на руку.
Самописное перо пишет каракулями? Не беда, совмещаем с бесконечным дневником, в котором можно писать только негативное, и продаём в мэрию как книгу жалоб. Подстраивающийся автопортрет, изображавший вас повешенным? — отлично смотрится в допросной комнате стражи. Скатерть-самобранка готовит отравленные продукты? — гильдия убийц заплатила за неё, как за три нормальных.
Гордостью Стива и Форли были доспехи Героя. Их прошлый владелец умер в них, оставив не только соответствующий запах, но и свой дух. Призрак отличался дурным нравом и неудержимым сквернословием, к тому же он всячески старался убить любого, кто, по его мнению, был недостоин права носить эти доспехи. Судя по длинному списку предыдущих покупателей, достойным призрак считал исключительно себя.
Братья подошли к делу основательно. Изгнать призрака пробовали и до них, даже чаще, чем договориться. Однако тот, будучи защищённый магией артефакт, только глумливо комментировал все эти ритуалы. Попытки же разрушить доспех или хотя бы отделить часть тоже ни к чему не привели: он, как и многие другие артефакты, был неразрушим. По крайней мере, доступными братьям способами.
Сработала, как это ни странно, банальная хитрость. Опытным путём Стивен выяснил, что призрак при жизни был заядлым картежником, причём из тех, которые очень легко увлекаются — так он и заполучил когда-то артефакт. Не с первого раза, но дух согласился сыграть. Дальнейшее было делом техники, ловкости рук и психологии.
Играя на слабостях призрака и поддаваясь, Стив сумел убедить того в пылу азарта сыграть на доспехи. Разумеется, шансов на победу у духа не было и в помине. Поняв, что его обдурили, призрак пришёл в ярость, но без защиты артефакт был мгновенно и без всякой жалости изгнан восвояси.
А вот от запаха братья избавиться так и не сумели — тот уже стал частью доспеха. Несмотря на это, желающих купить доспехи Героя набралось столько, что пришлось устраивать самый настоящий аукцион.
— Эта книга потенциально стоит огромных денег, — напомнил Форли, зная, какими доводами нужно убеждать брата. — Точнее, его содержимое. Просто нужно найти способ обойти защиту…
— Огромных денег? И кто за неё заплатит? Мы за месяц не смогли найти ни одного мага, который бы разбирался в магии льда! — скептично заметил Стивен. — К тому же мы не знаем, что там внутри, это вполне может быть и обычный дневник.
Он тоже прекрасно знал младшего брата. Если его не остановить, Форли будет пробовать раз за разом, несмотря на неудачи. Качество, безусловно, полезное, если бы он умел останавливаться. Вот и сейчас не сумел:
— Не бывает у магов обычных дневников!
— У тебя самый обычный…
— Я… исключение. И не лезь в мою комнату! — Маг прокашлялся и вернулся к прежней теме: — К тому же ярмарка все равно только через две недели, может, я что-нибудь придумаю.
Стив спорить не стал. Во-первых, потому что это не имело смысла. Во-вторых же, его брата регулярно настигали, пускай и не сразу, но вполне гениальные идеи. К сожалению, чаще всего в самый последний момент. Скинув с себя лишнюю одежду, Стивен побрёл на второй этаж лавки, туда, где располагался его кабинет.
Внешне абсолютно неказистое, это помещение если и могло произвести на кого-то впечатление, то только на старьёвщика. И то не слишком разборчивого. В воздухе здесь висела вечная пыль, с которой не по силам было справиться ни одной тряпке. Впрочем, братья даже не пытались, а в нос сразу бил очень характерный запах: этакая смесь некачественного мыла, нестиранных носков и лени. Это уже не говоря про остальное внутреннее убранство.
Зайдя внутрь и не забыв попридержать коврик, привычно пытающийся улизнуть в открытую дверь, Стив вдохнул полной грудью. Может, помещение и не напоминало царские хоромы, но это был его дом.
Коврик на входе оказался не единственным артефактом на службе братьев. Большинство предметов, которыми они пользовались в быту, также имели магическое происхождение. Только начиная пять лет назад, Стив и Форли строго зареклись использовать артефакты в своих нуждах. Однако соблазн и лень оказались слишком велики.
Взять тот же коврик: когда-то это был роскошный ковёр-самолет, расшитый золотыми нитями, ныне же золота в нём не осталось ни грамма, а его магия почти иссякла, но он не пачкался и не рвался, хотя регулярно совершал попытки побега. Или небольшой, когда-то зелёный диван, на котором спал Стивен. Внешне — рухлядь, которую даже с помойки выкинут за нестерпимо отвратительное состояние. Однако на деле очень удобный, разве что излишне скрипучий и содержащий в себе какое-то невероятное количество пыли. Но главным его свойством было кое-что иное.
Всю мебель в лавке объединял не только весьма плачевный внешний вид, но и тот факт, что вся она в той или иной степени неразрушима. В случае Стива и Форли это было жизненно необходимо, в чём они быстро убедились ещё в самом начале работы.
Артефакты, попадавшие им в руки, регулярно взрывались, горели, замораживали или выпускали смертоносные облака. Первоначальное убранство, доставшееся братьям вместе с зданием, не продержалось и недели: из-за воздействия одного посоха оно табуном ожившей мебели умчалось в закат. А когда магия наконец иссякла, всё, что нашли братья — это куча ни на что непригодной рухляди.
По мере расширения дел у Стива и Форли вообще не осталось обычных вещей: какими-то артефактами они пользовались, пока не находился покупатель, а какие-то, например, ковёр или диван, оставляли для себя.
Метко приземлившись на необычайно удобное, но имевшее дурную моду убегать перед тем, как на него сядут кресло, Стив посмотрел, на чем остановился. Перед тем как отправиться на морозную казнь, он как раз считал бюджет лавки.
Эксперименты с книгой сильно оставили в нём заметную дыру. Дневник мага как губка впитывал в себя деньги, производя лишь смертельно опасный холод и разочарование. Надежда была на грядущую ярмарку: там всегда находилось множество как покупателей, так и желающих продать неликвид.
Это уже была стихия Форли — ему хватало беглого взгляда и описания, чтобы прикинуть, стоит ли овчинка выделки. С некоторыми артефактами связываться было откровенно опасно, другие были просто бесполезны и стоили не больше, чем аналогичная немагическая вещь. Стив тоже неплохо в этом разбирался, но будучи человеком практичным и ленивым, попросту мог пропустить вещь со скрытым, но любопытным эффектом.
Внизу зазвенел колокольчик, извещая, что ровно через минуту и тридцать секунд зайдет покупатель.
— Спустись, пожалуйста, — крикнул Форли из своей комнаты.
Стив отложил перо и стал ждать. Колокольчиков было два: один срабатывал заранее, но регулярно ошибался. Другой никогда не ошибался, хотя бы потому, что являлся самым заурядным из
