дженаб…
— Солидный мужик. Пойду — поздороваюсь.
Дождавшись, пока «Интернационал» пришвартуется к импровизированному причалу из отвесной скалы с стесанной для удобства верхушкой и перекинут сходни, Капитан спустился вниз и встретил хозяина этого места у трапа.
— Вад Вареников. Капитан этого корабля.
— Нариман бен Дара. Приветствую вас, достопочтенный в своей скромной обители.
— Кофе выпьем, или сразу о делах?
— Сразу о делах у нас не принято. Давайте с кофе начнем. Пожалуйте — у нас там все уже накрыто. Нас уважаемый Канат Алиевич, прямо с утра гонять начал. Говорит: «Друзья придут, серьезные люди, не опозорь меня!»
— Я смотрю, даже подмели, — кивнул на нерегулярные следы от метлы на дорожке Капитан.
— А то!
— Ну раз подмели — грех отказываться. Ур — за старшего!
Нариман провел гостя по тропинке и мосткам перекинутым с скалы на берег в большую хижину. Там был устроен по кумански низкий стол из двух сдвинутых ящиков, покрытый подобием скатерти из куска выбеленной солнцем и водой парусины, на котором стоял самодельный кальян, кофе и нехитрые угощения. Капитан сел на подушку, принял из рук Наримана чашку и начал думать о чем бы завести светскую беседу.
— А неплохо тут у вас, — он покосился на сделанную на манер плетня стену, просвечивающую как редкие кусты, — Вроде и дом, и вид на море сохранился.
— Да тут стены — формальность, дженаб. Только чтобы птицы со стола не тащили.
— Смотрю, многое пришлось поправлять после штормов?
— Зачем поправлять? Все смывает. Ничего поправлять не надо.
— А чего не построитесь там, где не смывает?
— Там скалы, дженаб. Ровнять, долбить, носить. А тут все водой разровняло, насобирал по берегу чего прибило, воткнул и стоит.
— Знакомо. Все Острова так и живут.
— Простые люди с простыми потребностями, дженаб. Сам такой стал.
— А где штормуете, если тут все смывает?
— Тут, недалеко, дженаб. Там не смывает, но и бухта не такая удобная. А оттуда сюда ходить далеко. Лень, да и вообще.
— Тоже верно… Ну а кроме этого, что тут еще есть? Сколько вас?
— Пятеро, включая меня, дженаб…
— Немного…
— Было больше, но сейчас суда будут редко заходить.
— Почему?
— На самом удобном маршруте банда села, дженаб. Говорят их Бигерт подкармливал. Он из компанейских. Хотел, чтобы они нам путь перекрыли. Канат Алиевич дженаб-э-али терпеть не стал, попросил хороших людей им привет передать… — Нариман пристально посмотрел на Капитана, потом на «Интернационал», — Да что я говорю, дурак старый! Он же вас и попросил!
— Было дело…
— Ну вот. Теперь там чисто и суда снова тем маршрутом пойдут. А этот — запасной. Тут больше народа и не надо.
— То есть лишних глаз не будет?
— Не, дженаб, не волнуйтесь.
— Канат еще сказал, что вы с ремонтом помочь можете. У вас механики есть?
— Ну как «механики»…
Привстав, Нариман по разбойничьи свистнул и через несколько секунд на пороге нарисовались подчиненные. Он гордо обвел их рукой.
— Вот они, мои верные мамлюки! Есть Ержан — руки вставлены как надо. Немного опыта и сможет даже собрать назад, что разобрал.
— Ну дядя Нариман! Один раз всего было!
— Собрал?
— Нет…
— Значит не «было», а есть. Я тебе сразу сказал — пока не заработает, будешь младшим механиком.
— А старший кто? — усмехнувшись поинтересовался Капитан.
— Старший у нас Пин… — молодой островитянин поднял руку услышав свое имя, — Уже достаточно опытен, чтобы не лезть туда, куда не просят.
— Это хорошо, а то нам судно надо на ход ставить, а там работы — вагон.
— Могу обоих одолжить. Они только рады будут.
— Думают, что у Амяза в подчинении легче чем у тебя?
— Это тоже и от этой вредной иллюзии их надо избавить. Ну пойдемте, что ли, дженаб. Теперь можно и о делах поговорить…
* * *
Срочных дел, однако, оказалось не так уж и много. В основном, надо было думать, что с этим счастьем делать дальше. Поэтому, Капитан оглядел личный состав, уставший после бессонной ночи и объявил остаток этого дня и весь следующий выходными, и экипаж, в предвкушении отдыха, разбрелся по каютам.
Но быстро выяснилось, что все не так просто. Ракаупа, раскинувшая свою исполинскую крону над их укрытием, защищала от зноя, однако духота и влажность под её сенью била все рекорды. «Это жопа…» — Принцесса, забив на приличия, продефилировала в душ через общий кубрик в одном полотенце, ополоснулась холодной водой и вернулась обратно. Но заряда прохлады хватило буквально на несколько минут.
— Я хочу спать так, что с ног валюсь, но не могу уснуть в такой духоте… Хоть прям в душевой ложись…
В дверь постучали. Остальные девушки, которые тоже страдали от духоты, с стоном и тихими матами в адрес незваного гостя принялись прикрываться кто чем. На пороге обнаружилась Барабашка в обнимку с одеялом. В последнее время она изо всех сил пыталась быть полезной не только на кухне и, судя по выражению лица, её в очередной раз посетила какая-то идея.
— Тебе чего?
— А пойдемте к морю!?
— Я всю ночь не спала… Мне в лом…
— Мне тоже. В этот самый… Но я спать не могу.
— Та же херня…
— А на пляже будет не так душно. Только я одна боюсь…
— Чего тут боятся? Тут же свои, вроде как?
— Ну вдруг… Я у Капитана спрашивала, он сказал, чтобы я кого-то взяла.
— А ты охуенно придумала, на! — вскинулась Тайга, — Там посвежее чем в железной коробке будет, на!
— Ну да! Пойдете!?
Барабашка, радостная, что идею оценили, широко заулыбалась. Принцессе очень не хотелось куда-то тащится, но в этом предложении имелся смысл поэтому собравшись, они потопали за скалу, где был небольшой, укрытый от лишних глаз пляж. Там Барабашка пару раз окунулась и, свернувшись в клубочек, задремала на расстеленном на песке одеяле. Принцесса покосилась в её сторону с слабо скрываемой завистью. Она с огромным трудом могла заснуть в незнакомом месте.
— Че, на? — сочувственно осведомилась сидевшая рядом Тайга, — Тут тоже не спится, на?
— Ты же знаешь мои проблемы с этой всей херней. Не могу я расслабится лежа нагишом под открытым небом.
— Ну давай я тебе спину помну, на?
— Спину?
— Ну да, на… Келпи помогает, на. У неё кошмары бывают, на, так что я её мну и ей легче заснуть, на.
— Ну давай…
Принцесса постелила накидку и легла. Тяжелая рука, лёгшая сверху, вдавила её в теплый песок. Сперва ощущения были странные. Глядя на Тайгу, мало кто мог предположить, что она способна быть нежной. Но убедившись, что её не сломают пополам, Принцесса расслабилась и начала
