электрической искрой, силовой руль для морских судов, выращивание овощей под действием электричества — таков далеко не полный перечень идей, на которые Жюль Верн мог бы получить патенты.
И самое удивительное: даже ошибки Жюля Верна принесли науке и технике огромную пользу. Ошибочная идея о полете на Луну в пушечном снаряде дала толчок безошибочным работам К.Э.Циолковского…
“Технология” фантастики почти не исследована. Здесь еще будет сделано много интереснейших открытии. Таблица- лишь разведка. Как сказал бы математик, таблица приведена в первом приближении. Трудно, например, решить простой, на первый взгляд, вопрос о том, что “включать” и что “не включать” в таблицу. Со временем в старых романах Жюля Верна удается, вероятно, обнаружить новые предвидения. И это закономерно. Если бы таблица составлялась лет десять назад, в нее не попало бы описанное Жюлем Верном испытание оборудования космического снаряда. В то время вряд ли кто-нибудь “заподозрил” бы здесь предвидение. Теперь все мы знаем, как велась подготовка к полетам советских космонавтов. Поэтому многие страницы в романе “От Земли до Луны” сразу воспринимаются как необыкновенные по точности предвидения.
Итак, перед вами — отчет разведчиков. Он суховат, лаконичен, но его можно читать и перечитывать.
Он заставляет задуматься.
З.Смирнова.
“Добыв азотную кислоту, Сайрес Смит подлил к ней глицерина, предварительно сгустив его путем выпаривания в водяной бане, и получил (даже без добавления охлаждающей смеси) несколько пинт желтоватой маслянистой жидкости…”
Так, если верить Жюлю Верну, инженер Смит приготовил нитроглицерин.
Я верил Жюлю Верну. И потому воспроизвел описанный км процесс с величайшей дотошностью. Не помню, зачем мне тогда понадобился нитроглицерин: в четырнадцать лет нетрудно придумать применение для любого взрывчатого вещества…
Итак, я точно выполнил указания Жюля Верна. А поскольку дело происходило не на необитаемом острове, использовал и охлаждающую смесь — лед, перемешанный с солью.
Правда, я не совсем ясно представлял себе, что таксе “пинта”. Отставной аптекарь, живший в нашем дворе, на мой вопрос молча отмерил руками нечто вроде двух пивных кружек. На всякий случай я приготовил “желтоватую маслянистую жидкость” в избытке: ее набралось ровно полведра.
Испытание проводилось за городом, на окраине строящегося парка. Место было столь же глухое, как и таинственный остров. Вообще все было выдержано в духе Жюля Верна. С одной только разницей — “желтоватая маслянистая жидкость” не сработала. Убедившись в этом, я скормил “нитроглицерин” бродячей собаке — единственной свидетельнице — несостоявшегося взрыва.
Возвращаясь домой с пустым ведром, я пытался понять, кто же ошибся — Жюль Верн или я?
На следующий день я спросил об этом нашего химика. Это был занятный человек. По вечерам он запирался в химическом кабинете и ставил какие-то опыты. Руки у него вечно были измазаны реактивами, а из карманов торчали пробирки. Не дослушав меня, он презрительно фыркнул:
— Хм, еще бы! Сколько ты взял азотной кислоты? И потом, какой азотной кислоты? Химия — точная наука. Ясно?
Мне не было ясно. Я спросил, сколько же надо взять азотной кислоты.
— Сколько? — переспросил химик и подозрительно уставился на меня. — А ведь старик не зря изложил это так неопределенно… — Он рассмеялся. — Полведра нитроглицерина? Недурно!..
И химик пошел по коридору. В карманах у него позвякивали пробирки. У двери в учительскую он обернулся и спросил:
— Слушай, а как ты думаешь, можно из пушки на Луну?..
Я думал — можно. У Жюля Верна это описано подробнее, чем приготовление нитроглицерина. Даже расчеты приведены. Видимо, “старик” не опасался, что кто-нибудь из его юных читателей надумает самостоятельно построить колумбиаду…
Но баллистика — тоже точная наука. Как и химия. Порывшись в книгах, я с удивлением обнаружил, что Жюль Верн ошибся: полет на Луну в пушечном снаряде невозможен.
Тогда я разыскал наиболее полное собрание сочинений Жюля Верна — восемьдесят восемь томов, выпущенных издателем Сойкиным в виде приложения к дореволюционному журналу “Природа и люди”. В течение трех недель (этим увлекся весь наш класс) была проведена “ревизия” всех жюль-верновских идей, относящихся к науке и технике. Выяснилось, что прогнозы Жюля Верна точны в одном случае из каждых трех. Это очень много для научной фантастики! И я снова поверил Жюлю Верну…
Каждое поколение читателей испытывает потребность заново присмотреться к Жюлю Верну, войти в мир его научно-технических идей и по-хозяйски прикинуть, что сбылось и что не сбылось. Этим, видимо, объясняется энтузиазм, с которым Клуб Разведчиков Далеких Миров работал над таблицей “Судьба предвидении Жюля Верна”. Вокруг каждой неясности обычно велись жаркие споры (к счастью, приготовление нитроглицерина не попало в число предвидений). Скажем, ошибался ли Жюль Верн, когда видел в воздушном шаре средство дальних исследовательских полетов? Одни говорили: воздушный шар не годится для таких перелетов. Другие возражали: предвидение Жюля Верна в точности сбылось, ибо в 1897 году трое исследователей во главе с Соломоном Андрэ предприняли попытку достичь Северного полюса на воздушном шаре “Орел”. Как быть, если люди иногда совершают во имя науки и невозможное?..
Таблица была полна неожиданностей. Вдруг выяснилось, что Жюль Верн почти не ошибается. Раньше ошибался, а теперь нет!
Когда-то в разряд ошибок попали действующий вулкан на Луне, трехкилометровые телескопы, лечение болезней музыкой. Развитие пауки и техники “реабилитировало” эти идеи. То, что еще недавно представлялось крайне сомнительным или вообще неосуществимым, стало реальностью. Пулковский астроном Н.Козырев наблюдал извержение лунного вулкана. Пыли созданы радиотелескопы с антеннами в сотни метров. Удалось доказать, что музыка снимает боль.
