Страшные животные, водившиеся в древние времена раньше крокодилов и огромных черепах.
Рыбы-змеи, водившиеся в еще более древнее время.
— Ну хорошо, будь по-вашему! — согласился Бедфорд. — Мы можем побыть здесь еще денек, только нужно подальше отойти от озера.
Так и сделали. На ночлег расположились довольно далеко от берега, раскинув палатки в тени саговых пальм[31].
Утром, пока все еще спали, Глинский вышел из палатки и направился к озеру. Он шел задумавшись, вспоминая все виденное в пути и мечтая о встречах с новыми невиданными зверями. Вдруг послышался какой-то шорох. Зоолог невольно насторожился и прислушался. Шорох послышался уже ближе, и вдруг из соседних кустов прямо на него вылезло какое-то чудовище, напоминавшее огромную черепаху. Оно приближалось к оторопевшему зоологу, перебирая короткими толстыми лапами. «Гигантская хищная черепаха! — мелькнуло у него в голове. — Надо удрать, а не то будет плохо!» — И Глинский, повернувшись, бросился назад к палатке.
— Что с вами, Дмитрий Николаевич? — с удивлением спросил его Торопов. — Что вы так запыхались?
— Да, запыхаешься! — ответил тот, еле переводя дух. — Едва удрал от огромнейшей хищной черепахи.
— Вот как! И вам досталось! Все мечтали о встречах с разными чудовищами, поделом вам, не будете больше просить подольше оставаться в этих местах, — издевался над ним Торопов.
— Жаль, что меня не было, — заметил доктор Флит, — я вам бы подстрелил ее, хорошее было бы жаркое!
— Вы не видели, — ответил Глинский, — у нее такой толстый щит, что, пожалуй, и пуля не возьмет. А голова маленькая и очень противная. Глаза злые… Мне так и представляется, как она бросилась за мной!
— Вы так и не знаете, куда она делась? — спросил его Белкин.
— Нет, я так испугался, что даже и не оглядывался назад, очень уж неприятно погибнуть от такого противного животного, — ответил зоолог, вспомнив о вертящейся голове черепахи.
Посмеявшись над приключением Глинского, путешественники понемногу успокоились и начали обсуждать, что делать дальше.
— Знаете что, — сказал Бедфорд, — как ни жаль, а придется повернуть назад. Провизии мало, да и идти дальше трудно, почва болотистая, того гляди завязнешь.
Все согласились с ним, а зоолог возразил:
— Ничего не значит, что здесь сыровато, дальше, наверно, будет суше, как-нибудь проберемся.
— Как? Неужто вам не довольно? — спросил его Торопов. — Еле спасся от страшной черепахи, бежал так, что только пятки сверкали, а туда же — идти вперед!
Глинский не на шутку рассердился.
— Мало ли что! — сказал он обиженно. — Я уверен, что и вы испугались бы не меньше, а все же мне хочется идти дальше.
Белкин и Катя молчали. Им было решительно все равно — идти дальше или же вернуться назад, лишь бы только не расставаться. Они ничего не сказали друг другу о своей любви, но оба чувствовали себя удивительно счастливыми и не думали о том, что будет дальше.
Несмотря на протест зоолога, было решено отдохнуть немного и с новыми силами пуститься в обратный путь.
— Знаете что? Надо побродить поблизости и поискать, нет ли где хоть маленького ручейка, — предложил Белкин, — очень уж хочется выкупаться, а угодить в пасть крокодилам не особенно приятно. — И с этими словами он вышел из палатки.
Прошло с полчаса. Вдруг неподалеку послышался выстрел.
— А ведь это Белкин стреляет, — заметил Торопов. — Видно, наткнулся на какого-нибудь зверя.
Доктор Флит также насторожился и, схватив ружье, быстро пошел в сторону выстрела. Катя встревожилась. «А что, если с ним случилось несчастье, — думала она с беспокойством, — мало ли здесь всяких чудовищ!»
Но опасения ее были напрасны. Через некоторое время оба охотника входили уже в палатку, таща с собой добычу. Это было странное небольшое животное, величиной с жеребенка, с длинной мордой, маленькими стоячими ушами и тремя пальцами на сильных крепких ногах.
Это было странное небольшое животное.
Носороги развились постепенно из небольших животных.
— Что это за зверь? — спросил Торопов зоолога, внимательно рассматривавшего убитое животное.
— Это очень странное животное, — ответил Глинский.
— Судя по морде, это — дальний родственник носорога, хотя и не похож на него. Нам пришлось видеть только сибирского, а ведь их было очень много. Жаль, что мы не встретили других носорогов, живших в разные времена и развивавшихся постепенно из небольших животных.
— Вот и жаркое обеспечено! — радовался доктор Флит.
— Удачно вы его подстрелили, Андрей Григорьевич!
— А я ведь нашел небольшое озерко, — объявил летчик.
— Перед обедом можно будет выкупаться.
Все обрадовались и решили, покинув опасные места, перенести палатку поближе к маленькому озерку.
День провели великолепно; выкупались, сытно пообедав, устроились на ночлег и спокойно заснули, забыв о страшных крокодилах и черепахах.
V. В обратный путь
Утром опять выкупались, закусили жареным мясом и, набравшись новых сил, собрались в дорогу.
«Как-то наши поживают? — думал старый профессор, вспоминая оставшихся товарищей. — Бедный Генри, ему так не хотелось оставаться, да оно и понятно. Тяжело ему будет узнать, что его названная сестра не вернется в Америку».
Во время стоянки Катя сказала Бедфорду о своем будущем браке с Белкиным. Она очень благодарила приемного отца за его заботы, но иначе поступить не могла. Ее давно тянуло в СССР, а теперь ее ждала там жизнь с любимым человеком. Летчик долго не решался признаться ей, хотя за последнее время был почти уверен, что она также его полюбила. Но вот однажды, когда вся компания проводила время за мирной беседой, он позвал Катю немного пройтись.
— Так как же, Екатерина Владимировна, через день тронемся обратно, в дороге время пролетит, а там скоро придется нам и расстаться. Когда-то еще увидимся! Я не особенно верю, чтобы вы приехали в СССР: там у вас, в Америке, другая жизнь, не захочется ехать в нашу страну!
Катя покраснела и молча смотрела на него. Ее красивые карие глаза наполнились слезами, и она не могла выговорить ни слова.
— Нет, Андрей Григорьевич, — наконец произнесла девушка, — я не намерена возвращаться в чужую мне страну. Я решила ехать в СССР и работать над строительством новой жизни. В СССР люди нужны, нужнее, чем в Америке. У меня есть кое-какие знания, не думайте, что я белоручка, я тоже умею работать, да и кроме того… — Тут ее голос оборвался и она чуть было не расплакалась.
