Борис Силаев - Обязан жить. Волчья яма

«Судя по хмурому лицу Фиолетова, альбом они не нашли… Самоубийство Забулдыги все перепутало. Где же альбом? Сгорел? Спрятан? Кто еще знает о Забулдыге? Я, Джентльмен, Неудачник. Людмила… Из каждого можно хоть что-нибудь вытянуть. Все трое должны исчезнуть, вот лучший вариант. Как это сделать? Их не должно быть в городе. Если контрразведка возьмется за Людмилу… Она, конечно, знает немало…»

Андрей шел вдоль реки, ломая голову над мучившими его вопросами. За мостом он снял пиджак, постелил его на землю и лег. Мальчишки прыгали с перил, по-лягушачьи раскинув ноги. Там, где они скрывались под водой, вырастали бесшумные взрывы. Из-под лакированного козырька краснооколышной фуражки казака вился чуб. Конь копытами разбрасывал брызги. Черная лоснящаяся морда, сверкают сахарные зубы и мокрый, словно фаянс, блеск выпуклых глаз…

Потом стемнело, и берега обезлюдели. От баржи, на которой работал плавучий ресторан, долго доносилась цыганская музыка и пьяные голоса. Затем стихли и они. Теперь малейший звук далеко разносился по воде — где-то процокала подковами лошадь запоздалого извозчика, грохнул выстрел, пропел петух, и странно прозвучал его голос среди темных каменных домов города.

«Пора», — сам себе сказал Андрей и поднялся с земли. Он знал, что ему надо торопиться, но понимал — все должно произойти ночью.

В подъезде темно, хоть глаз выколи, и Андрей опускается в подвал, держась за стенку. Кажется, тут семь ступенек. Он стучит, и ему открывает дверь Джентльмен.

Андрей входит в комнату, говорит весело, щурясь на неяркий свет керосиновой лампы:

— Здорово, урки!

— Проходи, — недружелюбно отвечает Джентльмен. — Торчишь, как столб… Есть будешь?

Он ставит на стол миску с вареной картошкой в мундирах и початую бутылку водки.

— А вы уже причастились, — усмехается Андрей и быстро оглядывает комнату.

Неудачник сидит у стола, пьяненько ухмыляясь, подперев голову кулаком. Людмила большим, пышущим углями утюгом гладит белье, шумно брызгая на него водой из рта. Она даже не оборачивается на разговор.

— Устал чертовски, — бормочет Андрей и сонно потягивается. Он идет к своей постели, садится. — А чего же ты не был у Забулдыги?

— Я-то? — загадочно отвечает Джентльмен. — А ты?

— Как условились, — небрежно бросает из-за плеча Андрей. — В пять часов.

— А я не смог, — сокрушенно вздыхает Джентльмен. — Ну как там? Жив-здоров Забулдыга?

— Забулдыга? — тянет Андрей. — А он того… Повесился!

— Что-о?! — с ужасом шепчет Неудачник и поднимается на ноги.

Людмила оборачивается, она еще словно не поймет того, что сейчас прозвучало. От лица ее отхлынула кровь. Джентльмен, не отрываясь, смотрит на Андрея из-под лба, пальцы его стискиваются в кулаки.

— Что, слыхали?! — огрызается Андрей. — Повесился! На веревке! Язык вывалил… Оставил лампу. Сгорел к черту ваш Забулдыга!

— А не ты ли его завалил? — рука Джентльмена тянется через весь стол и сжимает нож. — Сознайся, гад! Ты его вчера провожал… Ты и продал!

— Легавый он! — истерически кричит Неудачник. — Легавый! Бей его!!

Андрей откидывает матрац и хватает лежащий там револьвер. Встав на колени, он прижимает оружие к бедру и тихо говорит:

— Ни с места…

— Ах ты ж сволочь. — с ненавистью цедит Джентльмен. — Как я тебя не раскусил… Ах ты ж, сука.

Неудачник прижался к стене, дрожащие руки держит над головой. На Людмилу страшно смотреть, она точно потеряла дар речи, по лицу ее бегут судороги, глаза стали черными — сплошные безумные зрачки.

— Забулдыга своего добился… Он повесился. А какой у него был выход? — насмешливо произносит Андрей. — Либо иголки под ногти, либо самому себя на веревку.

— Так ты из тех?! — с бессильной яростью хрипит Джентльмен. — Из «Паласа»? За что ж вы нас, уголовников?!

— За связь с Забулдыгой! — жестко обрывает Андрей. — Он тоже уголовный! Вор, как и мы!

— Забулдыга убил нашего человека, — Андрей поднимается на ноги и делает шаг к двери. — Мы такие вещи не прощаем… Вы были связаны с ним. Вот в «Паласе» все и расскажете. Мы найдем способ, как заставить все рассказать. Мы умеем… Я сейчас уйду и только попробуйте броситься вслед. Застрелю!

Андрей спиной раскрывает дверь и, повернувшись, кидается в темноту. Он слышит за собой душераздирающий крик женщины, стук падающих скамеек. С размаху Андрей налетает на ступеньку и грохается всем телом на лестницу. Револьвер отлетает в сторону.

— Где он?! Где?! — орет в потемках Джентльмен.

Андрей чувствует, как на него кто-то налетает, он отбрасывает того ногами, с трудом поднимается и лезет по лестнице вверх.

— Он здесь!! Бей!!

Андрей выбрасывает руку и с силой ударяет по чьему-то лицу. Раздается стон. Джентльмен ползает по ступеням, ножом царапая по кафельным плитам.

Впереди чуть светится проем выходной двери. Что-то остро вонзается Андрею в плечо, и он, еще не чувствуя боли, догадывается — нож.

В черном дворе — ни огня. Андрей бежит вдоль кирпичного забора. Где-то должны быть ворота. Они уже на цепи. Маленькая калитка?.. Андрей с силой трясет железные прутья. За спиной слышит голоса и топот ног… Пожарная лестница. Андрей торопливо лезет по ней, с трудом подтягивается на перекладинах. Вся грудь его, он чувствует, залита кровью. Выше, выше… Сверху двор чуть виден. По сотрясению лестницы Андрей понимает, что те двое лезут за ним. Он взбирается на крышу и, балансируя руками, бежит по крутому скату. Сзади раздается грохот жести, тяжелое дыхание преследователей.

— Где он?

— Сюда побежал.

— Я ему перо всадил.

Андрей стоит за печной трубой, он чувствует, что слабеет, сердце колотится в груди. «Куда дальше? Дальше карниз и высота четвертого этажа. Прыгнуть — верная смерть. Те, двое, приближаются, идут к трубе с разных сторон, отрезая путь к лестнице…»

Андрей ложится на крышу и ползет. Вот он у самого карниза. Заглянул вниз и увидел совершенно черный колодец, в глубине которого тускло мерцал подсвеченный луной булыжник.

— Ты видишь его?

— Куда он денется…

— Иди к трубе…

Метрах в трех от стены колышется во мраке темная вершина тополя. Андрей приседает и вдруг, раскинув руки, как ныряльщик, прыгает во тьму ночи. Он слышит треск веток и материи, в лицо и тело впиваются десятки заноз, листва прошуршала, точно раздираемое сукно. Андрей на лету ловит ствол, хватает его пальцами, прижимается всем телом и повисает над землей невидимого двора.

Он еще слышит:

— Его нет…

— Свалился с карниза?

— Тут нет, пошли вниз…