как там всё устроено, возможно – совсем не так, как у нас.
Гора Верблюжья, недалеко от реки, с неё видно всю долину с полями и оврагами. Она здесь самая большая и я не мог такое местечко оставить без своего внимания. Заехал на самый верх, собрал двухметровую раму из пластиковых труб, встал в центр, взял за верёвочки и пошёл. Настроил так, что бы глубинник реагировал только на то, что крупнее кружки с чаем, зато – гектар могу пройти за час. Фишки поставлю там, где зазвенит и потом, с полуметровой катухой и лопатой – буду поднимать весь металлолом, который тут есть. Но как ни странно: оказалось очень мало сигналов, и в основном – консервные, или пивные банки, которые иногда видно. Они не так давно были выброшены и ещё не успели погрузиться в грунт. За пару часов обследовал больше половины участка и намеревался добить его, отобедать и уехать, но как всегда – появился посторонний.
Подъехал местный фермер на отечественном пикапе, поприветствовал и начал рассказывать, про свои надежды и чаяния. Что где-то недалеко: толи на его поле, толи у соседа, разгребли бульдозером небольшой бугорок, а там оказалось захоронение. Я ему пытался объяснить, что мне не нужны подобные авантюры, что обследую место посадки НЛО, а мой прибор – вовсе не миноискатель, а магнитно-импульсный детектор аномалий. И так было три раза: он про своё, а я ему – про уфологию. Потом, всё-таки сельский труженик сдался и рассказал историю: «давным-давно, ещё когда была жива и почти здорова совдепия, за одну ночь, образовались четыре огромных ямы, на колхозном поле. Причём тракторист вечером заканчивал пахать и ничего не видел. Утром приехал и был сильно удивлён, увидев углубления в пять метров диаметром и пять – глубиной. С очень ровными стенами, как будто огромный бур поработал. Самое загадочное: земли рядом нет, а куда её выкинули – так и не узнали. Зато нашлись очевидцы, заметившие той ночью какие-то огни, над тем полем».
Я расспросил поточнее, где оно находится и на следующий день туда отправился. Естественно: с ходу ничего найти не удалось по очень простой причине – наши понятия, как проехать до того, или иного пункта на местности – сильно различаются. Бывает так: абориген рассказывает всё правильно и точно, даже приметные камни и деревья указывает, вроде всё просто и понятно. А когда полпути, или больше проедешь, начинаешь понимать – что-то нет этих ориентиров, да и совсем по-другому тут выглядит ландшафт. Просто тот камушек для них – почти священный, а ты на него даже внимание не обратишь, если рядом находится другая, более существенная примета. Такое чувство, что мы на разных языках говорим, но их уже не изменить. Приходится самому слегка, становится туземцем, кстати, полезно – прятали то не профи, а местные. Вот и надо мыслить как они – это довольно-таки сложно. Переделать свой склад ума, подкреплённый многолетним опытом – почти невозможно, зато полезно для ускорения поиска.
Поездив пару часов, решил вернуться в деревню и там всё разузнать. Приметил деда, который сидит на лавочке, возле своего дома. В широкой соломенной шляпе, опёршись на клюку, скучает в одиночестве – как мне показалось. Остановился напротив, подхожу, присаживаюсь рядом, затеваю разговор:
– здоровеньки дедуся, вы местные?
– здарова, чего хотел?
– да я вчера узнал: тут у вас летающая тарелка ямы наделала давно, а где не знаю.
– так это вон там, за прудами, на втором поле, но они уже засыпались давно, теперь – как воронки от снарядов.
– понятно, а правда, что пять метров глубиной и шириной были?
– ну да, туда ещё лисы падали и не могли выскочить – края-то ровные.
– и никто ничего не видел?
– а что тут увидишь?
– ну как их делали ночью, или землю куда-то выбросили.
– нет, никаких следов, с собой унесли, а может – в океан высыпали, никто не знает.
– а что они там искали, эти инопланетянины, может какую технику испытывали?
– а чёрт их знает, потом приезжали учёные, но ничего так и не выяснили.
– во как, всё-таки изучали явление и пробы брали, измеряли.
– а хрен их знает, они никого не пускали, полдня поработали и уехали.
– значит ничего нового не нашли, иначе бы до сих пор охраняли.
– значит – не нашли.
– хорошо, а есть ли у вас тут краеведы, которые историю хутора хорошо знают?
– а тебе зачем?
– я тоже краевед, начинающий, мне хочется с опытными людьми пообщаться.
– а я подумал – кладоискатель, тут недавно заезжали двое, всё допытывались, где богатые жили, кого раскулачили, всё золото хотят найти, а работать – никто не хочет.
– ну и что, нашли наверное, если хотели?
– да нет тут никакого золота, я их послал на соседний хутор – пущай там копают.
– во как просто, а там много золота запрятано, будут долго выкапывать?
– ага, голытьба жила, их с волги переселили, после голодомора, тех кто выжил.
– а здесь: тоже голод страшный был, или не очень?
– был, немало померли, у кого детей много было – те и отдавали богу душу, беднота – не сдюжила.
– понятно, а немцы в войну чего натворили?
– да их и не видели почти, один раз приехали на мотоциклах, искали наших солдат.
– нашли и в плен забрали, а может – сразу из пулемёта?
– нет, никого не взяли: те днём в камышах отсиживались, а ночью – по хатам спали.
– а партизаны были в округе?
– нет, ты что, кто же тут будет советскую власть защищать-то, все разбежались.
– может оно и правильно, спасибо, поеду на воронки, посмотрю.
– посмотри.
Хитрый дед оказался, по моим сведениям – богатый был хутор при царе, возможно не один кувшин с монетами зарыт, но нет доступа. То есть – этот населённый пункт в тех же размерах, что и тогда был, все его огороды имеют своих хозяев, с которыми лучше не договариваться. Пробовал так делать – ощущения неприятные, до сих пор остались. Мало того, что бытового мусора в любой усадьбе – хоть отбавляй, так ещё и зола из печки, как удобрение высыпалась, а она – сильно фонит, полезный сигнал скрадывает. Но самое противное – хозяева и сбежавшиеся, со всей улицы соседи, каждые пару минут будут спрашивать: «что нашёл, а поищи вон там, или там, а дай мне попробовать», задёргают своим идиотизмом. Зато узнал: на соседнем поселении делать нечего, а я собирался туда рвануть, после этого места.
Подъезжаю
