в обращении с людьми. Мы быстро нашли общий язык, и как я заметил, он очень быстро вник в мою тему. Не теряя времени, он провел меня в приемную президента на втором этаже, затем попросил ждать его, а сам вошел в кабинет, думаю, доложить обо мне. На двери кабинета, куда вошел Мецаев, красовалась таблица из латуни с гравировкой «Галазов Ахсарбек Хаджимурзаевич».
Вскоре помощник президента, молодой парень лет тридцати, пригласил меня войти в эти двери. Кабинет президента Галазова был не просто большим, он был огромен, встретил меня хозяин кабинета на входе и первым протянул мне руку, я четко представился- внятно назвал имя, отчество и фамилию, затем должность и звание. Галазов предложил присесть за огромный стол, сам сел напротив, рядом присел Эдуард Михайлович. Я подробно изложил присутствующим цель своего визита и предложения по вывозу нуждающихся на бесплатное лечение в военно- медицинские учреждения Ленинграда. Доложил, что таковых приблизительно от сорока до пятидесяти человек. Передал просьбу командующего Ленинградским округом по поводу письма на его имя от президента Северной Осетии. Передал я и просьбу командующего Ленинградским округом, чтобы письмо от президента Северной Осетии на его имя начиналось со слов «…Северная Осетия, являясь субъектом Российской Федерации…».
Разговаривая с Ахсарбеком Хаджимурзаевичем, я внимательно присматривался к нему, невольно наблюдая его манеры и привычки. Галазову было около шестидесяти пяти лет, красивая осетинская внешность, выше среднего роста, совершенно седой, лицо бритое, взгляд проницательный, видно было, что он длительное время проработал на руководящих должностях. Он одинаково красиво говорил на осетинском и русском языках. Быстро и по- деловому решал практические вопросы. Хотя бы исходя из того, что пока мы с ним беседовали, Эдуардом Михайловичем письмо было уже приготовлено и представлено президенту на подпись. Письмо я аккуратно положил в папку и вышел из Дома правительства в весьма хорошем настроении.
Вместе с Газзаевым мы немедленно выехали в селение Камбилеевское, где Михаил познакомил меня со своим другом Левой Джагаевым. Лева оказался веселым и коммуникабельным главой села. Как Михаил и предполагал, у него оказались все списки раненных по Пригородному району. Я сразу же принялся их изучать в присутствии Левы и Михаила, многих из них они знали в лицо и могли подробно рассказать, где был ранен тот или иной односельчанин. Предложил Михаилу проехать по отобранным мной фамилиям и на местах познакомиться с нашими подопечными. Газзаев охотно согласился, и мы вместе с ним в течение недели объехали всех кандидатов в пяти или шести селах Пригородного района, в целом получилось до тридцати человек. Из отобранных сформировали группы очередности вывоза, определились по транспорту, однако появились непредвиденные трудности. В частности, на чьи деньги осуществлять вывоз раненных в Ленинград, если у многих моих подопечных не было денег даже на нормальное питание? А во что они были одеты?! Нет теплой одежды и обуви. Ехать предстояло в город, где восемь месяцев из двенадцати лежит снег.
По телефону я обсудил эти вопросы с Эдуардом Михайловичем, он ответил неопределенно, и я понял, что этот вопрос должен будет решаться мной. Рассказал о трудностях Михаилу Газзаеву, он предложил обратиться за помощью к Георгию Павловичу Джиоеву, который работал на тот момент директором винно- водочного завода, расположенного где- то за ЦУМом. Следующим утром мы выехали с Михаилом на винно- водочный завод, на проходной нас не пропускали, но и здесь Михаил проявил чудеса талантливого переговорщика, и через пятнадцать минут мы стояли перед дверью Георгия Павловича. Оказывается, Михаил и Георгий Павлович отлично знали друг друга, я понял это по тому, как Михаил обратился к нему в кабинете: «Юра».
Джиоев живо интересовался тем, кого мы выбрали на лечение, при этом добавил нам еще одного раненного из селения Сунжа, Гелу Нартикоева, с осколочным ранением позвоночника. Я предоставил Юре полный список вывозимых кандидатов и отдельный список выезжающих в первой группе. Его я сохранил до наших дней в первозданном виде:
1. Дзукаев Альберт из сел. Камбилеевское, 18 лет — пулевое ранение правого плеча с повреждением плечевой кости и нервного ствола.
2. Гогичаев Валера из сел. Октябрьское, 30 лет- пулевое ранение верхней челюсти, пулевое ранение левого локтевого сустава.
3. Газзаев Михаил из сел. Камбилеевское, 42 года — осколочное ранение правой височной области и лицевой области справа.
4. Тедеев Бахури из сел. Октябрьское, 19 лет — пулевое ранение черепа с дефектом костей черепа 24 кв. см.
5. Гиголаев Станислав из сел. Джейрах, 18 лет- пулевое ранение черепа с дефектом костей черепа 32 кв. см.
6. Киргуев Виктор из гор. Владикавказ, 44 года — пулевое ранение в шею с дефектом хрящей гортани.
7. Базиев Борис из сел. Октябрьское, 66 лет — пулевое ранение нижней области живота.
8. Нартикоев Гела сел. Сунжа, 34 года- осколочное ранение позвоночного столба.
9. Качмазов Мурик сел. Сунжа, 24 года- пулевое ранение правого коленного сустава.
10. Персаев Артур сел. Джейрах, 24 года — пулевое ранение нижней области живота.
Он внимательно его прочел и, наконец, поинтересовался целью нашего визита к нему. Я объяснил, что раненные — выходцы в основном из бедных, необеспеченных семей, не имеющие возможность нормально одеться и обуться. Лечение в Ленинграде предстояло длительное, а зимой в Ленинграде холодно. Нельзя ли помочь раненным в приобретении теплой одежды и спортивной формы для повседневной носки. При этом я пояснил, что старшим в группе будет Михаил Газзаев и распоряжаться денежными средствами будет непосредственно он. Судя по всему, объяснения его удовлетворили, тем более что Михаил без возражений стоял рядом. Дело еще в том, что направляясь к Джиоеву, с Михаилом уже заранее обсудили его роль старшего в группе. Георгий Павлович предложил Михаилу подойти к нему утром за деньгами. Я же срочно стал готовиться к отъезду, вернее, к отлету в Ленинград, для предоставления письма президента Галазова командующему округом Селезневу.
По прибытию в Ленинград я первым делом доложил Горенко о результатах поездки, о встрече с президентом, об отборе раненых и их количестве, показал ему письмо Ахсарбека Хаджимурзаевича и рассказал о перевозки первой группы в ближайшее время. В свою очередь Алексей Юрьевич несказанно обрадовал меня известием о договоренности с военно- медицинской академией о лечении части раненых в ее хирургических клиниках. Воодушевленный полученной новостью, я направился от Алексея Юрьевича в штаб округа на Сенатскую площадь, где лично передал письмо Ахсарбека Хаджимурзаевича в руки начальника штаба генерал — лейтенанту Виктору Сергеевичу Соколову. Итак, разрешение получено, процесс пошел!
На следующей неделе прибыла первая группа раненых из Северной Осетии. Я лично выезжал встречать их в аэропорт Пулково. Алексей
