Учились все сёстры в школе для козочек, и, надо сразу сказать, что наша Коза оставила там после себя долгую память. До сих пор в этой школе ходят легенды о приключениях "везучей" Козауры, которые с содроганием вспоминают учителя, и с завистью ученицы. Самым первым "подвигом" Козы был съеденный классный журнал за который её чуть было не выгнали из школы, но тогда удалось доказать, что журнал был съеден не нарочно. Просто Коза увлеклась разговором со своей новой подружкой – козочкой по имени Дунда.
Козочка эта была немного странным созданием. Во-первых, невозможно было разобрать какой она масти. Шерсть её была грязная, свалявшаяся и скорее всего пегая, но никто за это не смог бы поручиться. И дело не в том, что Дунда была грязнуля, а в её страсти ко всякого рода механизмам и устройствам. Причём, чем сложнее, покорёженней и заржавленней была машина или любая другая агрегатина, тем больше была вероятность, что Дунда в неё залезет с рогами и копытами, и вся при этом перемажется. В результате её шерсть была пропитана машинным маслом, бензином, солярой, копотью и ржавчиной, а в некоторых местах виднелись проплешины от ожогов и даже шрамы.
Но Дунде было на это решительно наплевать. Зато она была превосходным механиком и изобретателем уже в школьные годы. Одно было плохо – Дунда была ужасно рассеяна. Впрочем, Козаура тоже. Так и погиб ни в чём не повинный классный журнал. Нашу Козу попросили отнести его в учительскую, а она вместо того чтобы отнести его туда сразу, заглянула в столовую, где увидела странную незнакомую козочку, которая завтракала листьями салата покрытыми подозрительными бурыми пятнами. Коза подсела к новенькой и разговорилась с ней.
Они сразу почувствовали симпатию друг к другу, Дунда даже попыталась угостить Козу салатом, который издавал сильный запах машинного масла, но та отказалась, и, в свою очередь, угостила новую подружку прекрасным кочанчиком белой капусты, который ей мама дала на завтрак. Она даже чуть не обиделась, когда Дунда, съев пару листков, заявила, что эта капуста какая-то пресная, и принялась за свой салат. Но решив, что о вкусах не спорят, Коза начала поедать сама отвергнутый кочанчик и болтать со своей новой знакомой обо всём и не о чём.
Опомнилась Коза только тогда, когда поняла, что держит в копытах пустую обложку от журнала. Катастрофа была полной и непоправимой, но даже это оказалось не так ужасно, как то, что произошло потом! В столовую прибежала классная руководительница, Козалия Бодаевна, которая до этого очень любила нашу Козу, и ставила её всем в пример. Догадайся, кто её позвал? Ну, конечно же, Чернушка!
Учительница, молча, глядела на Козу таким разочарованным взглядом, что бедняга готова была провалиться на месте! Потом она велела обеим козочкам идти с ней в кабинет директора, и там с ними "беседовали", и было это очень долго и очень мучительно. Вобщем всё вышло плохо. Хорошо хоть родителей решили не вызывать, что само по себе было настоящим чудом. Когда гроза уже отгремела над головой бедной Козауры, и она, вся в слезах, отправилась домой, на улице её встретила ничуть не опечаленная Дунда, которую, между прочим, тоже отругали, и предложила пойти вместе, на что Коза тут же согласилась.
Выяснилось, что Дунда живёт по соседству в большом доме, в котором было аж целых три этажа, гараж и двор, заваленный самым разнообразным железным хламом. Сама Коза жила с родителями и сёстрами в просторном, но одноэтажном доме, и потому обшарпанный, сильно запущенный дом Дунды казался ей настоящим дворцом!
Пока они шли, плохое настроение Козауры улетучилось, и она начала снова весело болтать обо всём и не о чём. Вот тут-то Дунда и предложила исправить, то, что они сегодня натворили. (Своё участие в истории с журналом Дунда не отрицала совершенно, хотя не съела из него ни странички!)
– Но, как же это можно исправить? – воскликнула крайне удивлённая Козаура. – Ведь он, наверное, уже это… ну, переварился!
– Конечно же, переварился, а вместо него, наверное, завели другой журнал. Ну, так мы его заполним с самого начала, и будет он лучше прежнего!
Коза уставилась на Дунду теперь уже в полном недоумении, но та только рассмеялась.
– Ты, конечно, думаешь, что я сошла с ума? Ни в коем случае! Сейчас я тебе покажу такую штуку, что просто ахнешь, но она у меня дома, так что пошли побыстрей.
Дома у Дунды никого не было. Козочки оставили портфели в прихожей, и Дунда повела свою гостью по коридорам и комнатам с облупленными стенами и ветхой мебелью. Козаура постоянно вертела головой, и не переставала удивляться. Да, всё в этом доме было старым и полуразваленным, но таким необычным, что могло бы удивить кого угодно! Во-первых, вся мебель здесь была на колёсиках за исключением той, которая была подвешена к потолку. Во-вторых, всюду на диванах, шкафах, столах, стульях и тумбочках красовались разноцветные кнопки и загадочные лампочки, а иногда даже шкалы и стрелки каких-то приборов. Из глубины дома раздавалось прерывистое жужжание и пахло смесью еды и бензина.
– Садись, обед скоро будет готов! – сказала Дунда и плюхнулась на раскладной диван с потёртой обивкой. Сиденье дивана тотчас взметнулось вверх, и Дунда оказалась крепко прижатой к спинке. Коза бросилась на выручку и попыталась вернуть сиденье на место, но диван держал крепко.
– Кнопку! Нажми кнопку! – полузадушено завопила Дунда, и Коза повернулась к спинке дивана, на которой красовались несколько кнопок.
– Синюю! – крикнула Дунда, но было поздно – Коза нажала зелёную кнопку, диван подпрыгнул, резко раскрылся, и Дунда взлетела в воздух едва не впечатавшись в потолок.
– Нда, – промолвила она, приземлившись, – я и забыла, что он неисправен. Но ничего, я его починю, потом, если не забуду. Сядь в кресло, оно, кажется
нормально работает.
– Спасибо, – ответила Козаура, – но я наверно лучше постою.
Однако Дунда и слышать этого не хотела, и Коза опасливо присела на краешек кресла очень похожего на тот диван, но на этот раз всё обошлось. Дунда уселась на стул и нажала какую-то кнопку на столе. Послышалось гудение, и в комнату въехал сервировочный столик. Колёса его выделывали восьмёрки, но зато он казалось жил самостоятельной жизнью. Подъехав к столу, столик выдвинул металлическую палку, (манипулятор, как объяснила Дунда), увенчанную мокрой тряпкой из видавшей виды материи, и протёр крышку. Потом застелил стол белой с застиранными разводами скатертью, спустил трап с подвижной резиновой дорожкой и сгрузил на стол две вполне чистые тарелки, (правда от них попахивало ацетоном), две ложки, тарелку с хлебом, набор специй и супницу в которой что-то булькало.
Вспомнив салат, который Дунда ела в школе, Коза поглядела на эти приготовления с лёгким ужасом. Но тут Дунда, прекрасно разобравшаяся в её чувствах, подмигнула новой подружке и заявила:
– Не боись, здесь нет машинного масла!
С этими словами она открыла крышку супницы, и оттуда повалил густой пар, распространяя аппетитный запах. Коза давно уже переварила и кочанчик, и журнал, а потому её желудок исполнил знакомую всему миру песню желания и надежды.
Суп, а это был именно суп, оказался наславу! Превосходная смесь отменной капусты, морковки горошка, кабачков, картофеля и лука! Не хуже того, что готовила мама Дереза. Коза набросилась на него со всем возможным усердием, и её тарелка мигом опустела.
– Ой! – вдруг вскрикнула Коза и схватилась за челюсть.
У неё изо рта вывалился небольшой гаечный ключ, и со звоном упал в тарелку.
– Так вот где он был! – воскликнула Дунда обрадовано. – А я-то уж решила, что потеряла его. Наверное, забыла в кастрюле, когда чинила "Автоповар".
– Что ты чинила? – спросила Козаура.
– Автоповар. Ну, это машина у нас такая, еду готовит, а то это занятие скучное и я его не люблю, а дедушка и вовсе не умеет.
Коза уже выяснила по дороге к Дунде, что живёт она в доме вдвоём с дедушкой, потому что родители вечно в отъезде. "Они у меня путешественники, – с гордостью говорила Дунда, – учёные! Представляешь? Они всегда, как вернутся из путешествия, так и навезут всяких разных штуковин! Все шкафы завалены артефактами, а ещё чердак забит и подвал, развернуться негде. Одно плохо – вечно они уезжают куда-нибудь и надолго! Минимум на полгода. Погостят недельку – другую и отправляются изучать какую-то древнюю Смелодонию. А я ведь их так люблю! С собой не берут даже в каникулы, но обещали взять, когда вырасту, поэтому я хочу вырасти побыстрее, а то надоело их всё время ждать. Так что живём мы тут с дедушкой вдвоём и, конечно же, привыкли, но дед вечно на родителей ворчит. Хотя, он на всех ворчит, и на тебя будет. Да ты не бойся! Он добрый, а сейчас его вообще дома нет – укатил в гости. Я ему как раз новую инвалидную коляску сделала, только мотор поставила слишком сильный. Он как врубил полный газ – только столб пыли по дороге поднял. Я даже и не разобрала, что он мне там кричал?"
